Цыгане — народ невероятно суеверный. Страх перед неведомым у них настолько силен, что из поколения в поколение в цыганских семьях передаются уникальные способы, как защититься от самого страшного чудовища — мулэ.
Как указано в сборнике «Есть такая страна – Цыгания!» (составитель Н.Н. Сотников), раньше, впрочем, как и сейчас, цыгане относились к смерти как к обычному, естественному явлению, не требующему какого-либо особенного внимания. Именно поэтому таборные представители этого этноса хоронили усопшего там, где того настигала смерть. Если поблизости было кладбище, то свой последний приют покойник находил на погосте. Но бывало, что своих умерших собратьев цыгане закапывали и прямо у дороги, и на опушке леса, и в степи.
Несмотря на такое философское отношение к смерти, цыгане старались похоронить мертвеца как можно скорее. Как правило, это делали на следующий день после ухода человека в мир иной. Дело в том что цыгане всегда были уверены в том, что покойник может ожить. Именно поэтому, как утверждает Эдона Ксувани, автор книги «Никола Тесла – вампир», в сердце трупа они вонзали стальные иглы. Нередко в могилу вбивали колья, поливали ее кипятком или и вовсе обезглавливали или сжигали тело. Кроме того, цыгане уничтожали или клали все личные вещи умершего в его могилу, чтобы он за ними не вернулся.
Вообще, по словам Евгении Андреевой, автора книги «Живая культура российской провинции», гипертрофированная вера в «живых» или оживших мертвецов является одним из самых стойких цыганских суеверий. В частности, говорит Андреева, подобное мировоззрение характерно для сэрвов, представителей цыганской этногруппы, входящей в группу цыган-рома. Цыгане называют «живого» покойника мулэ, что переводится как покойник, мертвец. Впрочем, Эдона Ксувани приводит термин «мулло» и пишет, что цыгане таким же образом обозначают и вампиров. А вот Дмитрий Фалеев в своей книге «Бахтале-зурале! Цыгане, которых мы не знаем» употребляет слово «муло» — уже с одной буквой -л.
Дмитрий Фалеев подразделяет мулэ на два вида: призраки или привидения и собственно ожившие трупы из плоти и крови. Причем последние, судя по всему, вызывали чуть ли не больший страх, чем первые. Потому что в профилактических целях цыгане не только вбивали в умерших колья или лишали их головы, но на всякий случай также сажали на могиле дерево, чаще всего осину, чтобы покойник, пожелавший вылезти из могилы, не мог этого сделать, запутавшись в корнях.
Несмотря на подобные страховочные меры, иногда мертвецы, по мнению цыган, все-таки выбираются на поверхность и «навещают» своих сородичей. В этом случае применяется еще один метод. Каждый цыган знает о том, что мулэ боятся яркого света, и в частности огня. Дмитрий Фалеев рассказывает, что одна цыганка советовала ему при появлении мулэ воскликнуть: «Огонь тебе в голову!» и зажечь хотя бы спичку. И А. Черных в своем очерке «Цыгане города Перми» также упоминал о том, что против разного рода нечистых проявлений помогает костер. Об этом ему поведала котлярка по имени Замбила Кулай. По словам Замбилы, она и ее собратья поджигали юбки, платки и вообще все, что попадалось под руку. Однако, если верить Ефиму Друцу, автору издания «Цыгане», больше всего цыганские мертвецы не любят пух и перья. Как говорят сами цыгане, «человеку тяжело умирать на перьях», поэтому их и считают самым верным средством от оживших усопших. Сначала разжигают костер, а затем бросают на мертвеца перья. Иногда, чтобы мулэ не приближались к жилищу, вокруг палаток рассыпают и поджигают перья из выпотрошенной подушки или перины.
