Рыбалка для 66-летнего жителя деревни Березино Палкинского района могла закончиться трагедией. Рыболову повезло: рядом оказались добрые люди – врач Татьяна Хоменко, офицеры запаса ВДВ Николай и Станислав и молодая пара Евгений и Марина.
24 ноября 2024 года. Чёрное озеро, Палкинский район Псковской области. Рыбалка – никакая. Два часа уже бороздим воды этого небольшого озерца без всякого результата. Да этого и следовало ожидать. Погода изменилась, похолодало, и отличная рыбалка нашего знакомого именно здесь пятидневной давности вряд ли повторится. Но, как говорится, охота пуще неволи.
Поехали вдвоём со Стасом, больше желающих не нашлось. Выбрали из двух выходных воскресенье. Но, наверное, надо было ехать в субботу, потому что ночной мороз оказался и больше прогнозируемого (-5 градусов), и больше вчерашнего (-3 градуса). Ехали и сомневались: а сможем ли выйти на воду? Ведь по краям озера с такой погодой и лёд уже может быть. Но смогли. Правда, затратили на это не менее 40 минут, пока в узком проходе между камышами не продолбили выход в озеро. Дальше озеро было всё открытое, и рыбачить потом ничего не мешало, но метров двадцать пять продирались с трудом, раскалывая полуторасантиметровый лёд толстым шестом с носа лодки, поочерёдно меняя друг друга.
Сезон открытой воды продолжается. Но надо постараться…
На озере были одни, если не считать с десяток лебедей и несколько довольно больших стай мелких уток. Около 12:00 на нашу стоянку подъехал автомобиль с лодкой на прицепе – ну вот, а мы думали, что только одни мы такие полоумные. Приехавший мужчина один ловко справился и с разгрузкой, и со спуском своей лодки на воду. Плавали мы и рядом с ним, и в разных концах озера, но у него и у нас – ничего. Обратили внимание, что у нашего соседа несколько раз глохнул мотор по каким-то причинам и заводил он его с трудом. И каждый раз при энергичном дёргании шнура стартера также энергично и с большой амплитудой раскачивалась и его незамысловатая пластиковая лодка.
Около 13:00 я «припарковал» нашу лодку у камышей южного берега, чтобы попить чаю. Щука от нас сегодня спряталась – две поклёвки, два недомерка, отпущенных обратно в родную стихию, и всё. Может быть, после обеда что-нибудь изменится, по холодной воде так часто бывает, а пока очень и очень слабенько. Пили чай и поглядывали в сторону конкурента, который в это время оказался у противоположного от нас берега в правом углу озера. Пасмурно, видимость плохая, но мне показалось, что с лодкой рыболова происходит что-то неладное. Нет, с самой лодкой всё нормально, она была едва различима на фоне камышей, а вот тёмной фигурки рыболова в ней почему-то не видно. Но, может, он нагнулся, может, на дно лодки присел, всё может быть. Посматриваем в ту сторону, рассуждаем: странное поведение какое-то – ну нагнулся, ну присел, так уже пора и выпрямиться, занять нормальное положение.
Допили чай, решили не продолжать рыбачить, а сначала разобраться, что же там происходит с нашим собратом, и направили свою лодку в дальний угол. Озеро по ширине небольшое, и уже через пару минут мы разглядели, что рыболова в лодке нет. Чёрт, неужели беда случилась, утонул наш сосед?
Но, слава Богу, нет! Мы его увидели в воде, держащегося обеими руками за борт своей лодки. Руки да лишь голова в чёрной кепке торчат над водой. Аккуратно подошли. «Мне конец, мне конец», – едва слышно прохрипел мужчина. «Никакой теперь не конец. Мы сейчас поможем. Отпускай лодку, поочерёдно давай нам руки, мы затащим тебя к себе», – подбадривал я мужчину и быстро проговаривал, что ему делать.
Вдвоём взялись за его руки, начали затаскивать и… никак! И мужчина тяжёлый, и вся его одежда водой набралась, и борт нашей лодки высокий. И раз, и два, и так, и этак мы пытались затащить купальщика в лодку, прилагая серьёзнейшие усилия. Но не получается, и всё тут. Никогда не думал, что это может быть настолько тяжело – мы, двое нехилых мужиков, и не можем затащить одного.
«Нет, давайте на берег, в камыши, а то мне всё», – слова тонущего были почти неразборчивы. Объясняться было некогда, в моей голове пролетели мысли: «В камышах ему точно легче не станет, хотя вот они – метров тридцать до них. А дальше что? Дна он может там и не достать, сквозь камыши до твёрдого берега в этом месте неизвестно сколько, сам он не доберётся, и мы там не помощники. А если и доберётся, то дальше что? Нет, это не вариант». Ничего другого не остаётся. «Стас, давай соберёмся и потянем изо всех сил», – сказал я товарищу. Но от очередных сверхусилий вверх слезла только куртка мужчины, а он оставался в прежнем незавидном критическом положении.
Его лицо и особенно губы стали синеть, он что-то шептал, но мы уже ничего не различали. «Михалыч, мы его не вытащим», – засомневался мой товарищ. «Кончай тоску наводить! Кроме нас, тут ему больше никто не поможет. Давай, и ты, и я берёмся двумя руками – одной под мышку, второй за брючный ремень, или что там у него на брюках», – сказал я. И удалось. Сначала мужчину вытащили на борт наполовину. Тут, блин, ещё маленькая заминка случилась – он зацепился брюками за уключину нашей лодки. Но чуть сдали назад, отцепили и втащили его в лодку целиком. Пластиковую лодку незадачливого рыболова оставили на воде, а сами помчались к берегу, к машинам. Мужчина лежал в очень неуклюжем положении: поперёк лодки и вниз лицом, а повернуть и посадить или положить его по-человечески сразу тоже не получалось – Станислав с трудом, но всё же повернул его набок.
В ближайшем доме у стоянки наших машин в окнах первого этажа горел свет. Это хорошо, значит там кто-то есть и, может быть, помогут нашему замерзающему пассажиру обогреться да переодеться. Подойти к самому берегу там невозможно, очень мелко, и лодка наша остановилась метрах в трёх от берега.
Станислав побежал в сторону дома, а я со своим компаньоном начал пытаться выбраться из лодки и сойти на берег. И опять проблемы. Энергии у мужчины ни двигаться, ни тем более поднять ногу через высокий борт лодки почти не оставалось – потеря сил от переохлаждения конкретная, почти до нуля. Я пытался его, как мог, подбодрять, поднимать, поддерживать, что-то получалось, но с огромным трудом – мужчина совершенно не понимал, что с ним происходит и что ему делать. А телосложения он крепкого, тяжёлый плюс ко всему мокрый и скользкий. Переставив ему обе ноги за борт, и я выбрался из лодки.
Говорю: «Пошли потихоньку». Но едва он сделал один шаг, второй, как вдруг обмяк и рухнул в воду, выскользнув из моих рук, чуть не завалив и меня рядом с собою. Воды там немного, а вот ила и грязи хватает. Хорошо, что упал он на спину, а то если наоборот, то проблем сразу бы прибавилось. Как я его поднял, не знаю, но не быстро, это точно. Пытались идти дальше, но получалось очень плохо. Стас сбегал к дому, до которого метров сто, и обратно, а мы за это время отошли от лодки не более чем на десять метров. «Всё, нас там примут, в доме тепло, даже в ванну тёплой воды уже набирают», – сообщил товарищ приятное известие.
Сколько же у нас много по-настоящему добрых людей. И в такой критической ситуации нам сильно повезло и посчастливилось встретиться с одними из них: Евгений и Марина – молодая пара, ныне проживающая в деревне Наумки, четыре года назад перебравшаяся сюда из Санкт-Петербурга. Я уверен, если бы не они, не их тёплый дом, не их добрые сердца и готовность бросить все дела (трое детей в семье) и оказывать посильную и немедленную помощь, то конец у нашей истории мог оказаться совсем другим.
Между тем нашему ныряльщику становилось всё хуже и хуже. Мы с трудом стащили с него всю промокшую грязную одежду. Тело, ноги, руки почти сплошь были покрыты синюшными и тёмными пятнами, его всего трясло и колотило. Довели и усадили, даже, можно сказать, уложили его в ванну. Воды набралось ещё немного (это вам не в городе, где тугой напор), большая часть тела мужчины продолжала оставаться на воздухе, а его дрожь стала ещё сильней. Я пытался ускорить процесс согревания, поливая его тёплой водой сверху и на голову, но мне казалось, что это не очень-то и помогает – реакции почти никакой. Мы всерьёз продолжали беспокоиться за его здоровье и решили вызвать скорую помощь.
И всё же именно тёплая ванна очень помогла. Когда воды уже набралось достаточно много, незваный гость наконец-то стал оживать: вертеть головой, внятнее разговаривать, спрашивать, где он. А когда услышал о скорой помощи, то и запротестовал, и заупрямился – не нужна, мол, никакая скорая.
Но она приехала и приехала довольно быстро. Доктор сказала, что мы очень правильно поступили, обратившись за медицинской помощью. Около сорока минут Татьяна Николаевна Хоменко, врач Палкинского поста скорой помощи, возилась с Алексеевичем (к этому времени мы уже с ним познакомились), сделав всё необходимое: и уколы, и капельницу, и кардиограмму. И предложила госпитализацию своему неожиданному пациенту: «Опасности инфаркта нет, но после такого серьёзного переохлаждения наблюдение специалистов в течение двух суток не помешает». Но Алексеевич ни в какую не соглашался: «Да у меня и супруга медик, да у меня и баня уже топится, да мне до дома тут всего километр. Никуда не поеду». Лишь после письменного отказа Татьяна Николаевна согласилась с аргументами своего взбодрившегося пациента. Мы все улыбались и радовались за нового знакомца – ожил, ожил наш Алексеевич!
Поблагодарили, проводили скорую помощь. Марина с Женей дали беспокойному гостю сухую одежду: и нижнюю, и верхнюю, а также напоили всех нас чаем и кофе. Посоветовавшись, мы со Стасом решили отвезти Алексеевича домой, а его машину, прицеп и лодку оставить на участке у Евгения с Мариной.
Но очень упрямым оказался наш новый знакомец и никак на такой вариант не соглашался. После недолгого, но бурного препинания мы сошлись на компромиссном варианте – он сейчас поедет домой за рулём своей машины, а я его сопровожу на своей, заодно заберу и привезу обратно чужую одежду. А лодка, которую ещё надо притащить с озера, и прицеп – они никуда не денутся, завтра заберёт. На том вроде бы и порешили. Так и сделали. Единственно, его дом оказался не в километре, а в семи километрах – в деревне Березино. Через полчаса вернулся я оттуда со спокойной душой.
Но плохо мы ещё знали Алексеевича. Пока мы со Стасом сплавали за его лодкой и притащили её, смотрим, а на берегу нас встречает виновато улыбающийся Алексеевич вместе со своей супругой. Ну, что ты с ним поделаешь? Помогли загрузить лодку на прицеп, пожелали ему крепкого здоровья, услышали в ответ от обоих супругов много-много слов благодарности, на этой доброй ноте и расстались.
Такая вот рыбалка получилась.
Я не хотел публиковать этот рассказ, но после некоторых раздумий всё же решился. Думаю, что его прочтение поможет многим, и не только рыболовам, серьёзнее относиться к пребыванию на воде, а также глубже понять все те опасности, с которыми можно неожиданно повстречаться.
Хочу обратить внимание и на тяжелейшие последствия, которые могут сопровождать подобные происшествия, особенно связанные с переохлаждением. Я, как оказывается, уже опытный «спасатель» и за 20 лет это у меня уже третий «клиент», вывалившийся из лодки и благополучно возвращённый на твёрдую землю. Станислав шутит: «Михалыч, на твоей лодке уже пора звёздочки рисовать, как на фюзеляже боевых самолётов». И во всех трёх моих случаях причины схожие – неправильное поведение в лодке, переоценка устойчивости лодки, переоценка своих сил и ловкости.
Кстати, в случае со спасением Алексеевича позже я для себя отметил: «Какая же хорошая у меня лодка (Prof Marine – 350 с НДНД). Не каждая бы в такой ситуации удержала трёх здоровенных мужиков, висевших на одном борту, и не опрокинулась. И какая же хреновая лодка у искупавшегося рыболова». Меня удивляет, как вообще такие абсолютно небезопасные лодки могут попадать в продажу? Алексеевич признался, что он уже второй раз из этой пластиковой лодки выпадает. Расставаясь, мы от всей души порекомендовали ему не испытывать судьбу в третий раз и избавиться от этой лодки.
Чтобы не попадать в такие ситуации или минимизировать последствия, я бы порекомендовал:
Много ещё чего можно было бы посоветовать, но, на мой взгляд, это самое главное.
