В Музее криптографии открылась серия паблик-токов «Книги и смыслы», на которой писатели и ученые рассуждают о новинках литературы и о том, как наука влияет на нашу жизнь. Вместе с «Альпиной» приглашаем вас на следующую встречу, где обсудят образ Москвы будущего (вход бесплатный, по регистрации).
А пока почитайте, как профессор генетики Сергей Киселев и евангелист голосового помощника Алиса, писательница Ксения Буржская спорят о том, кому принадлежат открытия, сделанные с помощью нейросетей.
Ксения Буржская: Пару лет назад в Яндексе пробовали научить нейросеть (тогда еще YALM) писать стихи. Я провела эксперимент: показала ей какое-то количество своих поэтических текстов и попросила написать что-нибудь похожее. Какие-то из тех текстов оказались в рифму, как то, что я показывала, а другие — вдруг верлибром. И эти вот вторые получились по-настоящему хорошие, абсурдистские такие.
Это как с геномом: мы можем его читать, но это не значит, что мы понимаем весь смысл. В нейросеть вложены огромные возможности по обработке информации, суммаризации и генерации, но при этом она не до конца понимает, что всё это значит.
Однако я всё равно сумела воспользоваться помощью нейросети, когда писала роман «Пути сообщения». Один из героев там — искусственный интеллект Нина, прототипом которого стала Алиса. Этот стиль нейросети воспроизвести было легко, потому что, строго говоря, это ее стиль, кроме того, я попросила ее придумать несколько соединяющих сцен.
Когда появилась нейросеть YandexGPT, мы провели еще один эксперимент — на этот раз более глобальный: вместе с издательством «Альпина. Проза» придумали сборник «Механическое вмешательство».
Самое интересное, что одним и тем же инструментом все пользовались по-разному. Кто-то просил нейросеть придумать структуру сюжета, кто-то — сцены или диалоги. Проблема оказалась одна: нейросеть не любит плохие финалы. У нее всегда хеппи-энд. А это настолько не в традиции русской литературы…
В общем, у писателей всё еще полно работы, не переживайте.
Сергей Киселев: При расшифровке и чтении генома всегда использовались алгоритмы, схожие с теми, которые заложены в нейросети. Это упрощает обработку огромного массива данных.
Из чего вообще состоит наш организм? Это белки, жиры и углеводы. Особенно белки, и они — структуры очень лабильные. Как раз для предсказания их формы, или результатов взаимодействия двух разных белков, используется принцип, схожий с алгоритмами нейросети — идет перебор нескольких нестандартных вариантов, ведь мы не знаем, как поведет себя белок в тех или иных условиях.
Да, есть определенная выстроенная заранее структура — то есть сконструированные условия, — но что будет, если эти условия изменить? Это алгоритмы и помогают просчитать. Например, как подобрать к какой-нибудь белковой молекуле на поверхности клетки, рецептору, небольшую химическую молекулу, которая пошлет внутрь клетки сигнал через этот рецептор так, как это делает белковый партнер рецептора-лиганд.
На основе нейросетевых программ происходит анализ многочисленных томографических изображений и облегчает врачу постановку диагноза. Пока еще не решая за него и не выбирая способы лечения. Врач еще нужен.
Ксения Буржская: Сейчас активно развивается нейросеть Suno, где можно создавать музыкальные треки. На нее уже успели подать в суд за незаконное использование реальных треков для «обучения» нейросети. Хотя это странное заявление. Любой человек на чем-то учится: если бы это была не нейросеть, ей бы тоже нельзя было учиться на чужих треках? И для музыкантов Suno — потрясающий инструмент. Загрузил туда текст, получил базовую мелодию, а потом взял и переиграл по-своему.
Сергей Киселев: А что тогда музыкант от этого получит? Это чисто коммерческая история? Идея-то, получается, не его. Кто тогда автор? Я помню одну детскую историю: сидел преступник в тюрьме и читал много детективных романов. Потом ему наскучило, он начал брать все прочитанные книги, вырезать из них кусочки и склеивать в нечто единое. Так у него получился собственный роман, который, как рассказывают, был весьма популярен. Вот примерно так сейчас и работает искусственный интеллект. Он тоже своего рода вор.
Ксения Буржская: Тут нет общепринятых правил. Зависит от степени вовлеченности нейросети. Но главное — составить грамотное техническое задание.
Сергей Кисилев: Но грамотное техническое задание ведь важно и для человека! Мы же все действуем по определенным алгоритмам. Даже для того, чтобы двигаться по кухне во время готовки, нужен алгоритм. И для того, чтобы приготовить вкусный пирог — тоже. Тогда в каких отношениях находятся человек и нейросеть?
Например, в патентном праве должен быть экземпляр, пример чего-то, сделанного в соответствии с идеей, иначе это ничто, просто слова. А когда идея приобретает форму, это уже конкретная вещь, на которую можно приобретать права. В случае с нейросетью где мы находимся? Что, собственно, тогда дает автор и что дает искусственный интеллект? Или они партнеры?
Ксения Буржская: Я думаю, что когда-нибудь изменится законодательство, и такие вопросы будут решать официально на уровне конкретного законопроекта. Но музыкальные нейросети работают не по тем же принципам, что текстовые: там действительно есть те или иные проблемы с правами.
Всё, что касается текстов, — это генерация с нуля. Понятно, что нейросеть ориентируется на уже созданные кем-то фрагменты, но она их пересобирает по алгоритму. И мы получаем новый текст. Он может быть вторичным, но всё равно остается новым. И как тут оценивать, кто автор, а кто — соавтор? Если человек просто сделал что-то на базе этого инструмента, то автор остается автором. Неважно, что это: проза, научная статья или пост в социальной сети.
Получить бесплатный билет на следующий паблик-ток можно здесь.
