В голландской газете De Telegraaf 18 ноября появилась небольшая заметка о том, что правительство Нидерландов изучает возможность создания уменьшенного аналога Шенгенской зоны с ограниченным числом стран, разделяющих озабоченность миграционной проблемой. В частности, рассматривается вариант создания безвизовой зоны с единым пограничным контролем, которая будет включать Нидерланды, Бельгию, Люксембург, Германию и Австрию.
Премьер-министр Нидерландов Марк Рютте на встрече с журналистами 20 ноября, когда его спросили о планах правительства в отношении Шенгена, от прямого ответа уклонился. Интерес к теме возрос, когда 27 ноября существование шенгенской системы поставил под сомнение председатель еврогруппы Йерун Дейсселблум. Шансы на сохранение шенгенской системы в ее нынешнем виде не слишком высоки, заявил министр финансов Нидерландов в интервью немецкой газете Handelsblatt. «Мы не можем долгое время удерживать наше социальное государство, если приток беженцев будет сохраняться на нынешнем уровне», - подчеркнул Дейсселблум. По его словам, в настоящее время странам ЕС не хватает солидарности и политической воли к справедливому распределению связанной с беженцами нагрузки и более эффективной защите внешних границ.
Если ситуация не изменится, то ряду стран, в частности Нидерландам, ФРГ, Швеции, Австрии и Бельгии, придется создать своего рода «мини-Шенген», предположил далее глава еврогруппы и тут же признал, что это имело бы негативные последствия для всех европейцев.
Хотя деление ЕС на страны первого и второго сорта – прямой путь к дезинтеграции Союза, идея голландцев вскоре получила развитие. Канцлер ФРГ Ангела Меркель инициировала проведение в Брюсселе мини-саммита по мигрантам, в котором приняли участие лидеры стран-членов Евросоюза, не возражающие против приема «политических» беженцев с Ближнего Востока, в первую очередь из Сирии. Мини-саммит был проведен на скорую руку, всего за два часа до переговоров по беженцам с премьером Турции Ахметом Давутоглу и фактически обозначил раскол Европы по самому больному для неё вопросу – по мигрантам.
Обращение за помощью к сотрудничающей с террористами Турции, стоившее Евросоюзу 3 млрд. евро, возобновление переговоров о вступлении Анкары в ЕС и обещание безвизового режима стране, которую в ЕС отказываются назвать «безопасной», французская газета Le Monde метко сравнила с «хождением в Каноссу». Действительно, трудно представить большее унижение лидеров Европы, чем пресмыкательство перед Эрдоганом, который даже не нашел нужным появиться в Брюсселе, а отправил туда своего премьер-министра.
Мини-саммит покровителей «политических» беженцев, то есть еще одну группировку в Евросоюзе, в дипломатической среде пока окрестили «коалицией желающих». Думается, это не самое емкое определение тех, кто противопоставил себя остальным членам Союза. Во всяком случае, чувства единства после мини-саммита у европейцев не прибавилось.
Во встрече новых «коалиционеров» приняли участие Германия, Швеция, Финляндия, Люксембург, Австрия, Нидерланды, Бельгия и Греция. Здесь отчётливо просматривается деление на Север и Юг, что же касается «южной» Греции, она примкнула к Северу в силу того, что над ней в последние месяцы завис дамоклов меч исключения из Шенгенской зоны за неспособность навести порядок на собственных границах, превратившихся в дырявое решето (только в этом году через греческую границу прошло около 700 тыс. мигрантов).
Всем было интересно узнать, как объяснит появление «коалиции желающих» ее инициатор Ангела Меркель. «Цель нашей встречи - ускорить выполнение соглашения между ЕС и Турцией. Вместе с Еврокомиссией мы начнем осуществлять конкретные шаги по нему уже в ближайшие дни. Мы не можем терять время», - объяснила журналистам канцлер Германии. Судя по всему, она нашла понимание у коллег, поскольку «коалиция» официально обратилась в Еврокомиссию с предложением рассмотреть перед саммитом ЕС 17-18 декабря «добровольную программу расселения беженцев».
О том, что скрывается за «добровольностью», рассказал премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, который жестко противится идее квот расселения беженцев в ЕС. По словам Орбана, речь идет о расселении 400-500 тысяч беженцев, находящихся сейчас в Турции. Орбан утверждает, что окончательное решение еще не принято, но «европейцев ожидают мерзкие сюрпризы». Венгерский премьер имеет в виду предстоящее заключение соглашения под давлением Берлина о ввозе в Европу мигрантов и навязывание части беженцев государствам Восточной и Центральной Европы – Венгрии, Польше, Чехии и Словакии.
Оставаясь ведущим политиком Евросоюза, Ангела Меркель начинает ощущать все больше дискомфорта у себя дома, в Германии. Как сообщил недавно Der Spiegel, даже соратники, входящие в ее правительство, начали «движение сопротивления». Министры Шойбле и де Мезьер пытаются продавить собственную политическую линию, чтобы оградить Германию от последующего потока беженцев, поскольку тех, что уже в ФРГ, содержать дорого, и немцы недовольны. Падает и рейтинг Меркель. С начала года она недосчиталась 15%. По результатам исследования журнала Stern и медиагруппы RTL лишь 46% респондентов хотели бы видеть ее главой правительства ФРГ. А ведь Меркель собралась вроде бороться за пост канцлера в 2017 году.
По всей видимости, сопротивление приему мигрантов со стороны «младоевропейцев» и финансовые проблемы юга Европы привели Меркель и некоторых других политиков старой Европы к мысли, что настоящий Евросоюз – это даже не еврогруппа, а наиболее благополучные в финансово-экономическом отношении страны. Они вполне могут облегчить миграционное бремя Германии и одновременно неплохо себя чувствовать за счет использования рычагов торгово-экономического неоколониализма в отношении европериферии. Такого рода мотив мог оказаться решающим в создании «коалиции желающих». Тем более что под предлогом бремени расходов на прием и содержание беженцев можно провести решительное сокращение субсидий периферии на «выравнивание» уровней социально-экономического развития. Границы такого новообразования в ЕС вполне могут стать внешним периметром усечённой Шенгенской зоны.
За время после создания Евросоюза в его здании появлялось немало трещин, но трудно припомнить более глубокую и опасную, чем та, которая появилась с началом миграционного кризиса.
