Актёр рассказал о театральной премьере и о своих стихах
Антон Шагин запомнился зрителям по фильмам «Стиляги», «Союз спасения», «Конёк-Горбунок», «Позывной «Пассажир»». А недавно в театре «Ленком», где актёр служит 15 лет, состоялась премьера спектакля «Гамлет» с Антоном в главной роли. Об этом и о многом другом он рассказал на встрече в Академии кинематографии и театрального искусства Н.С.Михалкова.
Пророчество жены сбылось
— Расскажите, что отличает вашего Гамлета, скажем, от образа, созданного Смоктуновским?
— Об этом, наверное, судить зрителям. У нас за отправную точку в постановке «Гамлета» был взят подстрочный перевод Морозова. У Шекспира очень жёсткий текст, там такие словечки попадаются, мама не горюй. То, что мы читаем в замечательных переводах наших мастеров изящной словесности, это, честно говоря, не совсем Шекспир. Вы будете потрясены, но у Шекспира нет никаких могильщиков. Там два клоуна.
Я убеждён, что «Гамлет» всегда появляется в нужное время. Очень долго репетировали, осваивать текст было сложно. Летом, например, все купались, а я сидел на пляже и учил текст, потому что просто так его, с кондачка, не взять. Кстати, я уже играл Гамлета в дипломном спектакле в Школе-студии МХАТ, режиссёр Владимир Петров сделал тогда блестящую постановку. И когда мы потом ехали с моей будущей женой, а тогда однокурсницей, в троллейбусе в общагу, я сказал: «Жаль, что Гамлета сегодня в последний раз сыграл». На что она заметила: «Не переживай, лет в сорок ещё раз сыграешь». В этом году в апреле мне исполнилось 40 лет, а в октябре состоялась премьера «Гамлета».
Странное знакомство с медузой
— В этом году вышел ваш четвёртый поэтический сборник «Шагомер». Интересно, как вы создаёте стихи?
— Русский — самый уникальный язык в мире. К одному понятию можно подобрать десяток и более синонимов. В этом лёгкость и сложность одновременно. И вот ты сидишь, перебираешь слова, начинаешь путаться, откладываешь. Не можешь спокойно ни есть, ни играть, потому что тебя этот ритм не отпускает, пока нужное слово не вылетит. Это мучительный процесс. По-моему, Иосиф Бродский говорил, что стихосложение — высшая форма языка.
— Судя по количеству строк, посвящённых Крыму, у вас к нему особая любовь.
— Мне было почти 18 лет, когда меня с собой в Севастополь взял дядя. Я тогда впервые увидел море и был потрясён. Увидев прозрачную медузу, по незнанию взял её в руки и почему-то решил ею обмазаться, даже лицо обтёр. Представляете, что было! Окончательно влюбился в Крым, когда в 2009 году снимался у Юрия Грымова в фильме «На ощупь», где играл слепого парня, который потом прозревает и начинает мстить за отца.
В 2022 году мы купили там жильё и теперь ежегодно всей семьёй ездим на несколько недель в Крым и каждый раз открываем для себя что-то новое.
Это всегда чуть-чуть болезнь
— Театр или кино?
— Мне сложно сказать. Я одинаково люблю и кинопроцессы, и театральную занятость, а больше всего люблю репетировать: никогда не знаешь, что тебе пошлёт сегодняшний день. Когда мы репетировали «Гамлета» с режиссёром Антоном Яковлевым, мы столько удивительных вещей нашли! Я получаю удовольствие от каких-то неожиданных придумок. Если вы придёте в театр и увидите наш спектакль, поймёте, про что я говорю, особенно в монологе «Быть или не быть».
— Как думаете, партнёрам с вами работать сложно?
— Я требователен как к себе, так и к окружающим, включая режиссёров, костюмеров, гримёров. Не выношу халтуры. Не понимаю, для чего тогда человек занимается этой профессией. В нашей профессии надо либо гореть и делать настоящий театр или кино, либо этим не стоит заниматься. Это всегда чуть-чуть болезнь, и пока ты не дойдёшь до конца, ты не сможешь сказать, что здоров.
