Бывший советник по национальной безопасности президента США Збигнев Бжезинский в своей книге «Великая шахматная доска» справедливо обозначил «Евразийский пояс нестабильности», протянувшийся от Ближнего Востока через Кавказ и Среднюю Азию до китайского Синьцзяна включительно. В силу экономической отсталости, культурных традиций, не всегда рационального религиозного мышления, отсутствия цивилизационных достижений за последние 500 лет страны указанного пояса представляют собой пороховую бочку, способную взорваться в любой момент.
В конце августа в Таджикистане прошла международная конференция «Мониторинг ледников и ледниковых озер — управление опасностями». Мероприятие посвящено борьбе с селями — якобы одним из следствий глобального потепления и ускоренного таяния ледников. Финансовую поддержку организаторам оказывает правительство Швейцарии, а также Фонд Ага Хана — духовного лидера шиитов-исмаилитов (РФ недавно ввела санкции против Карима Ага Хана, а также четырех высокопоставленных сотрудников этой организации. — «Известия»), коими считаются горные таджики — группа близкородственных племен, населяющая Западный Памир, Вахан и Сарыкол (последние две области располагаются соответственно в Афганистане и Китае).
Духовный лидер исмаилитов Ага Хан имеет тесные связи с британскими и американскими правящими кругами. В частности, партнерами «Организации Ага Хана по развитию» остаются Госдеп США, фонд Рокфеллеров, USAID (Агентство США по международному развитию, его деятельность на территории России запрещена с 2012 года. — «Известия»). Последнее в начале августа участвовало в переговорах правительств Узбекистана и Казахстана по озеленению высохшего дна Аральского моря.
Не секрет, что таким образом под предлогом решения экологических проблем соответствующие структуры США и их союзники пытаются взять под свой контроль управление водными ресурсами в странах Центральной Азии. Проблема их дефицита в регионе становится всё более острой, но не только из-за пресловутой экологии и чисто манипулятивной теории глобального потепления климата.
Усыхание всей Внутренней Азии — макрорегиона, охватывающего Казахстан, Среднюю Азию, Афганистан, Синьцзян, Монголию, Тибет, — стало, по-видимому, необратимым процессом, в долгосрочной перспективе связанным с горообразованием, отсекающим регион от воздушных масс Индийского и Тихого океанов. В краткосрочной перспективе дело состоит в нерациональном использовании водных ресурсов: вырубка плодовых и арчовых лесов на топливо и под сельскохозяйственные нужды на склонах гор, уничтожение тугайных зарослей и тограковых (тополиных) лесов по берегам местных рек гораздо серьезнее влияют на дефицит воды и таяние ледников в регионе, чем пресловутое глобальное потепление.
Яркий пример нерационального использования воды наблюдается в Афганистане, где сейчас ударными темпами ведется строительство канала Куш-тепа длиной 285 км. Последний прокладывают самыми примитивными методами, без гидроизоляции и бетонирования дна, в результате чего будет теряться до 45% вод, поступающих в канал из Амударьи. Пока готова половина канала. Строя его, Афганистан преследует цель освоить залежные земли, а заодно и усилить свое влияние в Афганском Туркестане — области в бассейне вышеуказанной реки, которая исторически никогда не была особо лояльна по отношению к Кабулу. Местное население, узбеки и туркмены, не испытывало желания подчиняться пуштунам, из которых традиционно формировалась правящая элита Афганистана. Соседним странам, Узбекистану и Туркменистану, руководство Афганистана дало понять, что имеет право распоряжаться ресурсами Амударьи так, как сочтет нужным, поскольку оно не связано в этом вопросе никакими договорами и обязательствами. В результате строительства канала Ташкент и Ашхабад станут получать гораздо меньше воды, что чревато экономическим кризисом и обострением внутренних проблем.
Несмотря на то что сегодня Афганистан сошел с заголовков и статей СМИ, ситуация там далека от мирной. Руководство, призывая другие страны инвестировать в экономику Афганистана, одновременно строит «идеальное исламское государство» по модели эпохи раннего Средневековья, что непременно войдет в противоречие с существующими реалиями. Находящиеся под санкциями ООН за террористическую деятельность талибы, например, только в 2023 году уничтожили (сожгли) более 20 тыс. музыкальных инструментов, а 528 человек были осуждены за колдовство. В городах закрыты салоны красоты и женские парикмахерские. Скорее всего, через какое-то время в случае экономической несостоятельности всё это может быстро надоесть населению и начнется новый виток гражданской войны с экспортом последней в страны Средней Азии, где некоторая часть общества воспринимает талибов как пример для подражания.
Усыхание Арала вовсе не связано с тем, что в советское время воду рек Амударьи и Сырдарьи разбирали на хлопковые поля. В 1990-е и в 2000-е годы площадь хлопковых полей в Узбекистане и в Таджикистане существенно сократилась, а само хлопководство объявили «наследием колониального прошлого», но это никак не повлияло на усыхание моря. Последнее началось одновременно с подъемом уровня ранее усыхавшего Каспия. Но, как только в 2010-м уровень Каспия стабилизовался, вода начала постепенно возвращаться в Арал. Скорее всего, усыхание последнего связано с тектоническими подвижками земной коры — вода из Арала просто перетекла в Каспий через известняковое плато Устюрт.
В горах Памира имеется еще один потенциальный источник опасности для всей Средней Азии. Это Сарезское озеро, возникшее в результате катастрофического землетрясения 1911-го, вследствие которого обвал перегородил реку Бартанг (приток реки Пяндж, одного из истоков Амударьи). В настоящее время длина озера составляет около 70 км, площадь — 80 кв. км, глубина — не менее 500 м. Ниже расположено еще одно запрудное озеро Шадау площадью 2,2 кв. км. В случае нового землетрясения, которые нередки в горах Памира, может произойти прорыв вод озера, в результате чего не исключено, что минимум 17 куб. км воды обоих озер пройдут гигантским селевым потоком по всей долине Амударьи вплоть до Аральского моря. Это вызовет многочисленные разрушения, могут пострадать не менее 6 млн человек. Также существует опасность схода новых оползней в воды Сарезского озера, что опять же может вызвать катастрофу. Доказано, что в доисторическую эпоху в долине Бартанга существовало не менее девяти запрудных озер, и все они были в разное время спущены землетрясениями. В 1970-е годы существовал проект постройки тоннеля и ГЭС, что понизило бы уровень озера на 100 м и уменьшило уровень опасности прорыва его вод. В нынешнее время Таджикистан не способен осуществить подобный проект.
Уже который год можно наблюдать за нерациональным использованием водных ресурсов в Казахстане. Ежегодно на севере страны ситуация с водой выглядит по принципу «то густо, то пусто». Сильные весенние паводки сменяются дефицитом воды в летний сезон. Нерациональному использованию воды способствуют отток из страны соответствующих специалистов, главным образом из числа так называемых нетитульных народностей, а также развал и деградация всего комплекса водного хозяйства страны, созданного в годы советской власти и с тех пор не обновлявшегося. Наводнение весны 2024-го на севере страны произошло в том числе из-за нерационального сброса воды из водохранилищ. Справедливости ради надо сказать, что ровно то же самое произошло и в России, в Оренбургской области, весной 2024 года, в результате чего затопило Орск и ряд других населенных пунктов. В Казахстане между тем некоторые заявляют, что во всем виновата РФ, которая якобы должна поделиться водой, поскольку Казахстан обделен этими ресурсами.
В Центральной Азии сложилась ситуация, когда Таджикистан и Киргизия внезапно могут обрести гораздо большее влияние на весь регион, поскольку именно там сосредоточены основные водные ресурсы, управляя которыми можно воздействовать на Узбекистан, Туркменистан и Казахстан, регулируя сток воды. Однако Таджикистан и Киргизия считаются одновременно самыми бедными и потенциально наиболее взрывоопасными в Центральной Азии. Первая страна не имеет опыта транзита власти. Вторая пережила несколько переворотов и остается единственной в регионе, где существует режим неустойчивой транзитной демократии, впрочем не решившей ни одной из накопившихся внутренних проблем.
Конфликты за использование водных ресурсов в зоне ферганских эксклавов уже выражались в неоднократных военных действиях между Киргизией и Таджикистаном. Одновременно эти же страны, а также Казахстан наводнены многочисленными западными фондами и прочими некоммерческими организациями, продвигающими влияние США и Великобритании в регионе. В случае, если последние получат доступ к контролю за водными ресурсами, это непременно приведет к сваливанию Центральной Азии в междоусобную войну, что не только создаст напряженность на соответствующих рубежах России, но и поставит крест на реализации китайской программы «Пояс и путь», слабым местом которой остается как раз Центральная Азия. Власти КНР, понимая, к чему ведет дело, активно зачищают от терроризма свою «Среднюю Азию» — Синьцзян.
Автор — руководитель Центра изучения стран Дальнего Востока в Санкт-Петербурге
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
