С восхищением «открыл» недавно у Толстого: «Прежде Ростов, идя на дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью». Никому — ни до, ни после — так и не удалось точнее и доходчивее раскрыть природу смелости…
