Налаживать дипломатические отношения с помощью дорогих подарков принято с древнейших времен. В чести у правителей были не только меха, пряности и бриллианты, но и удивительные животные. Так щедрым монаршим подарком нашему царю Ивану Грозному от Марии I Тюдор стали лев и львица, которых царь поселил в Алевизовом рве у кремлевских стен. Желая перещеголять королеву, персидский шах Тахмасп I отправил к московскому двору настоящее диво – живого слона.
История о слоне Ивана Грозного до сих пор остается спорной. Отечественные источники того времени пишут о прибытии иранского посольства в Москву, но ни слова не упоминают о появлении экзотического животного, что довольно странно, поскольку слон, безусловно, должен был привлечь всеобщее внимание. Не найдены и останки того несчастного гиганта, что был послан в далекую и холодную Россию из теплой и солнечной Персии, чтобы безвременно там скончаться. Однако о печальной участи слона Ивана Грозного рассказывают два современника-иностранца: лютеранский пастор Пауль Одерборн, который никогда не был в России, но черпал сведения из доступных ему письменных источников и рассказов очевидцев, и немецкий авантюрист, опричник Ивана Грозного, Генрих фон Штаден, живший при дворе русского царя достаточно долгое время.
Если верить их свидетельствам, шах Тахмасп подарил слона Ивану Грозному в период между 1553 и 1571 годами. Слон был помещен, по разным версиям, то ли у Никитских, то ли у Воскресенских ворот Московского Кремля, по соседству со львами. Поскольку транспортировать слона из Персии на такое огромное расстояние было невозможно, животное отправили пешком вместе с погонщиком-арабом, и им пришлось своим ходом преодолеть несколько тысяч верст. По легенде, прибыв ко двору русского царя, несчастный слон так обессилел, что рухнул перед ним на колени. Ивану Грозному такое почтительное поведение экзотического животного очень понравилось, и он приказал, чтобы со слоном хорошо обращались и кормили «как его самого». Однако уже вскоре манеры слона утратили всякую учтивость, отчего он оказался у Ивана Грозного в опале. Как пишет Пауль Одерборн в своем «Памфлете» 1584 года, «Слон персидский от шаха Тахмаспа должен был изучать придворный церемониал. Ранним утром великий князь начинал обучать слона становиться на колени. Тонким острым железным лезвием он прокалывал кожу на лбу у слона и этой кровавой операцией думал добиться цели». Также бытует версия, что разочарование Ивана Грозного наступило во время празднества на Красной площади, когда опричники не только не смогли заставить слона поклониться царю даже с помощью копий, которыми кололи его под колени, но нахальное животное в знак своего презрения еще и сдуло хоботом с монарха шапку. «Увидя безнадежность попыток, – пишет Пауль Одерборн, – он рассердился на слона и приказал рассечь его на части».
Опричник царя Генрих фон Штаден рассказывает эту историю несколько иначе и с большими подробностями. По его версии, виновником печальной участи персидского слона стал конфликт ухаживавшего за слоном араба с «русскими бражниками», «которые в корчмах пьют и [зернью] играют». Позавидовав большому жалованью чужеземца, эти разбойники и пропойцы тайно убили жену араба, а про него самого пустили лживый слух, будто араб со своим слоном занесли в Москву эпидемию чумы. «Тогда араба и его слона сослали в опале в посад Городецкой. Араб умер там, и великий князь послал дворянина с наказом умертвить слона при помощи [крестьян] окрестных сох и посадских», – сообщает Генрих фон Штаден в сочинении «О Москве Ивана Грозного». Прежде чем палачи исполнили свое грязное дело, осиротевшему слону удалось разломать круглый сарай, в котором его держали, и убийцы обнаружили его лежащим на могиле своего единственного друга погонщика, располагавшейся неподалеку. Как пишет немец-опричник, там аравийского гиганта и добили, после чего выбили у него клыки и доставили их Ивану Грозному в качестве доказательства, «что слон действительно околел». Пишут, что могилу для захоронения слона копали целый месяц. По разным версиям, Городецкий посад, где слон Ивана Грозного трагически окончил свои дни, располагался в Бежецком уезде, либо под Звенигородом, либо в Городце Радиловом на Волге.
После этого печального инцидента слоны вновь появились в Москве при царском дворе в 1625 году, уже в период правления Михаила Федоровича Романова, в качестве подарка персидского шаха Аббаса I.
