В ноябре 2015 года в издательстве «Книжники» на русском языке выходит книга «Гитлерюнге Соломон», которую написал Соломон Перель. Впервые автобиография Переля была опубликована в 1989-м в Германии. 16-летнийеврейский подросток Соломон Перель в 1941 году в Минске попал в плен к фашистам, но сумел убедить их, что он — этнический немец. Позднее он вступил в гитлерюгенд, был переводчиком на фронте; работал на первом допросе попавшего к немцам сына Иосифа Сталина — Якова Джугашвили. В своей книге Перель рассказывает, что поверил в расовую теорию: он то ненавидел себя за происхождение, то случайно признавался в нем, подвергая свою жизнь опасности. Национальность он скрывал до конца войны, а вскоре после нее уехал жить в Израиль. Накануне российской премьеры книги в интервью специальному корреспонденту «Медузы» Илье Азару Соломон Перель рассказал о тех годах и объяснил мораль книги: «Не надо жертвовать своей жизнью ради идеологии или религии».
— Как вы столкнулись с фашистами, прошли проверку и остались в живых?
— Я родился в Германии, когда Гитлер пришел к власти. В 1934 году евреев стали выгонять из школ, и моя семья уехала в Польшу, в Лодзь. В Лодзи мы жили с 1936-го по 1938-й. Когда Гитлер напал на Польшу, в Лодзи решили организовать гетто. Мне было 14 лет, а моему брату Исааку — 30. Мои родители не хотели, чтобы мы попали в гетто. Мама сказала, что родили нас, чтобы мы жили, и отправили нас на восток, где тогда была Красная армия. Отец же сказал мне на прощание: «Не забывай, кто ты. Что бы ни случилось, помни, что ты еврей и должен верить в своего бога».
Советская администрация отправила меня в детский дом в городе Гродно, а брат поехал дальше — в Вильнюс. Два года я был в этом детском доме. К 1941 году Гитлер завоевал уже всю Европу и напал на Советский Союз. Мы бежали в Минск, но он уже был окружен, поэтому пришлось проходить немецкую проверку. Евреев и советских комиссаров не брали в плен, а сразу расстреливали.
Когда подошла моя очередь, немецкий солдат спросил меня: еврей ли я. Мне было понятно, что если я признаюсь, то меня расстреляют через пять минут. И я стал решать, к чьим словам прислушаться — отца или матери, предать своего бога или остаться жить.
«И он выбрал жизнь! Молодец», — отвечает за Переля переводчица его книги Наталья Быховская, которая помогает нам разговаривать (Перель еще помнит русский язык, но не очень хорошо).
Да. Посыл отца я не исполнил, сказал, что я volksdeutsche — этнический немец. Мне повезло, и солдат поверил мне...
