«Черкасы» Поднепровья
В документе 1352 г. указано, что литовский князь Гедемин, завоевав Кафу и Перекоп, привел черкесов с их княгиней и поселил из на р. Снипорид (приток р. Сула) и основал там город Черкасы. Позже Гедемин также населил черкесами и район города Канив. Однако, по данным историков В.Н. Татищева и И. Н. Болтина, еще в XIV в. курский баскак Ахмат вызвал якобы одну часть черкасов с горы Бештау (Пятигорья; на адыгском оно называлось Bgiytxw «Пять гор»; на татарском – Бештау, из-за горы, у которой пять вершин), и эти черкасы построили на Днепре город, названный их именем – Черкассы, ставший впоследствии одним из центров днепровско-казацкого региона. Следует принять во внимание образование подобным же способом названия города Яссы (по румынски Jasi, древнерусский Ясский Торг), старой столицы Молдавии, который был первоначально основан аланами, называемыми на Руси ясами. Подробно о черкасах рассказал австрийский посол в Москве Сигизмунд Герберштейн. В 1527 г. он выпустил книгу «Записки о Московитских делах», получившую широкую известность на Западе. В этой книге он сделал заключение о близости языков, которыми пользуются «поляки и русские, властвующие на весьма широком пространстве, и черкасы-пятигорцы у Понта (Черного моря)». О черкасах он сообщал: «… Русские утверждают, что это христиане, что они живут независимо по своим законам, а церковную службу выполняют по греческому обряду на славянском языке, которым они пользуются главным образом в жизни». Свое сочинение С. Герберштейн снабдил картой, где он вполне определенно очертил границы расселения донских черкасов, а также древнего Пятигорского Княжества на Северном Кавказе. Он даже указал крест, стоящий на самой высокой вершине Пятигорья, то есть на горе Бештау. Известны и другие географические карты той эпохи. Пятигорских черкасов на Северном Кавказе мы обнаруживаем на карте Дженкинсона, крупного деятеля английской «Московской компании», который четырежды пересек Россию от Белого моря до Астрахани в 1557-1562 гг. Составлена эта карта была для практических торговых нужд (не по преданиям), поэтому она максимально достоверна. На карте голландского картографа Гесселя Герритса, составленной в 1613 г. мы находим народ «пятигоры», которые на этой карте помещены в земли аланов (асов). В те же годы хорватский писатель Мавро Орбини (архимандрит Рагский) назвал пятигорцев и черкасов большим и могущественным народом и поставил их в ряд с другими великими народами. На протяжении XIV-XV вв. наблюдается несколько волн черкасской военной эмиграции на территорию Среднего Поднепровья и Левобережной Украины. Так, группа черкесских князей, у которых которые были против правления России в Кабарде, послали некоторое количество воинов в Польшу попросить о помощи. Эти князья были приговорены царем к смерти. В августе 1561 г. польский король разрешил всем воинам Пятигорья, кто хотел, приехать в Польшу. В 1562 г. пять кабардинских князей оставили свои дома на Кавказе и нашли спасение в Польше вместе с семьями и воинами (польские писатели нашего времени утверждают, что там было 300 воинов). Польский король радушно принял их с множеством почестей и подарков, которыми те были очень довольны. Вот имена этих князей: Касим Камбулатович (Черкасский), Гаврила Камбулатович (Черкасский), Онышко/Александр Кудадек (Черкасский), сын очень важного Западно-Черкесского князя Сибока, Васул Консаукович, Солтан Жумкович (Черкасский), сын Жумека Темрюка, Темрюк Жумкович (Черкасский), сын Жумека Темрюка. Русский царь послал свое доверенное лицо Алексея Клобукова в Польшу получить князей обратно, но «пятигорские» князья оказали ему холодный прием. Солтан и Темрюк стали командирами особых полков пятигорских казаков в польской армии. Именно Темрюк показал лучшие качества черкесского командира. О героизме говорит множество документов. Например, 13 апреля 1572 г., когда мощная турецкая армия атаковала польские силы в Молдове, все польские части покинули поле боя в панике, и только Темрюк со своим пятигорским полком остался и дрался до тех пор, пока польские части оправились и вернулись остановить турок. В XVI в. в Речи Посполитой был известен род легкой конницы «пятигорские хоругви», комплектовавшиеся, главным образом, из кабардинских и жанеевских наемников. Черкесские поселенцы ассимилировались среди постоянно увеличивавшегося славянского населения, но территория и народ Украины назывались Черкасией вплоть до времен Екатерины II. Поэтому не дожно удивлять, что в московских документах XVI и XVII вв. черкасами назывались как черкесы, так и украинские казаки. Различие между терминами «черкес» и «черкас» считается условным, и форма «черкес» вытеснила форму «черкас» лишь в XIX в., а до этого адыгов, в большинстве случаев, называли именно черкасами. В. Гатцук, украинский исследователь начала XX в., демонстрирует черкесское происхождение запорожских козаков уже в совершенно категоричных тонах: «… Города Канев, Черкасы, Чигирин основаны и населены Касогами, и все сельское, хуторское, поселение по обоим берегам Днепра к югу от Киева состояло тогда из Касогов. Приднепровские Касоги зажили в мире с коренным населением, – с Славянами-Полянами. Защищая себя и их (Поляне были мирным, земледельческим племенем) от грозных врагов-монголов, все надвигавшихся с востока в последующие века, храбрые Касоги “полили своей кровью днепровские берега”;... и быть может, их храбрости и военной выдержке, которыя они, живучи между Полян, передали и им, обязан в значительной мере Запад тем, что поток монгольский не разлился далее берега Днепра. Общая опасность соединяет людей. Мало по малу Касоги-Черкесы слились с Полянами и образовали, вместе с ними, так называемое Малороссийское племя. От них теперешние Малороссияне получили те свои особенности, которыя отличают чистый малорусский тип от Великороссиян – темный цвет волос и глаз, тонкия черты лица. Черкесы передали Малоруссам свою любовь к свободе, ненависть к так называемому “холопству”... От них же заимствовали Малоруссы и общий характер одежды, домашней обстановки, прежнего своего вооружения... Если прислушаться к тому, как современные Кабардинцы поют свои героические песни-былины, сродство черкесского племени с малорусским выясняется особенно ярко: тот же размер и ритм стихов, то же рифмование и такия же повышения и понижения голоса, какия слышатся в малорусских народных “думах”. Даже имя свое Черкесы передали малорусскому племени: до царствования императора Александра 1-го, – когда кавказские Черкесы, не пожелавшие добровольно покориться, были объявлены “врагами России”, – не только русский народ, но и официальные бумаги называли Малороссиян Черкасами» (Цит. за: [Павлов А. Казаки – потомки черкесов. Версия раннего и нерусского происхождения казачества Юга России Генуэзец Интериано в своей книге рассказывает также о том, что черкасы брили голову, а на макушке оставляли длинный пучок волос, заложив его за левое ухо, по тому же обычаю, который известен и у запорожцев и отличал их «войсковых товарищей». Донские казаки свои чубы также зачесывали на левую сторону. Объяснение этому было такое. За правым плечом у человека стоит ангел, а за левым черт. И только черт из-за плеча выглянет, а здесь казак. Лишнего черкасы старались не говорить, считая, что ангел видит мысли, а черт слышит слова. Новейший исследователь настоящей проблемы В. Ф. Горленко (Киев) в своей статье обращает внимание на такой интересный источник, как реестр жителей Черкасского и Каневскога замков 1552 г., в котором содержится большое число имен и фамилий явно черкесских выходцев: Лазука, Горянин, Тока Копытков, Ломан, Семен Скуматов, Гусейм, Нелистон Старый, Степанец Пятигорчин, Жчалаш, Мишко Tepeбердеевич и др. Таким образом, в следствии метисации и комплиментарности с местными тюрками, северо-кавказцами и славянами возникла к XV в. этнографическая группа украинцев под именем «черкасы». Об метисном характере казаков свидетельствуют многочисленные культурные и языковые факты. Этнограф А.И. Стоянов писал в своих записках «Путешествие по Свании» в «Записках Кавказского отделения Русского географического бщества (Тифлис, 1876), что испытал подлинное удивление, когда, спускаясь в сванское село Мулах, встретил женщину, одетую в почти «малороссийский» костюм – на ней была плахта и намитка. Группа мужчин-сванов, принесшая им обед, также поразила своим малороссийским стилем одежды. Если бы не их сванский язык, этнографу пооказалось бы, что он находится в самом центре Полтавской области. На сходство внешнего облика украинцев и черкесов обратил внимание Аф. Шафонский, автор конца XVIII в.: «Нынешние горские черкесы по наружному виду лица, одеянию и по всем ухваткам, по сей день весьма на малороссиян, в низовых местах Днепра живущих, и особливо на бывших запорожских казаков похожи, которые и вообще все малороссияне, из стари от великороссиян черкесами называются». Украинский лингвист Ю.Л. Мосенкис установил многочисленные параллели между названиями гидронимов Украины и Кавказа. Например, речка Хорол коррелируется с названием грузинской реки Хоролис-цхали (от аварск. h’or «речка», множ.ч. horal), украинские Снивода, Снопоть, Снипород – с груз. Snos-c’q’ali, Конские воды – с груз. Cxenis-c’q’ali (праслов. *konь