Сгоревшая библиотека
Граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин был известным историком, археологом, действительным членом Российской Академии и президентом Академии художеств, собирал старинные книги, рукописи, картины, монеты. В его коллекцию входили архивы времен Петра I, древнерусские летописи, включая оригинал «Слова о полку Игореве», живопись эпохи Возрождения, в том числе подлинники Леонардо да Винчи, Рубенса, Рафаэля.
Выйдя в отставку, граф перебрался в Москву и, купив участок земли на Елоховской, выстроил там с 1790-х по 1800-е годы усадьбу в стиле итальянского классицизма — с портиками, арками, колоннами и ротондами. Комплекс состоял из трехэтажного каменного дома, трех флигелей и большого сада с прудом.
Официальных сведений об архитекторе в архивах нет, но такие детали, как полукруглая ниша балкона на срезанном углу постройки, во многом совпадают с аналогичными элементами ниши парадного подъезда дома МуравьевыхАпостолов (ныне ул. Старая Басманная, 23), строившегося примерно в то же время по проекту Матвея Казакова. А краевед Нина Молева полагает, что дворец Мусиных-Пушкиных проектировал не менее знаменитый архитектор Адам Менелас.
Во время войны 1812 года усадьба сгорела, а вместе с ней и большая часть библиотеки. Сохранилось лишь около двадцати литературных памятников, которые во время пожара находились в других местах. Впоследствии особняк был отреставрирован, его архитектуру дополнили элементами ампира.
В 1834 году здание было продано наследниками графа городу, а в 1835-м передано 2-й Московской мужской гимназии, в связи с чем произведено изменение внутренней планировки и отдельных элементов внешнего декора. В одном из флигелей в начале 1850-х проживал известный поэт Лев Мей, кстати, переложивший былинными стихами «Слово о полку Игореве». Какое-то время он служил в гимназии инспектором. В 1867 году внутри здания был сооружен храм Андрея Первозванного.
После революции учебное заведение закрыли. В 1930 году к зданию пристроили четвертый этаж, что, по мнению экспертов, исказило его архитектурный и исторический облик. Здесь последовательно размещались военный госпиталь, Дом Красной Армии, Индустриально-педагогический институт имени Карла Либкнехта, а с 1943 года — Московский инженерно-строительный институт имени В. В. Куйбышева (ныне — НИУ Московский государственный строительный университет). Сегодня бывший дом Мусиных-Пушкиных объявлен объектом культурного наследия федерального значения.
«Проклятые» часы Якова Брюса
Но история здания связана не только с Мусиными-Пушкиными. Если присмотреться, то можно разглядеть на фасаде особняка остатки солнечных часов, якобы изготовленных знаменитым сподвижником Петра I Яковом Брюсом, которого многие современники считали магом и колдуном, хотя в основном он занимался научной и политической деятельностью.
Его отец в 1647 году эмигрировал из Шотландии в Россию, служил по военной части и дорос до чина полковника. Сын же (урожденный Джеймс Дэниел Брюс) участвовал в петровских походах, возглавлял артиллерийские войска и в 35 лет дослужился до фельдмаршала. Также он был членом Сената, имел звание президента Мануфактур-коллегии и Берг-коллегии. При этом он увлекался математикой, химией, медициной, астрономией.
Основным достижением «мага» считается знаменитый «Брюсов календарь», первое издание которого вышло в 1709 году на медных пластинах. В нем содержались астрологические прогнозы вплоть до 2000 года, причем касались они самых различных сфер жизни — и хозяйственной, и экономической, и политической.
По преданиям, в распоряжении Брюса была целая коллекция старинных книг, в число которых входили и древние свитки, и труды прославленных европейских философов и оккультистов. Однако после его кончины никто отыскать это собрание не смог.
По одной легенде, Яков Брюс проживал в том самом «Доме на Разгуляе» и даже будто бы там и умер. Но на самом деле, достоверным является лишь тот факт, что в петровскую эпоху усадьба в Капитанской слободе (так тогда называлось это место) и впрямь принадлежала Якову Брюсу. С 1753 года ею владел обер-гофмейстер и генерал-аншеф Дмитрий Шепелев, затем имение унаследовала его родственница Мария Кошелева, служившая фрейлиной при дворе. А Мусин-Пушкин в 1781 году женился на племяннице Кошелевой Екатерине Волконской. После смерти тетки та получила участок земли в наследство. Брюс же скончался в своей подмосковной усадьбе Глинки в 1735 году — задолго до постройки дворца.
Еще одна легенда гласит, что граф Мусин-Пушкин заказал Брюсу магические часы, способные предсказывать события будущего и указывать, где спрятаны клады. Однако над ними пришлось трудиться долго, и за это время граф успел скончаться, а его потомки отказались оплачивать заказ. Тогда Брюс будто бы проклял часы, объявив, что отныне они будут пророчить только плохое. Некоторые доказательства легенды о часах имеются: между окнами второго этажа действительно видна белая доска, изначально на ней был выбит крест, а также можно было рассмотреть названия месяцев года, какие-то числа и астрологические знаки. В центре же доски находился стержень.
Момент истины
В 1920-х годах члены общества «Старая Москва» попытались провести собственное расследование этого феномена. Оказалось, что загадочная доска на фасаде «Дома на Разгуляе» представляет собой «вечный» солнечный календарь. Но к Брюсу он, разумеется, не имеет никакого отношения.
Изучив вызывающие доверие источники, историки-любители выяснили, что «автор» солнечных часов — аббат Адриан Сюрюг, настоятель храма Святого Людовика в Москве и воспитатель детей графа Алексея Ивановича. Он слыл очень образованным и просвещенным человеком, написал учебники по истории, мифологии, французской литературе.
Сведения об этом содержатся в воспоминаниях внучки А. И. Мусина-Пушкина, княгини Софьи Мещерской. По ее словам, на Разгуляй стекались толпы народу — посмотреть на диковинный хронометр, а каждый полдень сюда являлись часовщики со всех концов города, чтобы сверить время: часы считались самыми точными в Москве.
И снова о Брюсе: другая часть легенды о часах утверждала, что за доской с солнечным календарем скрыто помещение, где «колдун» спрятал свои магические книги. Некоторые энтузиасты даже простукивали стены, чтобы отыскать замурованную комнату. Во время перепланировки здания, когда оно еще было гимназией, обнаружили одно «лишнее» окно. За ним и вправду оказалась замурованная комната, но в ней лежали лишь старые газеты.
Согласно мифу, в советскую эпоху среди студентов и преподавателей института, а также окрестных жителей вдруг стал наблюдаться резкий прирост психических расстройств и самоубийств, и почему-то это приписали часам на фасаде здания. В результате по приказу партийных чиновников все символы с доски скололи, а саму ее закрасили. Хотя, скорее всего, доска за прошедшие годы просто подверглась естественной коррозии.
Сейчас усадьба в очередной раз находится на реконструкции. Власти намерены не только отреставрировать старинные здания, но и приспособить их для эксплуатации в современных условиях.
