Как-то раз, в один из церковных праздников, служили со вторым священником нашего Покровского собора, отцом Игорем. Перед службой он подает мне небольшую баночку с хорошим дорогим ладаном, чтобы я на службе не нашим обычным, а этим ладаном кадил. Оказывается, время от времени он этот ладан в епархии покупает и всегда по праздникам только им кадит. Батюшка почти тридцать лет уже служит, а машины у него нет. Раньше была старая, латаная-перелатаная, он на ней по всем окрестным деревням ездил служить, а потом она сломалась. Сейчас на службу из пригорода добирается на автобусе или на машине — если кто из сердобольных прихожан подвезет. Туфли на ногах стоптанные, новые давно пора купить, а он вместо туфель ладан дорогой покупает на праздники. Хочет для Бога самое лучшее отдавать.
Храм, где мы служим, Покровский кафедральный собор в Камышлове, — невероятно красивый, уникальный, в России таких больше нет, его даже на международной выставке в Париже в Русском павильоне в 1900 году хотели показать. Памятник архитектуры, символ нашего города. Когда его строили в честь победы в Отечественной войне 1812 года над армией Наполеона, в Камышлове хороших дорог не было, тротуаров не было, грязь была непролазная. А храм люди построили такой, что сейчас смотрят и удивляются. Двухэтажный, шестипрестольный, одиннадцать куполов, расписанный сверху донизу фресками, украшенный многими иконами с серебром, золотом, камнями драгоценными. Его строители в лаптях всю жизнь проходили, а такую красоту нам оставили! Потому что так были воспитаны: все лучшее Богу отдавали.
Жили тяжело, трудно, работали с утра до ночи, изба пятистенка и семеро по лавкам, а по воскресеньям надевали чистую рубаху и шли Богу молиться в храм, который они всем миром построили. Господь смотрел на их грубые натруженные руки, избитые морщинами простые лица, слушал их простые безыскусные молитвы, которые летели к самому Престолу Божьему, и отвечал им взаимностью, посылая благословение земле, на которой они жили. Камышловский уезд кормил хлебом Урал и Сибирь, в Китай наше зерно возили. Даже соколов для царской охоты в Москву к государеву двору поставляли.
Сейчас мы разводим руками, вздыхаем: «Секрет мастерства наших предков давно утерян, куда нам до них?» А белоснежный собор, который они нам в наследство оставили, возвышается над городом, сверкая на солнце золотыми куполами, и тихо неслышно отвечает: «Все лучшее — Богу!»
