Помню, как в своих комнатах и даже коридорных закутках студенческих общежитий «латинские» ребята обустраивали 1 ноября праздничные алтари – свечи, фотографии и кукурузные лепешки (из кукурузной крупы в соседнем гастрономе) с любимыми у умерших бабушек-дедушек начинками. Но дело не в воронежских алтарях, а в философии этого древнего праздника, восходящего к космической мудрости ацтеков и майя. Не зря ЮНЕСКО включило День мертвых в список нематериального культурного наследия.
Накануне такого Дня мы традиционно созваниваемся с Хавьером Мартинесом-Браво – профессором Университета Гуанахуато и самым известным в Мексике выпускником ВГУ. Вчера он мне снова втолковывал, что западноевропейское мировоззрение с его дуалистичным восприятием бытия в новых мировых вызовах безвозвратно устаревает. И что это самое бытие невозможно разделить на душу и тело, на жизнь и смерть.
– Для нас всегда существуют незримые тонкие настройки между земным существованием и потусторонним миром. Поэтому, празднуя День мертвых, мы празднуем жизнь, берем от нее свой максимум на любом ее этапе. Только так можно быть по-настоящему счастливым, – говорит Хавьер.
Его слова всегда настоящий по-мексикански жгучий антидепрессант в начале нашего русского ноября.
