Однажды, когда Юйчи Цзун, отец Куйцзи, сидел в своём кабинете, издалека донёсся шум приближающихся людей, поющих имя Будды. Мальчик-слуга в панике вбежал в дом, чтобы доложить:
«Мой господин, к нам прибыл почтенный монах».
«Монах?» — сердце Юйчи Цзуна дрогнуло.
Этот генерал, обладавший великолепным мастерством боевых искусств, никогда не общался с монахами, почему сегодня к его дому шёл монах?
«Да, это почтенный монах, — деловито ответил мальчик-слуга. — Перед дверью уже собралось много людей, все поклоняются ему. Он не обратил на них внимания и лишь попросил позвать его превосходительство по имени».
Другой старый член семьи запаниковал, услышав слова слуги, и с тревогой произнёс:
«Мой господин, досточтимый мастер Сюаньцзан просит аудиенции!»
Юйчи Цзун почтительно приветствовал почтенного Сюаньцзана в гостиной. Он поспешил приказать своим домашним подать чай. Как только он сел, преподобный Сюаньцзан объяснил цель прихода.
«Я бедный монах, и у меня есть просьба к вам, генерал».
Юйчи Цзун радостно ответил:
«Это большая честь — иметь мастера, который может лично прийти к тебе, и я прошу тебя показать мне дорогу, куда принести подаяние».
Сюаньцзан, видя готовность генерала, рассмеялся и сказал:
«Генерал, пожалуйста, не давайте сейчас обещание пожертвовать, иначе, как только я выскажу просьбу, а вы не сможете её удовлетворить, это может быть хорошо?»
Старый генерал был так взволнован его словами, что едва мог усидеть на месте. Он проявлял мужество и был значительной фигурой на полях сражений двух армий, всегда говорил твёрдым и решительным голосом. Генерал уже собирался поклясться, когда преподобный Сюаньцзан махнул рукой и сказал:
«Подождите, пока нищий монах расскажет вам о причине, а потом подумайте, прежде чем решить, давать милостыню или нет».
Изначально, когда Сюаньцзан возвращался из Индии с полученными там писаниями, он обратился к одной монахине и она предсказала:
«К тому дню, когда ты вернёшься в свою страну, родится один из твоих выдающихся учеников».
Поэтому, вернувшись в Китай, Сюаньцзан стал присматривать за этим выдающимся учеником. Однажды на главной дороге в окрестностях Чанъани он случайно встретил Куйцзи. Отметив его красивые черты лица и великодушные манеры и узнав, что он сын генерала Юйчи Цзуна, Сюаньцзан вздохнул:
«Неудивительно! Как потомок генерала, он действительно многообещающий молодой человек!»
С тех пор Сюаньцзан намеревался взять Куйцзи в ученики.
Когда Сюаньцзан сказал, что хочет сделать Куйцзи, сына генерала, монахом, Юйчи Цзун медленно опустил руки. Куйцзи был его единственным сыном, а жена давно умерла, и теперь у него был только этот сын, на которого он мог положиться как на духовную опору. Он никогда не думал о том, чтобы позволить своему сыну стать монахом.
Генералу было трудно ответить на неожиданную просьбу Мастера, поэтому он сказал:
«Можно ли научить такого глупого и жестокого человека, как он?»
Сюаньцзан слегка улыбнулся и тут же взял разговор в свои руки.
«У юноши, родившегося вашим сыном, прекрасная основа, и я вижу его потенциал. Я вижу, что он предназначен для большой ответственности. Пожалуйста, не беспокойтесь. Я возьму его в ученики и сделаю из него буддийского гения».
Генерал оказался человеком слова, и хотя в глубине души он этого не хотел, но согласился и сказал:
«Это зависит от того, захочет ли этого мой сын».
Сюаньцзан сказал:
«Пожалуйста, вызовите своего сына; я хочу услышать его мнение от него самого».
Когда Куйцзи услышал, что его хотят сделать монахом, он закричал:
«Я не хочу становиться монахом! Если вы хотите, чтобы я стал монахом, это прекрасно, но вы должны пообещать мне три вещи».
«Какие три вещи?» — спросил Сюаньцзан.
«Предаваться похотливым желаниям, есть мясо, сколько мне нужно, и иметь возможность есть во второй половине дня!»
Куйцзи думал, что Сюаньцзан откажется от такого ученика. Но Сюаньцзан согласился! Оказывается, Сюаньцзан сначала связал его желанием, а затем просветил его мудростью Будды, которая заставила его изменить своё первоначальное намерение. Так называемое обещание было всего лишь временной мерой.
Став монахом, Куйцзи всегда путешествовал со своими «тремя повозками». Три повозки перевозили женщин, еду и писания. Жители Гуанчжоу называли его «Монахом с тремя повозками». Однако с тех пор он начал соприкасаться с буддизмом, и его понимание Дхармы становилось всё глубже.
Однажды Куйцзи отправился в Тайюань проповедовать Дхарму в сопровождении своих трёх повозок. По дороге он встретил старика, который спросил:
«Кто едет в повозке?»
Ответ был:
«Монах, путешествующий со своей семьёй».
Старик вздохнул и сказал:
«Не подобает буддисту, освоившему Дхарму, возить семью».
Когда Куйцзи услышал это, его лицо покраснело, и он тут же пришёл в себя. Он долго вздыхал, а затем бросил свои повозки и отправился в Тайюань в одиночку.
Куйцзи усердно изучал, практиковал и соблюдал заповеди, совершенствуясь ежедневно. Он помогал Сюаньцзану в переводе писаний и стал великим монахом своего поколения.
