Сегодня я расскажу о цирке Александра Девинье гастролировавшем когда то в нашем Херсоне.
Своего цирка в начале ХХ века у нас не было – потому жителей города развлекали приезжие артисты. Гастроли одного из цирков в Херсоне имели трагические последствия.
Впервые херсонцы познакомились с профессиональным цирком Александра (Адольфа) Девинье в мае 1901 года. Серьезная программа, безупречное исполнение сложных, немыслимых трюков на арене специально построенного огромного – на 1500 зрительских мест – цирка поразили воображение неискушенных херсонцев. Представьте только: в городе с 60-тысячным населением было проведено 40 цирковых представлений при полном аншлаге! Выходит, каждый горожанин побывал на представлении... Хотя, пожалуй, не у всех херсонцев в то время имелся даже пятачок на галёрку. Значит были такие, кто посетил полюбившееся зрелище не единожды.
По завершении гастролей, накануне отъезда труппы из Херсона, в цирке был устроен прощальный раут, после которого восторженная публика наградила циркачей несмолкающими овациями. Сам же директор цирка Девинье удостоился ценных подарков в виде серебряного сервиза с надписью «Симпатичному и энергичному директору г. Девинье от благодарной публики» и большого своего портрета в богатой раме. На голову виновника торжества, подобно герою античных времен, был возложен венок из зелени и цветов. На следующий день при огромном стечении провожавших горожан из порта уходил пароход «Русалка», увозивший труппу Девинье из Херсона.
Куда трагичнее для этого цирка оказался следующий приезд в Херсон в 1904 году. Так как Ярмарочная площадь (р-н современной площади Свободы), по соседству с пожарным депо (ныне здесь расположен почтамт), оказалась занятой проходившей ярмаркой, под размещение цирка отвели пустырь на пересечении улиц Почтовой (проспект Ушакова) и Соборной (улица Ленина).
Теперь Девинье представлял программу, в корне отличавшуюся от предыдущей. Если основной упор программы 1901 года делался на жонглеров, эквилибристов, дрессированных лошадей, то гвоздем новой программы стали гонки «циклистов» по трек-забору – замкнутому пространству с наклоном пола в 750. Нечто подобное можно было встретить и в наше не столь отдаленное время – известные «гонки по вертикали на мотоциклах».
Еще одной изюминкой, способной привлечь херсонских обывателей, был проводимый в цирке «первый всероссийский чемпионат по французской борьбе при участии заграничных чемпионов». Чемпионат проходил с призовым фондом в 100 рублей – деньгами по тем временам вполне приличными. Правда, почему-то прежнего аншлага в цирке уже не бывало.
Директор жаловался на плохие сборы, вследствие чего даже жалованье артистам выдавал частями – по 10–15 рублей. А тут еще в цирке произошел ужасный случай, после чего сборы окончательно упали. Шла в цирке пантомима «Медведь и часовой». Роль медведя обычно исполнял кто-либо из свободных артистов. В принципе с ней мог справиться даже дилетант. Нужно было лишь слегка порычать, а затем после выстрела Часового поэффектнее упасть. В тот день по причине невыносимой херсонской жары в тяжелую и пыльную шкуру никто обряжаться не хотел. Изображать медведя пришлось запойному цирковому реквизитору Антону.
В финале сцены Часовой выстрелил в медведя из ружья, однако патрон дал осечку. Актер достал запасной патрон, перезарядил ружье. Выстрел – медведь упал. Под смех и аплодисменты поверженного мишку уложили на ружья и унесли. Шутки ради носильщики сбросили Антона в темном углу под галёркой и, не дожидаясь, пока тот станет, преспокойно удалились.
На следующий день реквизитор был не нужен, так как вечером шла французская борьба. Еще через день его опять не хватились, посчитав, что тот снова запил и ушел на охоту. В то же время зрители галёрки стали жаловаться на тяжелый запах. А тут костюмерша проводила ревизию и обнаружила пропажу костюма медведя. Так как шкура стоила довольно приличных денег, на поиски последней были подняты все актеры.
Вскоре «медведя» отыскали там, где его бросили после финала пантомимы. Шкуру вытащили на свет, а внутри... Прибывший вместе с полицией врач установил, что Антон был убит выстрелом в сердце. Осмотр запасных патронов показал, что все они были заряжены картечью. Но так как подготовка патронов к представлению являлась обязанностью самого реквизитора, посчитали, что произошел несчастный случай, и ход делу решили не давать. Девинье, в свою очередь, «подмазал» кого надо и постарался, чтобы сия трагическая история за стены цирка не вышла. Городская газета скромно промолчала. Однако слухи, обросшие ужасающими подробностями, по городу всё же поползли.
Спустя неделю после того ужасного случая на цирковую труппу обрушилось новое несчастье. 6 июня в начале четвертого часа пополудни ни с того ни с сего вдруг вспыхнуло лёгкое строение цирка.
«Когда мы добежали, цирк казался огромным костром. За квартал уже трудно было дышать от дыма. Пожарные были бессильны что-либо сделать. Картина была жуткая. Огонь полыхал, а из него несся отчаянный, непередаваемый вой животных. В огне бились лошади, которых не успели вывести… Здание горело всего каких-нибудь полчаса. Погода стояла жаркая, строительный материал был сухой, крыша толевая. Всё содействовало огню, и цирк горел как факел, – вспоминал в своих мемуарах о херсонском пожаре известный цирковой артист, учитель славного Юрия Никулина Дмитрий Альперов. – Все свои сбережения артисты цирка вбивают в производственный реквизит, порой недоедая, и вот стихией уничтожено всё, что копилось много лет и стоило упорного труда… О причинах пожара болтали разное. Кто-то рассказывал, что пожар произошел от спиртовки. Другие утверждали, что был поджог и что за несколько дней до пожара директорские сундуки с костюмами были отправлены в Одессу. Конечно, дирекция пострадала меньше, чем лишившиеся всего артисты… Поджог цирка был вполне возможен, так как задолженность Девинье исчислялась тремя с чем-то тысячами, а пожар покрывал их».
Как бы там ни было, но причастность Девинье к пожару доказана не была. Сердобольные херсонцы собрали в пользу погорельцев около тысячи рублей. Однако это было каплей в море. Каждому из актеров досталось не более 50 рублей.
Тяжело предположить, как в дальнейшем сложилась жизнь артистов погорелого цирка. О самом Девинье известно, что он успешно продолжал заниматься антрепренерской деятельностью. Последним его детищем был московский цирк на Садово-Триумфальной улице – ныне в здании располагается Театр сатиры. Наконец, в начале Первой мировой войны, в 1914 году, австрийский подданный Александр (Адольф) Девинье был интернирован, и о дальнейшей его судьбе никто ничего не знает.
Александр Захаров, Старый Херсон и мы
