27 августа 2024 года Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека провел заседание межведомственной рабочей группы по увековечению памяти жертв политических репрессий. В ходе мероприятия прозвучал призыв широко отразить "сталинские репрессии" в школьных учебниках. При этом была дана ссылка на заявления Владимира Путина о необходимости сохранить память о событиях 1937 года. В то же время наш президент неоднократно замечал, что причины "репрессий" следует искать в событиях Гражданской войны. В 1917 году при активном участии Запада в России началась Гражданская война. В ходе этого конфликта, сопровождавшегося иностранной интервенцией, все стороны прибегали к беспрецедентным мерам насилия. Обычной практикой стали бессудные расправы, жертвами которых являлись не только политические противники, но и совершенно невиновные лица, взятые в заложники. Их брали исходя из сословной принадлежности. Белые истребляли всех, кого относили к "пролетариату", а красные уничтожали "буржуазию". Понятно, что при таком подходе кровь лилась рекой. В 1922 году Гражданская война завершилась победой большевиков. В новых условиях ВЦИК приступил к формированию системы судоустройства и уголовного законодательства. В то же время большевистский режим оставался неустойчивым. Сохранялась и угроза иностранной интервенции. Поэтому речь шла не столько о смягчении карательной политики, сколько о ее законодательной регламентации. Сущность такого подхода отражена в следующем замечании Владимира Ленина к положению о судоустройстве РСФСР: "Суд должен не устранить террор (…) а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас. Формулировать надо как можно шире, ибо только революционное правосознание и революционная совесть поставят условия применения на деле". Ради справедливости следует признать, что вождь большевиков опирался на англосаксонский опыт. Именно в англосаксонском праве принято максимально широко формулировать юридические понятия, с тем чтобы их значение и применение конкретизировал суд. Такой подход называется "прецедентным правом". В соответствии с ним и был создан первый полноценный советский Уголовный кодекс – УК РСФСР 1926 года. Его разработку курировал лично секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Сталин. В этом законодательном акте нашел отражение ленинский тезис о сохранении "широкой" трактовки норм. Впрочем, в те сжатые сроки, в которые был разработан кодекс, детальная регламентация была невозможна. В то же время разработчикам советского уголовного законодательства пришлось решать совершенно новую для права задачу. До этого в статусе центра по формулированию правовых принципов выступал Запад. В западном праве государство определялось как аппарат принуждения в интересах отдельных групп. Это служило оправданием того, что указанный аппарат использует капитал. Следуя этой логике, большевики в первые годы власти рассматривали государство как инструмент насилия в руках только одной социальной группы – пролетариата. При Сталине нельзя не заметить несколько иной подход. Государство рассматривалось как общественный институт, действовавший в интересах уже не отдельных групп, а всего народа. Не случайно именно при Сталине понятия "государство" и "страна" стали синонимами. По этой же причине советские законодатели разработали учение о государственных преступлениях – преступлениях против народа. Но в силу того, что это учение являлось новым, вопросы его правоприменения приходилось решать путем проб и ошибок. Реализация нового подхода привела к появлению в Уголовном кодексе РСФСР специальной 58‑й статьи о государственных преступлениях или преступлениях против советского народа. В уголовных кодексах других союзных республик СССР были аналогичные по содержанию, но разные по номерам статьи. Например, в УК УССР аналогом 58-й статьи была статья 54. Следуя ленинской трактовке о "самой широкой формулировке", в указанные статьи включили вооруженный мятеж, антиправительственный заговор, шпионаж, госизмену, дезертирство, коррупцию, служебную халатность, превышение полномочий, высказывания с целью дискредитации госорганов и отдельных лиц, кражу госсобственности, бандитизм, международные преступления. Это привело к тому, что основной массив всех правонарушений рассматривался именно в рамках 58-й статьи и ее республиканских аналогов. Конкретизация преступных деяний делегировалась судам, которые в свою очередь ориентировались на мнение следователей. Тем же было проще подгонять любые преступные деяния под "политические". Это особенно проявилось тогда, когда советское руководство взялось за реформу управления. В ходе революции и Гражданской войны в органы власти попало немало обычных авантюристов и аферистов. Они получили в свои руки практически бесконтрольную власть, возможность распоряжаться госсобственностью по собственному усмотрению. Как следствие, коррупция, хищения госсобственности, злоупотребления полномочиями, бюрократизация в принятии решений стали обычными явлениями. Нередко они приводили к масштабных трагедиям, одна из которых – голод 1932–1933 годов – подтолкнула руководство СССР к реформе. Первым крупным актом реорганизации системы управления стало постановление ЦИК и СНК СССР от 15 марта 1934 года "Об организационных мероприятиях в области советского и хозяйственного строительства". Этот нормативный акт предусматривал централизацию управления госучреждениями, ликвидацию целого ряда дублирующих структур, а главное – сокращение аппарата и тотальный аудит. В последнем случае речь шла о расследовании целесообразности расходования средств и наличия кражи госсобственности. Это привело к чисткам. Причем ставился вопрос не только о ликвидации политической оппозиции и даже не об искоренении коррупции, о полном уничтожении преступности. По документально подтвержденным данным, в 1937–1938 годах по статье 58 УК РСФСР и ее аналогам в союзных республиках было осуждено 1 344 923 человека. 681 692 из них приговорили к высшей мере наказания. В разряд этих лиц попали и те, кто действовал по политическим мотивам, и те, кто занимался обычной коррупцией, и те, кто просто попался на краже или негативных высказываниях. Всех свалили в одну кучу, присовокупив к ним и немало невинных. В последнем случае огромную роль сыграло то, что аудит и расследование хозяйственных преступлений вызвали крайнее недовольство значительной части номенклатуры. Она была заинтересована в дискредитации реформы управления. Следует признать, что советское руководство очень быстро осознало недостатки практики сваливать все преступления в одну кучу и давать им "широкую", т.е. исключительно политическую трактовку. Поэтому после "больших чисток" 1937–1938 годов последовал период "оттепели" – масштабной реабилитации невинно осужденных. По этой же причине Сталин инициировал разработку Уголовного кодекса СССР. Он был призван учесть сложившуюся практику. Его проект был подготовлен в 1939 году и содержал радикальный отход от ленинского принципа в пользу максимальной детализации и регламентации. К сожалению, в связи с началом Второй мировой войны новый законодательный акт не был доработан и принят. Добавим, что вопрос политических репрессий в СССР сегодня крайне политизирован. В то же время латинское repressio (подавление) является одним из базовых терминов права. Репрессиями в юриспруденции обозначают полномочия государства принуждать и наказывать. Речь идет о принуждении к исполнению норм и наказании за их нарушение. С этой точки зрения repressio является неотъемлемой функцией государства, без которой последнее не может существовать. К сожалению, многие из тех, кто призывает к осуждению "политрепрессий", отказывают государству в праве на принуждение, т.е. требуют ликвидации государственности. Юрий Городненко
