28 и 29 июня Самарский академический театр оперы и балета им. Шостаковича завершит театральный сезон премьерой «Сказки Гофмана» (12+) Жака Оффенбаха. Постановка приурочена к 140-летию первого исполнения оперы в России. В качестве режиссера, художника-постановщика и художника по костюмам выступил Иван Складчиков. Музыкальный руководитель и дирижер-постановщик — Евгений Хохлов, художник по свету — Ирина Вторникова, балетмейстер-постановщик — Ирина Филиппова. Либретто Жюля Барбье по одноименной пьесе Мишеля Карре и Жюля Барбье по мотивам произведений Эрнста Теодора Амадея Гофмана. В истории Самарского (Куйбышевского) академического театра оперы и балета было несколько попыток поставить «Сказки Гофмана». Но все они по тем или иным причинам так и не были реализованы. Иван Складчиков рассказал о том, какой станет первая постановка в истории Самары. В центре сюжета стоит нежелание человека принять решение — Впервые в самарском театре я оказался в 2020 году. Юрий Бурлака позвал меня в качестве художника ставить с балетмейстером Маргаритой Дроздовой вечер одноактных балетов Владимира Бурмейстера «Триптих». Два года назад в беседе с Евгением Хохловым возникла идея сделать «Сказки Гофмана». Эта опера идет редко. Хотя ее приятно иметь в репертуаре. Прекрасная музыка хорошо воспринимается зрителем. Но не так просто набрать нужное количество голосов. Взаимоотношения с оперой у меня начались в четыре года. Моя мама (уже 53 года актриса РАМТа) посадила меня перед телевизором, где шла трансляция из Большого театра. Вечером я посмотрел оперу от начала до конца, а утром — еще раз в повторе. А когда я был подростком, мне родители подарили диск, на котором была запись оперы «Сказки Гофмана». И она так захватила меня, что не отпускает до сих пор. Рустам Хамдамов однажды, когда мы работали вместе, сказал мне: «Художники, как и режиссеры, в своей жизни имеют две-три темы. И на них пишут все свои картины и ставят все свои спектакли». Просто заходить к ним можно с разных сторон. Тема «Сказок Гофмана» — самоотказ ради чего-то большего — меня всегда очень волновала. С самого детства главное слово в моей жизни было — «должен». В центре сюжета стоит нежелание человека принять решение. К моменту начала оперы главный герой — Гофман — подходит к неизбежности этого шага. Он все время цепляется за очередную любовь как попытку стать счастливым. Не творчески, а по-человечески. А Муза ему говорит: «Ударившись еще раз, ты поймешь, что это не для тебя». Все три истории, которые Гофман рассказывает внутри основного сюжета, повествуют о том, как он пытался стать нормальным. Но талантливые люди зачастую платят за возможность создавать шедевры отказом от счастья в его бытовом понимании. Причем будет ли он успешен в будущем — большой вопрос. А жертвовать нужно уже сейчас. Зато, когда решаешься сделать сложный выбор, наступает катарсис от того, что борьба закончилась. Без музыки опера не существует. Это наше дыхание, наш воздух. Для меня спектакль начинается в тот момент, когда, слушая музыку, я нахожу свою точку боли — место, которое меня волнует. И уже от этого разворачивается картинка. Особенно это касается тех случаев, когда меня приглашают в работу, где идея изначально не моя. Я не художник-исполнитель, которому можно делать заказы. У меня есть свой взгляд. И так исторически сложилось в русском театре еще с советских времен. Постановщиков в спектакле два: режиссер и художник. Еще дирижер, если это музыкальный спектакль. Зрители увидят на сцене сразу три эпохи В «Сказках Гофмана» мы идем в стиле историзма, в котором я работаю не первый год и не хочу никуда уходить. Мне кажется, осовременивать спектакль надо смыслами, а не костюмами. Примерно полгода ушло только на отрисовку костюмов и декораций. Зрители увидят на сцене сразу три эпохи. Начинается и заканчивается действие в Нюрнбергском театре, куда приезжает Гофман за Стеллой, которая поет там «Дон Жуана». Это время перед наполеоновскими войнами — ранний немецкий романтизм. По большому счету мы показываем перемещение Гофмана по разным этапам его жизни. Действие первого рассказа происходит в 1790-е годы, накануне французской революции. В финале этой истории кукле отрывают голову — прямой намек на гильотину. Оттуда герой переместится в Венецию. На тот момент это столица культурной Европы, там работают восемь театров — больше, чем в Париже. Попытка героя окунуться с головой во вседозволенность. И потом Гофман перемещается в Мюнхен, где встречает простую девушку — последняя попытка обрести благополучие. Но она умирает у него на руках. И становится понятно, что счастье подобно солнечному зайчику — его невозможно поймать и прикрепить кнопкой к стене. Со сменой эпох будут модифицироваться убранство сцены и костюмы. Хор переодевается трижды, декорации полностью меняются четыре раза — зритель видит пять разных картинок. Порталами и некими эпизодами декораций мы повторяем интерьер Парижской оперы. Как напоминание о том, что Оффенбах наследует французской музыке, несмотря на то, что он немец. И главная тема оперы — возобладание воли над эмоциями — очень французская. В музыке отражена кавалькада политических событий того времени — пять революций, бесконечная смена режимов. Для премьеры в мастерских самарского театра изготовлено более 300 костюмов. Фижмы, кринолины времен Марии Антуанетты, огромное количество париков, платья периода раннего ампира. Накануне премьеры мы покажем костюмы отдельным дефиле, чтобы продемонстрировать огромную работу, которую самарские цеха проделали вручную. Минимум 15 главных героев Работаем в постоянном контакте с Евгением Хохловым. «Сказки Гофмана» — очень динамичный спектакль, его можно назвать полуоперетточным и полудраматическим. Нужно точно выверять темп исполнителей и оркестра. В этой опере много главных партий. Три певицы нужны для воплощения возлюбленных Гофмана, о которых он рассказывает: Олимпия, Джульетта и Антония. И все три должны тянуть очень непростую голосовую историю. Изначально Оффенбах задумывал, что эти партии должна исполнять одна певица. Беверли Силс в Лондонском театре делала это целиком, но нужен крайне широкий диапазон и блестящее драматическое мастерство, поскольку героини еще и разные по темпераменту. В самарской труппе есть целый набор прекрасных дамских голосов: колоратур, драмсопрано, лирические сопрано. Центральная партия — Гофмана, плюс его друзья — тенор и баритон. Как минимум 15 главных героев. И на них нужно найти минимум 30 исполнителей. К счастью, силы самарского театра позволяют это сделать. Кроме того, здесь очень подвижный хор, которому под силу изобразить на сцене бурлящую, насыщенную жизнь. Мы намереваемся передать зрителям наше впечатление от погружения в роскошную эпоху. Мне важна эстетическая составляющая, чтобы было красиво в высоком смысле слова. Но хотелось бы, чтобы после того, как занавес закроется, зрители задумались о судьбе главного героя. И тогда станет понятно: в красивой золотой обертке лежит твердый орешек. Самый большой успех для меня, когда публика приходит развлечься, а в финале ее накрывает от глубины переживаний, от сочувствия к героям. Театр всегда работает на эмпатии. Иван Складчиков Родился в Москве в актерской семье. Окончил музыкальную школу при Московской консерватории по классу фортепиано. По окончании в 2001 году Высшего театрального училища (института) имени Михаила Щепкина (мастерская Владимира Сафонова) был принят в труппу Театра Луны под руководством Сергея Проханова. Снимался в фильмах в Германии, Франции и России. В 2003 году стал лауреатом премии «Дебют». Занимается живописью, графикой, сценографией, эскизами театральных костюмов. С 2001 года работает в качестве художника-постановщика музыкальных спектаклей. С 2020-го — главный художник Башкирского государственного театра оперы и балета. Фотографии: Самарский академический театр оперы и балета
