Сейчас активно обсуждают недавнее определение ВС РФ по делу ООО «Страховское» - Парамонова И.С. – Парамонов А.М.[1], в котором высший суд вроде бы все сделал правильно, но при этом представил очень спорные мотивы принятого судебного акта, способные поколебать правовую определенность и задать опасный вектор движения судебной практики по данной категории дел. Обстоятельства дела и выводы судов Суть спора в следующем. Парамонов А.М. являлся единственным участником ООО «Страховское»; состоял в браке с Парамоновой И.С. В марте 2021 года брак был расторгнут, в июне 2021 года суд произвел раздел общего совместного имущества, оба супруга получили по 50% долей в уставном капитале ООО «Страховское»[2].Далее, пока решение обжаловалось в вышестоящих с.о.ю., Парамонов А.М. принял решение единственного участника о внесении изменений в Устав ООО «Страховское» (решение от 08.12.2021). В соответствии с данными изменениями в обществе был введен порядок оборота долей: отчуждение или переход доли иным образом, чем продажа, допускается только с согласия общего собрания (в данном случае единственного участника). Следовательно, сложилась такая ситуация, что бывшая супруга по результатам раздела общего имущества получила «право собственности» на половину долей в уставном капитале, но не приобрела право участия, поскольку последнее согласно новым положениям Устава поставлено в зависимость от согласия второго супруга. Второй супруг (единственный участник) согласие не дал и, более того, обратился с иском о переводе прав на долю на него и о признании Парамоновой И.С. не приобретшей права участия в Обществе. Парамонова И.С. подала иск о признании недействительным решения единственного участника о внесении изменений в Устав. Дела объединили в одно производство. Нижестоящие суды отказали в удовлетворении требований Парамоновой И.С., удовлетворили требования второго супруга (единственного участника)[3]. Основные аргументы судов:...
