Людмила никогда ничем не увлекалась и не знала, чего хочет достичь, и даже замуж вышла не по любви, а потому что так принято и время пришло. Всю семейную жизнь ее муж Игорь, властный и состоятельный мужчина, выстраивал по своим правилам. И все было хорошо до того момента, пока Людмила по-настоящему не влюбилась и не попросила развод. В нем Игорь отказал, начал угрожать тем, что отберет детей. Как быть и что делать в такой ситуации — предлагает разобраться психолог Катерина Мурашова.
Несколько удивительно для меня, но на семейную историю Кирилла пришло много откликов, и они все еще продолжают приходить. Что ж, сегодня я решила в пандан мужской истории рассказать историю женскую, в чем-то не менее экзотическую, а в чем-то типическую. Городские молодые люди часто растут, полагая, что, в отличие от прошлого, сегодня у нас женятся исключительно «по любви». В шестнадцать лет я и сама так считала. Однако нынешний жизненный опыт подсказывает мне, что все «несколько сложнее». И вот вам, уважаемые читатели, еще одна история. И опять собираем мнения.
***
Достаточно молодая и привлекательная женщина пришла и начала одновременно говорить, плакать и извиняться за свои слезы и прочую эмоциональную нестабильность.
Утешитель из меня всегда был так себе, к тому же настоящей трагедией и подлинной безысходностью в воздухе не пахло, так что я просто пережидала происходящее, в надежде, что рано или поздно женщина как-нибудь все же стабилизируется и начнет внятно рассказывать о своих обстоятельствах и причинах визита.
Ожидания меня не обманули. Слезы постепенно иссякли, и последовал рассказ.
Женщину звали Людмила. Она замужем, у нее двое здоровых детей — мальчик и девочка. Девочке 12 лет, мальчику 9. Однако история ее замужества имела некоторые весьма оригинальные особенности.
По словам Людмилы, она с детства и до окончания школы не отличалась какими-нибудь выраженными способностями или увлечениями. Как-то ей все было достаточно «все равно». Училась она весьма неплохо, с уроками не усердствовала, но способностей хватало, с учителями и одноклассниками ладила. Любила читать, однако не что-то серьезное, а сначала так называемые «детские детективы», а потом, когда подросла и стала тинейджером, — романы в мягких обложках.
В старших классах закономерно встал вопрос: кем быть? Родители Людмилы (они давно были в разводе, но поддерживали с дочерью и между собой нормальные, вполне человеческие отношения) фактически устранились — решай сама. Девушка сначала задумалась, а потом без проблем поступила в Санкт-Петербургский государственный институт культуры на библиотечно-информационный факультет и благополучно там отучилась.
Дальше наступил некий период, который сама Людмила определяла как «застой». Она работала по специальности, зарабатывала мало (но родители помогали и ей всего хватало), работой, как и прежде учебой, не «горела». Согласно романам в мягких обложках, дальше должно было происходить что-то еще, но оно не торопилось произойти.
Людмила была спокойной, нескандальной и достаточно привлекательной девушкой, и какие-то «отношения» у нее регулярно случались. Однако они как начинались, так потом и заканчивались, не оставляя в душе особого следа и даже быстро стирались из воспоминаний.
Постепенно у Людмилы возникло ощущение «что-то в жизни идет не так». Но, как именно должно быть «так» и что для этого надо сделать, девушка не могла сообразить.
В какой-то момент, сообразуясь с чтением интернета и литературными источниками, Людмила решила, что ей, наверное, нужно уже родить ребенка. Однако — финансовое положение, плюс в ее мировоззренческих установках рождению ребенка все-таки должно предшествовать замужество.
Замуж Людмилу почему-то не особо звали. Она даже как-то поговорила на эту тему с лучшей (еще со школьных времен) подругой. Та сказала так: ты хорошая и умная, но ни огонька, ни стервозинки в тебе нет. А без этого мужики, увы, не приклеиваются и замуж не зовут.
Людмила из разговора не поняла, где берут и даже что такое эти самые «огоньки и стервозинки», и, конечно, расстроилась.
Однако спустя еще год-полтора та же самая подруга (которая к тому времени уже два раза побывала замужем и воспитывала сына) сказала ей:
— Есть один богатый мужчина, в своем деле очень талантливый. Босс у моего нынешнего на работе. Хочет уже жениться и детей. Знакомиться «по интернету» не хочет, не доверяет. Ты ему очень подходишь, он так прямо и говорит: не юная, без своих детей, с библиотечным образованием — это просто идеально. Если хочешь, познакомим вас. Но он, по рассказу моего, с сильным приветом, если вообще не псих. Так что смотри в оба и, если только что не так, сразу беги без оглядки.
Людмила немного подумала и решительно махнула рукой:
— А давай!
***
Мужчину звали Игорем. Программист по образованию, основатель, создатель и руководитель чего-то там.
После краткого знакомства в хорошем ресторане он провел экскурсию по своей фирме и сообщил Людмиле следующее:
— Меня все устраивает, но есть существенные условия, на которые вы, конечно, вполне можете не согласиться, и тогда у нас просто ничего не выйдет. Мне будет жаль, но ничего страшного. Мы поженимся, как полагается. Свадьба — как вы захотите. Но жить вместе мы никогда не будем. Я привык один. Я уже купил квартиру, где вы с детьми будете жить, и там все есть, но если вы что-то захотите поменять — не проблема. Детей будет двое — мальчик и девочка, только так, я узнавал, это сейчас можно спланировать и сделать. Я буду абсолютно все финансово обеспечивать, вы сможете не работать, но если вдруг захотите, то пожалуйста, лишь бы не в ущерб детям. В воспитании детей я, конечно, полностью буду участвовать, как отец, это вас волновать не должно. Если вам еще будет нужна помощь, наймем помощников. Все официальные моменты, конечно, тоже — мы муж и жена. Если вы согласны, то поедем сейчас квартиру смотреть.
Людмила взяла два дня на «подумать» и потом согласилась.
***
С тех пор прошло 13 лет. Игорь всегда в полном объеме выполнял все взятые на себя обязательства. Все обеспечивал. С детьми проводил много времени, играл, разговаривал, учил, показывал, объяснял, заботился. В отпуск — только вместе с семьей, только дорогие курорты или интересные туры. Он всегда жил в одном номере, Людмила с детьми — в другом.
— А с вами-то он вообще общался?
— Конечно. Мы всегда разговаривали, обсуждали все проблемы с детьми, куда поехать, что нужно, даже политику иногда. Раньше я ему книги пересказывала, он слушал с удовольствием, потому что сам с юности только техническую литературу читал. Но вот интимная жизнь… После рождения сына он сказал: детей мне больше не надо. Но если ты хочешь «просто так», то тогда скажи. Мне это показалось так странно… в общем, мы больше практически и не были вместе.
— Десять лет?
— Ага.
***
Четыре года назад Людмила случайно узнала, что у Игоря есть еще одна семья и в ней — двухлетний сынишка Гарик-младший. Для его юной приезжей матери Игорь снимал (впоследствии, по достижении сыном трех лет, обещал купить) квартиру. Женщины познакомились и неожиданно понравились друг другу. Юная мигрантка водила сына в ясли, сама работала кассиршей в супермаркете и, поднимая палец, наставляла почти сорокалетнюю жену своего любовника:
— Никогда нельзя нам, женщинам, самостоятельность терять. Вопрос власти.
Людмила весело смеялась, пыталась уговорить девушку закончить хотя бы вечернюю школу и нянчилась с обаятельным, хотя и капризным Гариком.
Игорю обе женщины согласно решили ничего о своем знакомстве не говорить.
Два года назад Людмила первый раз в жизни влюбилась. Работала два раза в неделю в галерее, там познакомилась с искусствоведом Николаем. И вот. Николай разведенный, у него взрослая, 23-летняя дочь-художница, с ней — прекрасные отношения. Все со всеми перезнакомились, понравились друг другу. И Николай, и Людмила хотели одного и того же — нежность, тепло, любовь, быть всегда вместе. Дети не помеха. Людмила долго колебалась, потом сказала Игорю: я полюбила мужчину, хочу с ним семью, дай мне развод.
— Не дам, — спокойно ответил Игорь, — потому что ты еще не вырастила моих детей. Вот уедут они после школы в Англию учиться, тогда, пожалуйста, иди на все четыре стороны, я только рад буду. А пока сиди спокойно. Хочешь заниматься сексом где-нибудь с тем нищим уродом — пожалуйста. Главное — не впутывай туда детей и чтобы духу его в нашей квартире не было. А будешь рыпаться — я найму детективов, адвокатов и прочих жадных до денег людей и отсужу у тебя детей. Насовсем. Потому что ты — никто. И кем-то уже не станешь. И никто в этом, кроме тебя самой, не виноват.
Тут Людмила еще немного поплакала и в общем-то согласилась с Игорем в том, что она — никто и в настоящий момент самостоятельно заработать на содержание себя и детей не сможет. А вот отобрать детей Игорь, пожалуй, сможет вполне.
— Что ж, получается, ваше стремление к личному счастью его «заело»? — спросила я.
— Заело, заело, и еще как! — горячо подхватила Людмила.
— А что же Николай?
— Он слабый, — вздохнула женщина. — Очень хороший, добрый, любящий, но не боец. Сказал: я поддержу любое твое решение. Делай как тебе лучше.
— И что же вы собираетесь делать?
— Я не знаю, в том-то дело… Ждать еще почти десять лет? Невозможно. Я теперь, когда узнала, как оно по-настоящему бывает, чувствую себя как зверь в клетке. Расстаться с детьми? Невозможно тем более. Они, конечно, все чувствуют, делают какие-то выводы. Старшая уже отдаляется, хамит отцовскими словами: «Почему это ты мне указываешь? Ты тут вообще, собственно, кто?» Рявкнуть бы на нее, но я же иногда и сама там же, ровно в том же месте, теряюсь: я — кто? И что мне теперь делать?
***
Что ж, уважаемые читатели, ситуация Людмилы только на первый взгляд кажется для XXI века (но не для XVIII или XIX!) весьма экзотической, но на самом деле в подобной ситуации сейчас оказывается достаточно большое количество женщин, и я регулярно сталкиваюсь с этим в своей практике.
Как вы считаете, что нужно в подобных обстоятельствах женщине предпринять, на что опереться? Что именно и почему кажется вам правильным?
Адрес для писем:katgift12@gmail.ru. И пишите, пожалуйста, ваше имя и откуда вы.
