Агония нефтяного рейха Путина
Вечерние мудозвоны на Зомбо-ТВ продолжают эспертно пропагандонить о том, что к концу года усё наладится, баррель взметнется под 50-60 зеленых, в Рассиюшку вернется стабильность и процветание, а временные трудности уйдут в прошлое. К реальности это не имеет ни малейшего отношения. В условиях системного кризиса трудности могут только нарастать, наслаиваясь друг на друга, что мы и наблюдаем последние лет семь: ни одна проблема, возникшая в этот период, не нашла своего разрешения. И даже «победы» имеют такие катастрофические последствия (один «крымнаш» чего стоит!), что понимаешь – поражение обошлось бы в 100 раз дешевле.
Нынешняя нефтяная «виктория» кремлевской карлы из той же серии, когда сражение вдрызг поигрывается, но орденов обосравшимся генералам раздают, как будто они одержали великий триумф, устраивается самый пышный в истории парад и пир во время чумы. Сделка ОПЕК+ не решает ни одной из трех фундаментальных проблем нефтерейха:
1. Низкие цены на углеводороды.
2. Потеря традиционных рынков.
3. Необходимость сокращать добычу.
ЦЕНЫ. Биржевые цены, на которые делают акцент в путлеровском зомбоящике не отражают рыночной реальности. Нефтетрейдеры делают предложение покупателям по формуле B-X-Y, где B – биржевые котировки Brent, X – дисконт предлагаемого сорта по отношению к эталону и Y – скидка, объявленная продавцом для данного региона. В итоге для Европы саудовская нефть марки Arab Light в поставкой в мае при увеличении скидок с $8,6 до $10,3 за баррель дает конечную цену в 10,5 баксов за бочку. Тяжелые сорта идут примерно по $11,5. Для азиатского рынка саудиты делают скидки почти вдвое меньшие.
Смесь Urals во вторник предлагалась трейдерами по $16,7 за бочку. Но то, что такая цена предлагалась – совсем не значит, что товар находил реальный спрос. Данные о закантрактованных объемах не обнародуются. И сдается мне, вовсе не потому, что это является коммерческой тайной. Скорее всего, просто хвастать нечем.
ПОТЕРЯ РЫНКА. Традиционный рынок сбыта российской нефти – Европа, куда благодаря мудрому решению Политбюро ЦК КПСС были в прошлом веке протянуты магистральные трубопроводы. В «мирное» время сложившийся статус-кво сохранялся благодаря тому, что ближневосточная нефть традиционно шла в США, где под нее была заточена нефтепереработка, а по мере сокращения спроса в Северной Америке из-за сланцевого бума выпадающие поставки переориентировались в Азию (ныне – две трети поставок Саудовской Аравии), где потребление росло настолько быстро, что превышало потери трейдеров на американском рынке. В Европу же саудиты сбывали порядка 10% своей добычи.
Не важно, кто кому объявил нефтяную войну – Путин бен Сальману или наоборот. Объективно в условиях падающего рынка она была неизбежна. Уйти с рынка должен слабый. Слабым игроком во всех отношениях является РФ. Прокремлевские дебилы почему-то были уверены, что все наоборот, потому что россиянский бюджет может сходиться при цене на нефть в 42 бакса, а у саудитов, дескать, он становится дефицитным при цене черной жижи ниже $80, что они повторяют, как мантру на протяжении последних шести лет. Разбирать этот бред столь же бессмысленно, как доказывать верующим, что Христос не мог вознестись живым на небо.
В реальности следует учитывать совершенно иные факторы, из которых основным является способность нефтяных скважин приносить маржу в условиях низких цен. Если у саудитов очень грубо при цене бочки в 25 гарантированная маржа составит $15 в течении 10 лет, то в РФ при той же цене барреля половина всей добычи становится нерентабельной через пару лет, а 30% самых рентабельных скважин без дополнительных инвестиций будут давать маржу в $10 в течении пятилетки. Точных цифр я, конечно, назвать не могу, и никто их не назовет, но примерное соотношение возможностей соперников я обрисовал верно.
Исходя из вышесказанного становится очевидным, что саудиты могут себе позволить в течении нескольких лет демпинговать на второстепенном для себя рынке (туда, напомню, идет порядка 10% саудовских поставок), в то время как для РФ нынешняя цена нефти хоть и выше промысловых и транспортных издержек, но уже ниже себестоимости, если включить в нее стоимость капитальных вложений. Спасает в данном случае только то, что основные капвложения были сделаны еще при проклятом совке. Но в условиях истощения месторождений уже чисто промысловые издержки, необходимые для поддержания дебита скважин нарастают в геометрической прогрессии, что съедает маржу.
Для иллюстрации: в 2005 г. самое большое в стране Самотлорское месторождение дало 31 млн т нефти, для чего потребовалось пробурить дополнительно 280 км эксплуатационных скважин. В 2018 г. эксплуатационное бурение составило уже 1300 км, в то время как добыто нефти чуть меньше 19 млн т. Теперь понятно, почему Сечин постоянно канючит налоговые льготы для старых месторождений? Потому что под руководством «эффективных» сеченегов при сохранении налоговой нагрузки добыча становится убыточной. Основная часть маржи шла в бюджет. Теперь бюджет ее лишится.
Все годы путинизма рост промысловых издержек компенсировался увеличением на 80% объемов добычи. Рост выручки в условиях бурного роста цен на углеводороды давал ресурсы для наращивания эксплуатационных расходов, обеспечивал профицит бюджета и даже позволял откладывать сверхнормативные доходы в кубышку. Теперь же, когда инвестиции в добычу выросли, необходимо наоборот сворачивать добычу аж на 20% при том, что отпускные цены болтаются на уровне промысловых и транспортных издержек, иногда ныряя в минусовую зону. Таким образом ресурсов для бодания с саудитами на европейском рынке просто нет. Ни на год, ни на квартал, ни даже на месяц. Война была проиграна еще до ее начала. И теперь проигравшему придется платить репарации победителю, отдавая свои рынки сбыта.
Что касается саудовского бюджета, то не надо быть математическим гением, чтобы понять: при падении мировых цен саудиты могут поддержать свой бюджет исключительно за счет увеличения объемов продаж, в то время как никаких дополнительных издержек на ведение демпинговой войны они не несут, даже продавая нефть по цене, близкой к себестоимости добычи. Зато через пару лет, по мере роста спроса и цены увеличение объемов поставок даст большой гешефт. Ну а дефицит бюджета тем временем будет финансироваться из резервных фондов, которых хватит на пятилетку при самых плохих раскладах. В самом крайнем случае Эр-Рияд может дешево занять денег и продержаться еще несколько лет. У РФ такой возможности нет.
Наконец, у шейхов есть в запасе такой аргумент, который для Москвы станет тем ломом, против которого нет приема. Дело в том, что треть своего бюджета Саудовская Аравия тратит на оборону, являясь крупнейшим покупателем американского оружия. Именно поэтому Вашингтон никогда не допустит того, чтобы саудиты начали сокращать свои военные расходы, ибо это чувствительно ударит по американскому ВПК. Соответственно, как только угроза бюджетного кризиса для аравийской монархии лишь замаячит на горизонте, Америка придет на помощь своему ближневосточному партнеру.
Да-да, я о санкциях. Поводов для наложения на РФ нефтяного эмбарго даже искать не надо: с демократией в стране херово, выборы фальсифицируются, права человека нарушаются, кремлевская братва кокаиновым бизнесом занимается (если Мадуру возьмут живьем, он много чего интересного на суде напоет), ворованный Крым русские не отдают, террористов на Донбассе финансируют, сбитый Боинг не признают, акционерам «Юкоса» компенсацию не платят, в Сирии и Ливии безобразничают, в выборы за рубежом вмешиваются и т. д. Так что стоит только Дяде Сэму намекнуть своим европейским друзьям, что нефть у русских покупать западло, никто не посмеет ослушаться. Да и по большому счету какая разница, у кого брать нефть?
Так что не стоит уповать на то, что котировки черного золота скоро отрастут. Даже если так, путинскому рейху это поможет, как мертвому припарки.
СОКРАЩЕНИЕ ДОБЫЧИ. Это в перспективе, пожалуй, еще страшнее для правящей клептократии, чем даже снижение цен. Потому как фактически речь надо вести о прекращении добычи, а не ее временном снижении. В СМИ сейчас много трескотни о том, что консервация добычи на месторождении – дорогое удовольствие, что добычу можно остановить, но потом трудно реанимировать. Однако детали для ширнармасс никто почему-то не раскрывает. Придется мне стать гонцом, приносящим дурные вести.
Объясняю на пальцах, не углубляясь в технические дебри. Месторождение – это, грубо говоря, пласт пористой породы толщиной 50 метров, залегающий на глубине километра. До пласта пробурено 10 нагнетательных скважин, в которые закачивается вода для поддержания пластового давления и одна скважина, в забой которой опущен насос. Вода под большим давлением проталкивается через пласт от нагнетательной скважины к добычной, выдавливая туда нефть. Скважинная жидкость, в которой 5-10% нефти и 90-95% воды, попутного газа и грязи выкачивается, сепарируется, нефть идет по трубе на НПЗ, а очищенная вода снова возращается в пласт. Причем вода должна быть горячей, а циркуляция – непрерывной. Да, скважины периодически останавливаются для планового ремонта, но оставшиеся при этом продолжают работу.
Если остановить все 10 нагнетательных скважин на месторождении, циркуляция жидкости в пласте остановится, а содержащиеся в нефти парафины и пузырьки газа закупорят капилляры. В добывающую скважину необходимо закачать солярку, в призабойной области сделать бетонную «пробку», демонтировать и законсервировать для длительного хранения часть наземной инфраструктуры. Через год-два, если вновь запустить эксплуатацию, получится, что в пласт закачивается вода, и из добывающей скважины выкачивается та же самая вода. Для того, чтобы заставить нефть вновь двигаться по капилллярам, потребуется несколько месяцев гонять месторождение вхолостую и проводить очень дорогостоящие операции по гидроразрыву пласта. То есть реанимация малодебитных скважин, дающих, скажем, тонну нефти в сутки, после консервации станет экономически нецелесообразной. По крайней мере, если цены на жижу не подпрыгнут до 100 баксов, чего точно ждать не стоит
Всего в РФ порядка 150 тысяч действующих добывающих скважин (в реальности многие малодебитные скважины фактически выведены из оборота, хотя по лицензионному соглашению оператор обязан их эксплуатировать). Основная их часть дает дебит коло 5 тонн нефти в сутки. Некоторые «свежие» супермощные скважины дают 300 т, а есть чахлики, через которые высасывается 1-2 тонны в день.
Какие скважины пойдут под нож? С технологической точки зрения целесообразнее приостановить добычу на необводненных месторождениях с высоким внутрипластовым давлением, потому что их реанимация будет наименее болезненной. Это приведет к тому, что в эксплуатации останутся малопродуктивные месторождения с очень дорогой нефтью. И какой смысл будет тратить на добычу бочки нефти 30 баксов, чтобы потом продавать ее за 20? Поэтому совершенно очевидно, что выводиться из эксплуатации будут истощенные месторождения с высокими промысловыми издержками. Но это означает, что вернуть их к жизни, скорее всего, уже не получится. То есть ту часть рынка, которую РФ потеряет в период низкого спроса, она физически не сможет отбить обратно, когда спрос восстановится, даже если цены вернутся на комфортный для большинства операторов уровень в $60.
Что касается Саудовской Аравии, то она разыграла свою партию, как по нотам: распечатала в марте свои северные фонтанирующие месторождения, где дебит обеспечивается за счет высокого внутрипластового давления, и теперь просто перекроет вентиль на них, обеспечив тем самым до 40% необходимого сокращения добычи. Что касается остальных месторождений, то при сопоставимом с российским объемом добычи у саудитов всего 2000 добывающих скважин, то есть средний дебит в 60-80 раз выше, чем в РФ. Поэтому технологически добыча может регулироваться, грубо говоря, поворотом задвижки в устье скважины, что снизит дебит на 10-15%. Этого будет достаточно, учитывая, что новые скважины дают дебит до 700 т в сутки. А истощенные месторождения, остановка которых технологически затруднительна, продолжат функционировать в штатном режиме – промысловые издержки на них в любом случае значительно ниже, чем в РФ.
Как только спрос восстановится, шейхи мгновенно смогут нарастить добычу, манипулируя задвижками на трубах. Ну и, разумеется, затраты на наземную инфраструктуру у них ниже – им не нужен ни подогрев нефти в магистральных трубопроводах, ни сами магистральные тысячекилометровые трубопроводы – кинул трубу до берега – и заливай товар прямо в танкер. Поэтому потеря Кремлем европейского рынка сбыта – это даже не вопрос времени.
ВЫВОДЫ. Многие оценивают соглашение ОПЕК+, как новый Брестский мир на энергорынке. Не-не, это очень комплиментарная аналогия по отношению к Кремлю. Оно, скорее похоже на Потсдам, но не июньский 1945 г., когда победители делили трофеи, а майский, в котором немцы подписывали акт о безоговорочной капитуляции.
В принципе особого смысла это соглашение не имеет. Останавливать добычу все равно придется, и не потому, что кто-то мамой поклялся это сделать для стабилизации нефтяных цен (насчет цен как раз договоренностей не было), а просто потому, что сегодня в мире добывается избыточно 25 млн баррелей нефти в день. Спрос падает и неизвестно, насколько глубоко он просядет. Пессимисты говорят, что в мае-июне излишек может составить 30 и более миллионов бочек в день. Это, конечно, вряд ли, потому что после того, как хранилища окажутся забиты черной жижей под завязку, складировать добываемую нефть будет тупо негде и добыча схлопнется. Поэтому объем предложения не будет влиять на цену примерно никак. Значение будет иметь лишь спрос.
Вот поэтому саудиты и ведут свою игру столь уверенно. Плешивое недоразумение на нефтяном ринге – даже не мальчик для битья, а груша, принципиально не способная ответить. Хотя некоторые эксперты уже всерьез поговаривают о том, что загнанная в угол крыса может решиться на ассиметричный ответ, то есть попытается воздействовать на рынок военными средствами. Но это тоже затруднительно. Не баллистической же ракетой по Аравии жахнет бесноватый? Он уже ни на что не годен, кроме как бомбить Воронеж.
Это была присказка, сказка впереди. В следующем посте рассмотрим последствия для политической стабильности в РФ апрельской нефтяной Цусимы. Будет жарко. 90-е уже вернулись, причем в более жестких условиях, чем при Ельцине.