В выходные я был далеко от Москвы, сидел, как все, смотрел всякое интересное кино по «Дождю» и по другим источникам, туда пошла колонна, сюда пошла колонна, мысли стали путаться, то ли от обилия новостей, то ли просто от какой-то грызущей меня в последнее время тоски, и вдруг, уже ближе к ночи (хотя в том городе, где я был, два часа разницы с Москвой, может, в этом все дело) — у меня в голове мелькнула какая-то странная мысль, что я — это не совсем я. Мысль возникла сразу после чтения новостей — я стал читать, что полиция задержала больше тысячи, а на несогласованный митинг при этом пришло три с половиной тысячи (потом они, правда, поправились). Это что, каждого третьего задерживали, что ли? Понятно, что одна цифра печатается для устрашения, а вторая для унижения, но в зазоре между двумя цифрами возникло ощущение нарастающей паники, которую распространяет начальство. И вот я вдруг подумал: ну а что подумает обо всем этом другой человек, не я? И я стал думать про этого «другого человека». Я дал ему возраст, имя, поселил у метро «Коньково», и вот получился у меня такой Вова из Коньково, 35 лет. Давайте я вам про него расскажу. Живет Вова в квартире, доставшейся ему от бабушки, то есть ни о какой ипотеке речи, конечно, даже не идет, откуда такие деньги у него. Любит, как и я, футбол. Вот следующий матч «Динамо» — «Спартак», опять «Пиджак» (Олег) Кононов будет щеки надувать, и опять все профукает (это тренер наш, спартаковский). Но проблема еще и в том, что нормально посмотреть футбол у Вовы не получится: за официальные трансляции надо платить деньги каналу «Матч-премьер», а это унизительно, ведь раньше футбол бесплатно по телевизору показывали. Ну, а если идти на стадион — это две-три тысячи, за такие деньги можно и в театр «Современник» сходить, на Чулпан Хаматову. Хотя зачем? Вова, скорее всего, работает руками, например, в автосервисе или шиномонтаже, что мне, кстати, очень в нем нравится (писатель Алексей Сальников, автор романа «Петровы в гриппе и вокруг него» например, тоже работал в автосервисе, и он мне рассказывал — у нас в автосервисе, знаете, какие люди работали: и художники, и преподаватели консерватории, и кандидаты наук). Принадлежит Вова к тому довольно многочисленному городскому племени, которое живет очень тихо, скрытно, и я бы сказал, в самой глубине московского леса. Вообще город — это собрание таких племен, которые мало пересекаются друг с другом, каждое живет по своим законам, и не очень хорошо представляет себе жизнь остальных. Обычно говорят про классы, про сословия, но все это, на мой взгляд, неправильно. В городе есть племена. Есть, например, такое племя, которое зовут «таджикские дворники», они вовсе не дворники, и вовсе не таджикские, но их почему-то так зовут — они очень вежливы и внимательны, ездят порой на старых велосипедах и содержат наш город в порядке и чистоте. Есть племя курьеров, и есть племя офисных секретарш, есть племя айтишников и племя сценаристов. Их настолько много, что я в них путаюсь и могу принять представителя одного за представителя другого. Иногда с ними что-то происходит. Племя гопников и бандитов мимикрировало, например, распалось и рассосалось по каким-то другим племенам. Найти и определить их теперь довольно сложно. Племя девушек с ярко-синими волосами появилось совсем недавно, оно само еще не знает свою судьбу. Так вот, возвращаемся к вопросу, к какому племени принадлежит Вова из Коньково? Это племя, которому сейчас стало скучно. Вова не поедет, например, в Парк Горького, хотя он прекрасен. Для того, чтобы сходить в Парк Горького с девушкой, нужно иметь свободные деньги, а он отдает кредиты, все время их отдает. Вова гораздо лучше, чем я, разбирается в интернете, у него на смартфоне полно приложений, ему давно уже надоел телевизор, он листает «прикольные видео» (хороший смартфон купил в кредит), играет в игры, слушает музыку в наушниках, но и это не приносит ему расслабления. Что еще нужно знать о городских племенах? У них, например, нет вождей. Они не воюют за территорию или ресурсы. Они не похищают чужих жен (хотя черт их знает). Основной закон городских племен — не пересекаться, то есть жить по своим законам, совсем отдельно. Конечно, у нас тут не первобытно-общинный строй, представители разных племен могут друг на друге жениться, могут вместе проводить время, и даже дружить. У них даже есть общие места для отдыха и даже общие праздники. Есть, конечно, племена более или менее агрессивные (классический пример, футбольные фанаты), но все-таки главное — племена живут в строгом ареале, который определяется внутренними законами. У них нет, так сказать, общих целей и задач. Племена очень редко сталкиваются, и хотя вчуже уважают друг друга, но скорее, берегут свою территорию от чужаков. Так вот, Вова из Коньково принадлежит к племени, которое живет наиболее закрыто, пожалуй, и не стремится показать себя другим, как я уже говорил — но все это до поры до времени. Городские племена никогда не сходятся вместе, никогда вместе не выходят на площадь, никогда не образуют «партий и движений» с другими племенами — никогда, кроме каких-то определенных моментов истории. Мне кажется, что довольно скоро Вова из Коньково подумает о том, что раз на футбол ему попасть не получается, он придет к нам. К нашим племенам, которые выходят за чем-то в центр Москвы играть в какую-то нашу игру. И попытается научить нас, как в нее играть. И, откровенно говоря, такая перспектива не кажется мне слишком веселой, однако кажется неизбежной.
