Главная: Школа свободной жизни
Есть в Томске школы, о которых мало кто знает. Неудивительно: их выпускники не проходят парадным шествием по улицам города, не фотографируются с мэром в Лагерном саду. Учатся там не до 11-го, а до 12-го класса. «Дай списать» — такое не практикуется, школьники поясняют: это им неинтересно, хочется найти решение самостоятельно. Среди преподавателей — кандидаты наук. Введено раздельное обучение, как было практически во всех учебных заведениях Российской империи: мужские гимназии, женские пансионы... Такое есть и сейчас в некоторых особо элитных школах. Чуть ли не в каждом классе — дорогое интерактивное оборудование. Ученики — призеры различных конкурсов.
Не спешите искать эти уникальные школы, чтобы записать в них свое чадо. Людям, которые поступают туда, порой под 30 лет, а то и более. Некоторые из них к началу этой учебы даже основы из начальных классов не помнят. А вместо перемен там — перекуры. Эти школы находятся на территории СИЗО и колоний.
«Собственно, у нас тут не школа, а учебно-консультационный пункт — филиал школы, которая работает на базе ИК-4», — рассказывает по пути к учебному заведению замначальника ЛИУ-1.
Это колония строгого режима, но с особенностями: здесь созданы условия для тех, кто болен туберкулезом, поэтому сюда привозят осужденных, приговоренных к разным видам режимов. От провожатого же узнаю «историю и проблематику вопроса»: по закону, если осужденный на воле не окончил школу, он обязан получить аттестат в колонии. Однако есть два «но». Обязанность эта распространяется только на тех, кто моложе 30-ти. Как только пошел четвертый десяток — все, имеешь право от учебы отказаться, даже если уже начал ходить в «колониальную» школу. И еще — если по ту сторону «колючки» ты умудрился окончить менее пяти классов, здесь тебя — опять же, по закону — вряд ли посадят за парту. По той простой причине, что обучать таких школьников надо с нуля, а времени на это не хватит, как правило, они даже читать и писать не умеют. «Крестик» в качестве подписи — оказывается, такое до сих пор существует.
Вот сейчас, пока мы еще не пришли, необходимо небольшое лирическое отступление. Иначе может подуматься, что «граждане начальники» относятся к таким сидельцам-недоучкам с пренебрежением. Знаете, сколько раз я общалась с сотрудниками УФСИН, столько раз поражалась тому, насколько тактично они обращаются со своими «подопечными» и как защищают их права. Не всякий родитель так своего ребенка защищает. Ничего, кроме уважения, это не вызывает.
Но вот и школа — будем все же называть ее так. Уютное здание. Само оно относится к федеральной собственности, поскольку принадлежит колонии. А вот все, что внутри — это уже имущество муниципальное. Школами в томских колониях, как и обычными, ведает городской департамент образования.
Портреты классиков и плакаты с формулами на стенах. Шкафы с учебниками. Подхожу посмотреть — да, как в обычных школах. У меня ребенок по таким же занимается. Новые столы. Ну, во всяком случае, выглядят, как новые. Чистенькие, никаких рисунков на них.
«В условиях отряда постоянно однообразная обстановка, она давит на психику. А когда наши ученики приходят в школу, особенно в 4-й колонии, где у нас и 3D-телевизоры, и художественное оформление классов хорошо поставлено — вы знаете, это воспитывает в людях культуру, им приятно находиться и заниматься в этой обстановке. Да вот вам простой житейский пример. Когда я начинал работать в конце 90-х годов, все парты у нас были изрисованы и исписаны. Сердца, кресты — чего там только не было. Вот недавно мы мебель обновили — вы знаете, хоть бы кто что написал. Это тоже показатель того, что осужденные — нормальные люди, они развиваются. Я их спрашиваю: «А почему вы на партах не рисуете ничего?». Они говорят: «На красивое рука не поднимается». Вот такой интересный психологический момент. Красота и порядок вокруг воспитывают в человеке культуру, а для осужденного это очень важно, чтобы он почувствовал себя настоящим человеком и нормальным гражданином. Ведь некоторые парни оказались в колонии в силу разных обстоятельств: трудное детство, в том числе, сказалось. Кто-то рос в неблагополучной семье, кто-то в детском доме. В колониях хотят дать им возможность почувствовать себя людьми. Учителя к ним по-человечески настроены, и они это чувствуют».
Это начал разговор директор средней вечерней школы № 4 Игорь Никонов. С первых секунд общения становится ясно: человек на своем месте.
«Вот я сам как директор могу сказать: я не хочу смотреть на их статьи, я вижу перед собой людей, и я со своими коллегами должен помочь им стать хорошими гражданами. Я и педагогов наших этому учу: не надо создавать в себе неприязнь и неприятие этих учеников. Надо смотреть на них как на обычных парней, которые рядом с нами живут. Это общество в миниатюре, где, как известно, от сумы и от тюрьмы не стоит зарекаться».
Пока мы разговариваем, в класс заходят трое теперь уже бывших учеников, тихонько, чтобы не мешать, усаживаются за парту — сперва надо дать слово педагогам. Владимир, Сергей, Виктор недавно окончили 12-й класс — выпускники, со дня на день им вручат аттестаты. Этот торжественный момент в школах колонии наступает позже, чем в обычных, и не везде в один день. Например, в девичьей колонии, где живут и учатся девочки-подростки, выпускной уже состоялся.
«Наша школа находится на территории ВК-2, — рассказывает ее директор Марина Пушкарева. — На начало года учились у нас 62 девочки, на конец года — 60 (не потому, что две бросили школу, а потому что освободились или были переведены во взрослые колонии — прим.ред.). Еще у нас есть три учебно-консультационных пункта: в СИЗО-1, СИЗО-2 в Колпашево и в колонии-поселении ЛИУ-1. В целом численность по школе — порядка 120-ти человек. В этом году у нас в целом во всей школе 30 обучающихся получили аттестаты: 18 — о среднем общем и 12 — об основном общем образовании.
В нашей школе уже не один год обучающиеся сами делают выбор, как им сдавать выпускные экзамены — в форме государственного выпускного экзамена или в форме ЕГЭ. В этом году у нас численность по ЕГЭ как никогда превысила прошлые годы. Шесть девочек сдавали ЕГЭ: по математике — и базовый уровень, и профильный, а также по русскому языку. Сдали успешно. По математике (базовый уровень) одна девушка выполнила все задания на «пятерку», остальные тоже хорошо написали. Математика (профиль) тоже сдана неплохо: одна девочка набрала 68 баллов. А по русскому одна обучающаяся сдала ЕГЭ на 96 баллов! У всех этих девочек сразу было видно большое желание учиться. И мы, и они сами были уверены в результатах».
Серьезные успехи есть и у взрослых школьников. Причем, соревнуясь в познаниях, они соперничают не только друг с другом: участвуют в общегородских и областных конкурсах, наравне с обычными учениками.
«У нас есть целый ряд настолько умных парней, которые занимают первые места в таких конкурсах и получают за это денежные призы, им на личные счета приходят деньги, — подхватывает тему замдиректора и заведующий филиалом 4-й муниципальной вечерней школы Вячеслав Щеголихин. — Представляете, приходит он в отряд и говорит: «А мне премия в семь тысяч рублей пришла за конкурс». Все, конечно, удивляются: о, как так? Такие моменты тоже повышают уровень учеников в глазах их товарищей».
Обеспечивать такой уровень образования помогает современное интерактивное оборудование. Два года назад школа № 4 вошла в число шести лучших инновационных школ по городу. В связи с этим ей было выделено дополнительное финансирование, и в школе, и ее филиалах появились не только новенькие парты, но и интерактивные доски, около 50-ти компьютеров, спутниковое телевидение с учебными программами, электронный журнал…
«Это такой телевизор, установленный в коридоре. Дневников у нас нет, а с помощью этого журнала ученик может посмотреть свои оценки. Мы в техническом плане оснащены великолепно — не хуже, а может даже и чуть лучше обычных городских школ», — продолжает Игорь Никонов.
Что до предметов, здесь есть дополнительные занятия по астрономии — это сейчас в тренде. Кроме того, помимо стандартных математики, русского языка, физики, химии и так далее в школе усиленно в каждом классе преподается право, чтобы осужденные знали, как жить на свободе, какие законы существуют, какие изменения в них вносятся. Еще есть такой курс как «Основы безопасности своего здоровья» — о том, как практически обеспечить себе здоровый образ жизни; какие проблемы могут окружать сегодняшних учеников после выхода на волю. Главная общая цель педагогического коллектива — не вручить аттестаты, а подготовить своих воспитанников к освобождению, чтобы там они почувствовали себя полноценными гражданами.
В работе учителям помогают сотрудники колоний. И наоборот: уже около 20-ти лет 4-я школа ведет эксперимент, согласованный с УФСИН еще в конце 90-х годов. За каждым отрядом колонии закреплен куратор-учитель — помощник от школы для начальника отряда. Постоянный контакт школы с начальниками отрядов помогает лучше узнать психологию осужденных, выработать к ним индивидуальный подход.
«У нас смыкаются несколько задач, — объясняет директор. — Во-первых, школа действует как образовательный центр. Во-вторых — как культурный центр: здесь преподается целый комплекс соответствующих предметов. Есть, например, «Основы киноведения», «Психология жизни» — такие курсы даются в виде дополнительных занятий, кружков и факультативов. «Основы финансовой грамотности» ввели в этом году. И на «Основы компьютерной грамотности» ребята ходят, мы открыли компьютерный класс, он дал нам возможность такие занятия проводить. Что примечательно, большой интерес к английскому языку. Даже образовалась платная группа, департаментом образования у нас поощряются еще и платные образовательные услуги. Даже осужденные, которые не обучаются в школе, ходят заниматься английским. Также есть желающие ходить на курсы русского языка, у нас обучается много мусульман, для них мы такие курсы организовали. Они делают очень хорошие успехи и очень довольны. Ну и третья задача — подготовка к жизни на свободе. Вот эти три задачи проходят у нас через призму всех уроков, дополнительных занятий и прочих мероприятий, которые проводятся в отрядах».
Главный показатель эффективности работы таких школ тоже отличается от общепринятого. Количество призеров на конкурсах и олимпиадах, число поступивших в вузы — это все, конечно, важно и замечательно. Но в приоритете здесь другой критерий — процент рецидива. Те, кто закончили школу, пока отбывали наказание, совершают повторные преступления в 2,5-2,7 раза реже, чем другие осужденные. Эти цифры не с потолка взялись, педагоги проводили социологические исследования.
Но, разумеется, дальнейшей учебе — после окончания школы — в колониях тоже особое внимание. Можно пойти получать как среднее профессиональное, так и высшее образование: идет сотрудничество по обучению осужденных с Современной гуманитарной академией — там учат на менеджеров и юристов, а также с Томским политехническим техникумом. В академии обучаются дистанционно, через интернет. С преподавателями техникума общаются во время их приездов в колонию, в рамках микросессий. Уже есть выпускники, которые сейчас, после двух лет обучения в техникуме на базе школы, успешно работают на севере на буровых установках и получают весьма неплохие зарплаты. Да и вообще — историй успеха бывших великовозрастных школяров много.
«Я иногда бываю в администрации Томска и вижу там предпринимателей, которые были нашими учениками, — рассказывает Игорь Никонов. — Мало кто знает, что они когда-то сидели, а сейчас это известные люди. Да и просто на улицах Томска я практически каждый день встречаю кого-то из бывших осужденных. Они все благожелательно настроены, и у них удачно сложилась судьба после выхода из колонии: хорошо устроились в бизнесе, обзавелись семьей, детьми. Они подходят сами и рассказывают о своих успехах. Основная масса наших учеников все-таки не возвращается на зону, и теперь они благодарят за то, что мы заставили их учиться в школе. Ведь поначалу многие сопротивляются этому, а потом втягиваются и даже, закончив школу, нам покоя не дают в хорошем смысле слова: хотят ходить на дополнительные занятия, курсы. Объясняют так: «Мне это интересно, без учебы я в отряде отупею».
Еще один показательный пример: был в 4-й школе ученик, который мог закончить срок по УДО. Но сказал, что подождет еще полгода, пока не закончит 12 классов и не получит аттестат. Этот мужчина, кстати, на сегодняшний день — самый возрастной выпускник данной школы. Закончил он ее, когда ему было уже 55 лет.
«Он нам говорил: «Я вернусь к себе на Родину (он то ли из Узбекистана был, то ли из Таджикистана), у меня там невестка работает в школе, и я тоже буду образованным человеком и стану за внуками приглядывать». Как он объяснил, у них там немногие люди его возраста и чуть помладше имеют полное школьное образование, так как начинали работать и помогать своим семьям в достаточно раннем возрасте», — вспоминают своего ученика педагоги.
В сравнении с ним одноклассники Владимир, Виктор и Сергей — мальчишки. Им от 31-го до 34-х лет. На воле окончили от семи до девяти классов. Причем, Сергей, например, до пятого класса был отличником.
«Потом, — рассказывает, — связался с плохими компаниями, родители вовремя не доглядели — работали. Сел по малолетке. Во время того срока тоже в школу ходил, но срок был маленький — закончить учебу не успел, конечно, освободился. Потом сел еще раз. Здесь, когда был в 9-м классе, мне исполнилось 30 лет, но школу я не бросил, поставил цель закончить полный курс. Теперь планирую, если получится, поступить на высшее. В колонии работаю в пекарне, а поступать хочу на менеджмент, такая профессия везде пригодится. Может, потом удастся устроиться в «нефтянку»…
Разговор оживляется: будущие абитуриенты порой чуть ли не хором рассказывают про свои успехи и планы.
«Раньше молодые были, горячие, но сейчас остепенились. — Я даже женился здесь в колонии. — Конечно, пора остепениться, жить нормально. — Вот в 12-м классе изначально нас было 15, а дошли до экзаменов девять. Кто-то освободился, кто-то написал отказную после того, как исполнилось 30 лет. Но таких, кто бросил школу, мало. Если начал, зачем бросать? Тем более, время на учебу есть, на работе подменяют, если заниматься надо. Образование в жизни пригодится. — У тех, кто бросает учиться, просто нет цели. А надо поставить перед собой цель: вот, мне надо доучиться, и идти к ней несмотря ни на что. Те, кто к цели не идут — слабенькие они».
У Владимира это уже третья «ходка». «Три года в этот раз выпали из жизни», — комментирует он. На самом деле, не совсем выпали. Не факт, что оставаясь на свободе, он задумался бы об окончании школы и поступлении в вуз:
«Я на IT-технологии собираюсь пойти, сейчас это пользуется спросом на рынке труда. До этого у меня были мысли на экономиста поступить, но пока учился, прогресс не стоял на месте, и я все же сделал выбор в пользу IT. Cрока у меня осталось немного: один год и три месяца. Возможно, я начну здесь обучение, если найдется подходящее учебное заведение, а может, только после освобождения. Просто учеба в Современной гуманитарной академии, о которой говорил наш директор, предполагает, что человек, находящийся на свободе, должен ездить в Москву, чтобы сдавать заключительные экзамены, а это не просто. Находясь здесь, я, конечно же, мог бы их сдать дистанционно, но из-за маленького оставшегося срока не успею».
У Виктора на будущее тоже все продумано. Академия, а потом — работать в машиностроении. У него хорошо задались дела с математикой, хотя на воле таких талантов за собой не замечал.
«У меня есть тут знакомый, он первый семестр в академии уже закончил. Когда я посмотрел тесты, которые он выполнял, понял, что смогу там учиться. Я даже порой помогал ему. Все-таки, многое зависит от преподавателей. Здесь учителя реально заинтересовывают и объясняют все понятно. Возможно, были бы в обычной школе такие педагоги, так многие из нас тут не оказались бы».
«Вот я тоже обратил на это внимание, — сразу подтверждает Владимир. — Если вспомнить то время, когда я учился в школе на свободе, я на уроках химии вообще ничего не понимал. А здесь стал понимать хотя бы основы, разобрался, что к чему».
«Ну и потом, когда ты видишь, что у тебя что-то получается, тебе еще интереснее становится, и ты стараешься дальше продвинуться, — это уже Сергей добавляет. — Вот бывает, что зачеты мы сдаем на компьютерах. Я здесь компьютер в первый раз увидел. То есть, знал, что они есть, но ни разу не сталкивался. А тут научили обращаться, вроде, удается потихоньку».
Так трогательно: своим школьным удачам эти мужчины радуются, как дети.
«Порой, бывает, викторины проводят, за участие ручку, например, или блокнот, или кроссворды дарят. Приятно! — А я в прошлом году четыре грамоты получил. Вон одна моя висит, в этом кабинете».
Обладатель грамоты с гордостью показывает ее, улыбаясь, фотографируется рядом. Эти снимки останутся в архиве УФСИН: выставлять их на всеобщее обозрение без письменного согласия осужденного нельзя. Соглашаются на то, чтобы об их судимости узнали все подряд, немногие. Оно и правильно, им еще детей воспитывать и учить и самим тоже — учиться и учиться.
Ирина Костина