Японское слово «дзен» происходит от китайского слова «чань», которое, в свою очередь, происходит от санскритского «дхьяна», что переводится как «созерцание», «сосредоточение». Дзеном называется одна из школ буддизма, которая сформировалась в Китае в V-VI веках. Большое влияние на формирование дзена оказал даосизм, поэтому между этими течениями много общего.
На сегодняшний день, дзен-буддизм является главной монашеской формой буддизма ветви Махаяна («большая колесница»), широко распространенной в Юго-Восточной Азии и Японии.
В Китае дзен-буддизм называется «чань-буддизмом», во Вьетнаме — «тхиен-буддизмом», в Корее — «сон-буддизмом». В Японию дзен-буддизм пришел относительно поздно — в XII веке, однако именно японская транскрипция названия этого направления буддизма стала самой распространенной.
В широком смысле дзен — это школа мистического созерцания, учение о просветлении. Под дзен понимают практику дзенских школ, также обозначаемую понятием «дхьяна» и являющуюся наиболее важной частью буддийской практики.
Традиционно первым патриаром дзена считается сам Будда Шакьямуни. Вторым патриархом — его ученик Махакашьяпа, которому Будда после молчаливой проповеди передал лотос, символизировавший пробуждение.
Тхить Нят Хань, вьетнамский дзен-буддистский монах и автор книг по буддизму, так передает эту историю.
«Однажды Будда стоял перед собранием народа на Пике Грифов. Все люди ждали, когда он начнет учить дхарме, но Будда молчал.
Прошло уже довольно много времени, а он ещё не вымолвил ни единого слова, в руке его был цветок. Глаза всех людей в толпе были обращены к нему, но никто так ничего и не понял.
Потом один монах посмотрел на Будду сияющими глазами и улыбнулся. И Будда сказал: «У меня есть сокровище видения совершенной Дхармы, волшебный дух нирваны, свободной от нечистоты реальности, и я передал это сокровище Махакашьяпе».
Этим улыбающимся монахом оказался как раз Махакашьяпа, один из великих учеников Будды. Махакашьяпа пробудился благодаря цветку и своему глубокому восприятию.
Самым известным из патриархов дзен-буддизма является Бодхидхарма, или Дамо — первый патриарх дзена в Китае.
По преданию, Бодхидхарма, буддийский монах из Индии, прибыл в Китай по морю где-то в 475 году и начал проповедовать.
Аргентинский писатель Хорхе Луис Борхес так описывал появление первого патриарха китайского чань-буддизма: «Бодхидхарма перебрался из Индии в Китай и был принят императором, который поощрял буддизм, создавая новые монастыри и святилища. Он сообщил Бодхидхарме об увеличении числа монахов-буддистов. Тот ответил: «Всё принадлежащее миру — иллюзия, монастыри и монахи столь же нереальны, как ты и я». Затем он повернулся к стене и принялся медитировать. Когда вконец запутавшийся император спросил: «А в чём же тогда суть буддизма?», Бодхидхарма ответил: «Пустота и никакой сути».
По одной из легенд, в поисках истины Бодхидхарма провёл, медитируя в пещере, девять лет. Всё это время он посвятил смотрению на голую стену, пока не обрел просветление.
В Китае Бодхидхарма поселился в монастыре Шаолинь, незадолго до этого основанном на горе Суншань, где основал первую школу чань-буддизма. Дамо внёс большой вклад в развитие монастыря Шаолинь, передав монахам комплекс упражнений, позже названный цигун Дамо Ицзиньцзин, или цигун Бодхидхармы.
Интересно, что Бодхидхарму в Китае называли «бородатым варваром», из-за того, что в отличие от китайских монахов он носил бороду, а также то, что по одной из легенд Дамо был тем человеком, кто принес в Китай чай. Во время борьбы со сном медитирующий Бодхидхарма вырвал себе ресницы и бросил их на склон горы Ча. На этом месте выросло растение — чай.
В отличие от представителей других школ, дзенские монахи не концентрируются на чтении сутр и священных писаний. Бодхидхарма говорил, что дзен — это «непосредственный переход к пробуждённому сознанию, минуя традицию и священные тексты». Он же сформулировал четыре принципа дзен:
1.Особая передача вне священных писаний;
2. Дзен не опирается на слова и тексты;
3. Прямое указание на сознание человека;
4. Созерцая свою природу, становиться буддой.
Исследователь буддизма Дайсэцу в своей книге «Основы дзен-буддизма» писал: «Последователи дзена могут иметь свои доктрины, но эти, доктрины носят сугубо личный, индивидуальный характер и не обязаны своим возникновением дзену. Поэтому дзен не имеет дела с какими либо «священными писаниями» или догматами, а также не содержит в себе никаких символов, посредством которых раскрывалось бы его значение».
В общепринятом понимании религии, дзен — это не религия. В нём нет Бога, которому поклоняются, нет церемональных обрядов, ни ада, ни рая. Даже такого ключевого понятия как душа в дзен-буддизме не существует. Дзен свободен от всех догматических и религиозных условностей.
При этом дзен не является ни атеизмом, ни нигилизмом. Он не имеет дела ни с утверждением, ни с отрицанием. Когда что либо отрицается, то само отрицание уже включает в себя противоположный элемент. То же самое может быть сказано и об утверждении. В логике это неизбежно.
Дзен стремится подняться выше логики и найти высшее утверждение, не имеющее антитезы. Поэтому дзен не отрицает Бога, не и не утверждает его существования. По словам Судзуки, дзен в равной мере не является ни религией, ни философией.
Ключевым понятием дзен-буддизма является сатори — просветление, свободное состояние ума, интуитивное внелогическое проникновение в природу вещей. По сути дела, сатори является для дзена альфой и омегой, целью и путем этого течения.
Судзуки в своей книге «Основы дзен-буддизма» так определил важность сатори для дзена: «Дзен, лишенный сатори, походит на солнце без света и тепла. Дзен может лишиться всей своей литературы, всех монастырей и всего своего убранства, но до тех пор, пока в нем есть сатори, он будет вечно жив».
Один из способов, которым пользуются мастера дзена для того, чтобы направить монахов на путь просветления — чтение коанов, коротких рассказов, загадок или вопросов, которые часто не имеют рационального разрешения и часто ломают привычную логику. Цель коана — ввести человека в ступор, решение должно прийти к нему изнутри, интуитивно, как некое чувство или ощущение, а не вербальный логический вывод.
Самый известный из коанов рассказывает о том, как настоятель храма Мокурай поставил трудную задачу перед учеником по имени Тойо. Он сказал: «Ты можешь услышать хлопок двух ладоней, когда они ударяются друг о друга. Теперь покажи мне хлопок одной ладони». Тойо потратил целый год логических изысканий для решения коана, но все его попытки были тщетны. И только достигнув просветления и перейдя границу звуков, он смог познать звук хлопка одной ладони.
Виктор Пелевин в одном из интервью остроумно ответил на вопрос, слышал ли он хлопок одной ладони: «Много раз в детстве, когда мама шлепала меня по попке».
