Мужской поступок.
27 августа 1981 года — черный день в истории отечественного хоккея. Именно тогда в автокатастрофе трагически погиб один из сильнейших форвардов в истории этого вида спорта — Валерий Харламов. 74-й километр Ленинградского шоссе недалеко от Солнечногорска стал местом, где оборвалась жизнь олимпийского чемпиона. Для всей страны новость об уходе Валерия из жизни стала шоком. Но, разумеется, сильнее всего страдали родные и друзья 17-го номера ЦСКА и сборной СССР.
Особенно тяжело пришлось отцу нападающего — Борису Сергеевичу Харламову. Как и любой родитель, он воспринял утрату сына близко к сердцу. Харламов-старший до самой смерти помнил эпизод, когда следователь разложил перед ним фотографии с места аварии. На них Борис Сергеевич увидел своего сына, на котором не было ни царапины. Но это было обманчивое впечатление — удар был такой силы, что сердце Валерия буквально оторвалось.
Отец великого форварда сильно хандрил. К смерти сына добавился уход из жизни его жены — Бегонии. Страдания пожилого человека прекрасно видели бывшие партнеры Харламова по клубу и сборной. Именно в этой тяжелейшей ситуации проявилась та дружба и сплоченность, которой в советские годы славился ЦСКА. Борис Михайлов решил поддержать отца близкого друга и пригласил его пожить к себе на дачу. Супруга бывшего капитана московских армейцев и национальной сборной СССР, Татьяна Михайлова, поддержала это решение. Сначала отец Харламова прожил у них все лето. А потом остался с Михайловыми и после наступления холодов — дом топили соляркой, так что по ночам никто не замерзал.
«Борис Сергеевич рассказывал, что синиц всех прикормил? Ладно — синиц! Всех кошек, до сих пор ходят! Зверушек обожал. Любимая передача — «В мире животных». Когда начиналась, бежал к телевизору, забывая обо всем. Я вообще больше не встречала человека с такой душой. Дядя Боря часто повторял, что все люди — добрые. В каждом видел только хорошее, никогда ни на кого не обижался. Про Валерия старались с ним не разговаривать. Обходили эту тему. Она несла только боль. Старались его отвлечь теплом, заботой. Татьяна все время приезжала, дочка его», — вспоминала супруга Михайлова в интервью.
Борис и Татьяна рассказывали, что Борис Сергеевич обожал лес. Он очень сдружился с бывшим партнером сына. Вместе они чинили дом, красили стены и выполняли разные работы по хозяйству. Харламов-старший, несмотря на преклонный возраст, был очень деятельным. Например, когда у Бориса сломалась косилка, его гость нашел ремонтников и с их помощью починил инструмент. А во времена сильных метель выходил из дома и помогал очищать дороги. В такие моменты отец олимпийского чемпиона называл супругу Михайлова «Трактором». Уж больно активно и мастерски она работала лопатой.
«Он здесь жил с собакой, с Харликом. А собачка ни разу в жизни не залаяла, совершенно беззвучная. А у нас на крыше флюгер, петушок. И вдруг Харлик на него уставился: «Гав! Гав!» Дед обомлел: «Ой, Петрович, а кто это?» — «Кто-кто, это ж Харлик твой!». Дед целую диету ему составил. Прихожу — а Борис Сергеевич на газовой плитке готовит для собаки, заливает оливковым маслом: «Сколько ж у тебя трудов, дядя Боря!» — «Эх, если б меня так кормили — у меня бы волосы выросли…» Потом йогуртами стал его кормить. Наши дети Бориса Сергеевича очень любили. Егорка спать не ложился, пока Дед массаж ему не сделает. А у Деда руки холодные были. Приговаривал: «Руки холодные, сердце горячее». Поплюет на ладони, разотрет. Потом племянник поселился, на три года младше Егора. Борис Сергеевич говорит: «Кирюха, тебя-то размять?» С того момента как вечер — оба лежат. Ждут, когда дядя Боря придет. Десять лет он у нас прожил», — рассказывала Татьяна Михайлова.
