Заседание по вопросу продления ареста художника, около 15:00. В ожидании начала заседания в коридоре Таганского райсуда толпились журналисты и пришедшие поддержать художника зрители.
— Всем привет! — улыбнулся Павленский, которого в клетку в зале заседаний ввел конвой. Конвоир начал освобождать акциониста от наручников. Браслет никак не поддавался
— Ничего, давай на память оставлю, — шутил Павленский
Клетку с художником окружили одетые в черную форму судебные приставы в балаклавах. В ожидании судьи Павленский переговаривался со своим адвокатом Ольгой Чавдар.
Поначалу было слышно лишь произнесенные с характерной картавостью отрывки фраз — «бороться», «требуем».
— В случае сердечного приступа или другого несчастного случая, учти, к суициду я не склонен, а сердце у меня здоровое, — вдруг повысил голос Павленский, — Меня вот обманули. Обещали с утра свидание. Я готовился. Пришел — а там психиатры. Пугали стационаром. Обманули. Подло достаточно поступили.
Художника прервало появление судьи Марины Орловой. Павленский сразу же обратился к судье с требованием судить его как террориста.
— Требую изменить характер заседания. Давайте обсудим переквалификацию дела. Требую обвинения в терроризме — либо признания ФСБ террористической организацией. Я уже объявлял регламент молчания. И ему следую, чтобы не говорить с вами в унисон.
После этого Павленский замолчал.
Впервые «регламент молчания» Павленский объявил в июле после того как его бывшего следователя не взяли адвокатом по делу об акции в Петербурге. Затем он замолчал после того, как суд проигнорировал требование признать его террористом на процессе об аресте за акцию «Угроза» месяц назад.
«Требую обвинения в терроризме»
В тишине следователь зачитал ходатайство о продлении ареста. Держать художника в СИЗО необходимо из-за того, что следствия необходимо получить записи с камер наблюдения в районе места преступления, а Павленскоо пора подвергнуть стационарному обследованию.
— Какому? — уточнила судья.
— Психиатрическому.
Следователь уверен, Павленского нельзя отпускать под домашний арест — так как он тут же скроется от правосудия. К такому выводу он пришел из-за того, что у Павленского есть действующий заграничный паспорт и авиабилеты в Германию.
Чавдар же просила избрать ее подзащитного меру пресечения, не связанную с содержанием в следственном изоляторе. В Петербурге у Павленского двое малолетних детей, он не социально опасен и занимается искусством. Билеты в Германию 22 ноября были куплены для поездки на художественный семинар, который уже прошел. Лучше изолировать от общества Павленского дома, а не в СИЗО. Ему ведь и воспитанием детей надо заниматься, настаивала адвокат.
— Хочу воззвать суд не бояться Павленского, — говорила Ольга Чавдар, — Он призывает задуматься над национальным, религиозным и государственным терроризмом. Умысла нанести порчу культурному наследию НКВД и КГБ не было. Нельзя сажать в тюрьму художника. Его пытаются приравнять к обывателю с преступным поведением. Вторжение в сферу не подвластную государству ведет к изоляции того, что непонятно. Мы просто должны ответить на вопрос — является ли актом политического искусства огонь, облизывающий двери идеологического противника общества ФСБ — по мнению художника?
Судья посчитала, что не является. Арест художнику продлили до 7 января 2016 года.
— Решение мы намерены обжаловать,- сообщила Чавдар БГ, выходя из зала, — Оно исходит от людей, ничего не понимающих в творчестве и акционизме.
По словам адвоката, настроение у Павленского отличное, хотя общаться с семьей — женой и двумя дочками — ему не разрешают. Недавно в СИЗО передали книги.
— Павленский насчет невозможности совершения им самоубийства сообщает на всякий случай, — подчеркивает представитель защиты, — Не хотелось бы, чтобы потом все руки разводили и говорили, что это он сам, либо соседи вдруг физическую расправу совершили.
Этапом Павленского должны доставить в Петербург. Там продолжается расследование акции «Свобода», в которой он принимал участие. Ближайшее заседание по делу будет 10 декабря.
