Сейчас уже очевидно, что эпидемия коронавируса Covid-19, стала «черным лебедем» как для мировой экономики в целом, так и для каждого представителя бизнеса в отдельности. Пандемия, являясь чрезвычайным, непрогнозируемым и неотвратимым событием отвечает всем признакам форс-мажора. Однако, смогут ли компании воспользоваться Covid-19 как юридическим основанием для пересмотра договорных обязательств и освобождения от ответственности в случае их не исполнения?

Согласно российскому гражданскому праву, о наступлении обстоятельств непреодолимой силы недостаточно просто заявить. В случае возникновения судебного спора с контрагентом, наличие форс-мажора необходимо доказать документами, выданными Торгово-промышленной палатой (ТПП РФ). Ожидается, что в условиях распространения коронавирусной инфекции на территории всей страны, обращения за сертификатами, свидетельствующими наступление обстоятельств непреодолимой силы, будут носить массовый характер.

В настоящее время ТПП РФ готовит постановление, делегирующее право выдачи сертификатов региональным торгово-промышленным палатам. Более того, если в какой-либо территориальной палате не окажется квалифицированных кадров для выдачи соответствующих сертификатов, предприниматели смогут обратиться в ТПП соседнего региона. Данные меры позволят избежать ажиотажа при подготовке документов для судебных разбирательств.

Вместе с тем, представляется, что во внутрироссийских взаимоотношениях сертификаты могут и не понадобиться. В нормативных актах ряда субъектов Российской Федерации, которыми вводились режимы повышенной готовности и самоизоляции, коронавирус уже определен как форс-мажор. Показательно что, обстоятельством непреодолимой силы названа не сама коронавирусная инфекция, а режим повышенной готовности, введенный для борьбы с ней и предотвращения ее последствий. Очевидно, что как минимум, в течение срока действия режима для предпринимателей, работающих на данной территории, должно признаваться действие форс-мажорных обстоятельств.

И здесь ключевое значение приобретает дата заключения договоров.  Для того, чтобы обстоятельство непреодолимой силы признавалось освобождающим от ответственности за исполнение обязательств, форс-мажор должен возникнуть после заключения договора. Например, если режим повышенной готовности был введен на территории Москвы с 5 марта 2020 года, то для договоров, заключенных начиная с этой даты и позднее, данное обстоятельство не будет признаваться форс-мажором, поскольку о его наступлении сторонам уже было известно.

Возможно, что суды будут применять иной подход к определению срока, когда наличие трудностей, связанных с эпидемией коронавируса, стало общеизвестным. Так, например, в отношении обязательств, предусматривающих поставку товаров из Китая в январе - феврале 2020 года, коронавирус могут не признать форс-мажором в силу того, что о распространении эпидемии в Китае было официально объявлено 31 декабря 2019 года, и принимая на себя обязательства, поставщик должен был учитывать связанные с эпидемией риски.

Не стоит забывать, что форс-мажор непосредственно не связан с предпринимательскими рисками и требует выявления прямой причинно-следственной связи с существом обязательств. Как правило, форс-мажор освобождает от ответственности за неисполнение обязательств «в натуре»: физическую передачу имущества, организацию очных мероприятий и выполнение других работ, которые не могут быть проведены дистанционно. Например, при наличии в одном договоре обязательства по поставке оборудования и обязательства по передаче конструкторской документации и инструкций по его сборке, от последствий неисполнения первого обязательства наличие форс-мажора, скорее всего, освободит, а вот от неисполнения второго – нет. Помимо этого, чрезвычайные события практически никогда не признаются форс-мажором в отношении денежных обязательств ввиду развития электронных систем оплаты.

В сложившихся условиях очень многое будет завесить от присутствия в договоре форс-мажорной оговорки. Особенно во внешнеторговом партнерстве, где в выигрыше окажутся те, кто прописал в контрактах нормы форс-мажора, основанные на модельной оговорке Международной торговой палаты (ICC). Чем более подробно такая оговорка раскрывает механизм освобождения сторон от последствий неисполнения обязательств и их действия в связи с подобными событиями, тем меньше риск возникновения судебного спора.

Если договор не содержит форс-мажорной оговорки, то можно ссылаться на нормы применимого права. Прежде всего на ст. 401 и 416 ГК РФ для договоров, регулируемых правом Российской Федерации, для внешнеторговых договоров - на п. 1 ст. 79 Конвенции Организации Объединенных Наций о договорах международной купли-продажи товаров.

Суды всегда внимательно оценивают действия сторон на досудебной стадии. Если указанная в договоре форс-мажорная оговорка требует уведомить контрагента о наступлении непредвиденного события в течение конкретного срока, то выполнить это необходимо неукоснительно. Если подобное требование не предусмотрено в договоре, то уведомление станет весомым доказательством добросовестности. Поэтому направление уведомлений можно рекомендовать всем предпринимателям, планирующим ссылаться на форс-мажорные обстоятельства.

Предыдущие кризисы 2008 и 2014 годов сформировали устойчивую судебную практику в части предпринимательских рисков, не считающихся форс-мажором. Например, само по себе форс-мажором не является резкое изменение курса валют, падение доходов с продаж, снижение потребительского спроса. В ст. 401 ГК РФ прямо указано, что к непреодолимым обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств.

Вследствие незнания данной практики предприниматели часто обращаются в ТПП РФ с требованием признать такие обстоятельства форс-мажорными и закономерно получают отказ. Согласно официальной статистике, 95% обращений предпринимателей за сертификатами о подтверждении форс-мажора остаются без удовлетворения.

Однако, ситуация, сложившаяся на сегодняшний день, уникальна тем, что экономический кризис был вызван абсолютно непрогнозируемым событием, лежащим полностью вне области предпринимательской деятельности и имеющим глобальный характер. Ни один предприниматель не мог спрогнозировать наступление пандемии и соответствующим образом установить в договоре свои права и обязанности.

По этой причине представляется, что вышеописанная судебная и правоприменительная практика может быть смягчена. Уже начали появляться судебные решения, где на коронавирусную инфекцию ссылаются как на обстоятельство непреодолимой силы, препятствующее исполнению обязательств. Не исключено, что в ближайшее время мы станем свидетелями изменения существовавших ранее судебных подходов к разрешению проблем форс-мажора.