Записки старой нарвитянки. Хроника поселка Усть-Нарова

Хроника поселка Усть-Нарова

Двадцатый год. Сменяются флаги на сине-черно-белые, государственным языком становится эстонский. Появилась граница между Эстонией и Россией. Исчезают русские купцы Степановы, Гольцы, Чугуновы, Алексеевы с их большими оптовыми магазинами – их разорила революция. Не работают заводы Кочнева, Зиновьева.

В стране после нескольких лет бедствий наступает мир. Открываются небольшие лавки, владельцы эстонцы. На Мерекюльской улице покупает дом, перестраивает его и открывает галантерейную торговлю Юкку Рейтсник, в прошлом коробейник.

В его же доме открывает лавку купец Извозчик, потом поменявший свою фамилию на Силла. На рыночной площади магазин Линберга, булочная Юргенсона. Особой популярностью пользуется кооперативная торговля, которой управляет Маркелов. Вторая кооперативная лавка на углу Поска и Кудрукюла. Управляющий, он же продавец – Вески.

В начале двадцатых годов улицы еще носят старые названия, но скоро их переименовывают. Так, Мерекюльская (главная улица) становится Вабадузе, Губернатор– Поска, Садовая – Айя, Пушкинская – Вильмси, Раздельная – Кеск, Выгонная – Карья, Софийская – Ынне, Лесная – Метса, Луговая – Лухе, потом Нурме.

Жизнь постепенно входит в мирное русло. Работает русская четырехклассная школа в эстонском церковном доме по улице Нурме. В одном крыле дома так называемая «молельня», где собираются прихожане лютеране на молитву по вечерам. В нижнем этаже школа занимает одну большую комнату под класс, одну – под учительскую и зал для физкультуры и других школьных мероприятий; на втором этаже еще одно помещение отведено под занятия. В одной комнате занимаются одновременно два класса. Заведующий школой – Покровский Семен Николаевич.

Покровский Семен Николаевич, сын о. Николая, по воле отца как старший сын принял сан священника, хотя желания к этому не имел. Некоторое время был настоятелем Владимирской церкви. Семейная жизнь его не сложилась, жена его оставила, он снял с себя сан священника и женился во второй раз. Почти до 38-го года он был заведующим усть-наровской русской школы, лишь после того, как русская школа была расформирована (детям предложили учиться в эстонской школе или в Нарве), он стал учителем в Принаровье.

Самым страшным местом был переход болотистой местности (это место нынешнего Светлого парка) – сюда выходили волки. Дети старались быстро бежать домой.

Эстонская школа была расположена в большом каменном двухэтажном доме на углу Мерекюльской улицы напротив рыночной площади. Этот дом со всеми службами подарила эстонской школе еще до революции вдова купца Иосифа Ивановича Чугунова – Екатерина Ивановна. Классы были расположены на первом и втором этажах, внизу большой зал. Школа была шестиклассной. Заведующим школой был усть-наровский житель Кальмо Герман Матвеевич, пользовавшийся большим уважением и авторитетом у местного населения, так как воспитал не одно поколение усть-наровцев-эстонцев. Кальмо Герман Матвеевич организовал в поселке эстонский смешанный хор и руководил им, а также был бессменным работником поселкового управления.

На берегу реки около рыночной площади располагается каменное пятиглавое здание церкви святого великого князя Владимира, в которой служили священниками отец Николай Покровский, затем его сын отец Семен, потом снова отец Николай. Отец Николай был человеком властным и вспыльчивым, он что-то не поладил с церковным советом и переехал в деревню Венкуль, где перестроил часовню под церковь и стал там служить, но вскоре заболел раком. На смертном одре он пожелал просить прощения у усть-наровских прихожан. Все ездили к нему проститься.

На углу Мерекюльской и Кирику (по-русски «Церковной») стояла большая кирпичная лютеранская церковь. Была она построена финнами. Служба совершалась раз в неделю, на органе играл почтовый начальник Дидрих Клемент.
Почта находилась в большом двухэтажном доме по Старой улице (Вана): в нижнем этаже почтовая контора, на втором – квартира почтового начальника.

Центром торговли остается рыночная площадь. Она расположена перед православной церковью, вымощена булыжником, ее окружают лавки. С одной стороны площади деревянные павильоны, в которых торгуют мясом, овощами, цветами. Около реки на углу – торговля съестными продуктами Линберга, на противоположном углу —двухэтажный деревянный дом Абрамова, в нижнем этаже которого хозяин содержит чайную. Затем пожарное депо с каланчой и высокой деревянной вешалкой для сушки пожарных рукавов. Надо сказать, что пожары в моем детстве были очень частым явлением. Чаще всего горели оставленные дачи, где зимой кто-нибудь ютился. Бывали и поджоги, чтобы получить страховку.

С другой стороны площадь окружали жилые дома, в нижних этажах которых находились магазины.

Зимой рынка как такового не было, если не считать нескольких торговок, продававших картошку и морковь. Но уже с марта, когда открывались воды и появлялась свежая рыба, рынок оживал. Привозили рыбу из Чудского озера, из Нарвы, торговали и местные рыбаки. Море снабжало салакой и килькой.
Рыбацкие домики были расположены на высоких дюнах в устье реки.

Число жителей в среднем было около тысячи человек. Коренные жители – эстонцы. Многочисленные семьи, которые носили фамилию Конга, имели дома во всех концах поселка. Конга, живущие у маяка, на улице Поска, на Мерекюльской, на песках, у православной церкви. Семьи эти все по профессии были связаны с морем, были среди них и капитаны.

Были семейства, носящие фамилии Лотсман, Брутус, Саламон, Крабу, Кальмo, Естман, Амберг, Вост, Порк, Хиндреус, Ялаяс, Уклейка, Либерт, Салу, Сомпа, Прюгер, Спирка – все это старожилы Усть-Наровы.

В моем детстве хорошо еще сохранилась старая часть поселка, которая называлась «Слободкой», этот поселок начинался от «Дранкиной горки» (начало спуска к реке от Губернаторской улицы (Поска). Сейчас это автобусная остановка «Рыбокомбинат», а «Дранкиной» горка называлась потому, что здесь стояла дача петербуржца Дранкина.

«Слободка» тянулась до дачи Зиновьевых, то есть до «маленькой пристани». Жители слободки – обрусевшие шведы Либерты и другие занимались рыболовством. Еще до застройки курорта по инициативе Нарвской городской управы, городским головой которой был Ган, нарвские купцы – немцы и русские – застроили дачами Садовую улицу, которая начиналась от Губернаторской и тянулась вдоль морского берега. Здесь были дачи Фабрициуса, Пельцер, Колбе, композитора Направника, Леонозова, Краака, Пантелеева, Зиновьева, Лаврецова и других нарвских купцов. На этой же улице построил свою виллу и Ган. Как рассказывали, он предназначал ее для приема царя, которого ожидали на открытие курорта, но по какой-то причине царь не приехал.

Немецкими помещиками были построены дачи в Тойла, Силламягах (Sillamae). Еще до Второй мировой войны было цело одноэтажное здание, сложенное из плитняка и покрытое черепичной крышей, – курзал, где бывал Петр Ильич Чайковский.

Центром курортов был Мерекюль, который описал Лесков, живший там не одно лето. Дальше к Усть-Нарове шло Шмецке (теперь Ауга), оно получило свое название от переселенца из Германии Фридриха Шмецке, который поселился на берегу моря в лесистой местности и открыл кузницу. Шмецке женился на русской женщине, появились сыновья, они построили три дачи, и в одной из них жил писатель Лесков.

Я в молодости разговаривала с очень старой женщиной – Раудкепп, родители которой тоже приехали из глубины Эстонии и построили в Шмецке дом. В школу приходилось ходить в Усть-Нарову, самым страшным местом был переход болотистой местности (это место нынешнего Светлого парка) – сюда выходили волки. Дети старались быстро бежать домой.

Между Мерекюлем и Шмецке (Ауга) был незастроенный участок леса, где была проложена мощеная дорога. Этот участок сохранился и сейчас. Ha приморской стороне была знаменитая «Белая дача», которую я застала. Когда-то она была построена русским купцом, после войны перешла во владение тартуского купца – эстонца Хендриксона. Сама дача стояла у дороги в большом ухоженном парке, где росли посаженные ее старым владельцем «заморские деревья».

Дачу окружали кусты махровой сирени, а по обеим сторонам утрамбованных дорожек росли штокрозы. Широкая аллея вела к морю и в двухэтажный, с двумя стеклянными балконами, павильон-беседку. Она стояла на дюне, и ее белый фасад виднелся на пляже в Усть-Нарове. Вот эту беседку и называла пляжная публика «Белой дачей», прогулка до которой вечером после «музыки» доставляла большое удовольствие.

Весь парк Белой дачи был обнесен высоким забором: на высоком плитняковом фундаменте стояли четырехугольные каменные столбы, увенчанные шарами, а между столбов – высокие железные пики. Дачу сожгли немцы при отступлении, а забор позднее городские власти решили перенести в Нарву и загородить фасадную сторону «Темного сада». Но что-то он недолго простоял там.

(Продолжение следует)