Аналитик — о конце эпохи Лукашенко. — Лукашенко тщательно избегает даже самого термина «война», — заметил Сергей Чалый в своей программе. — Как он его заменяет? — «А что нам еще оставалось делать?». Я на самом деле восхищаюсь умением и Лукашенко, и Путина изображать жертву в результате своей же неудавшейся агрессии. В идише для такого поведения есть даже специальный термин — «хуцпа». Описывается он очень хорошо анекдотом о человеке, который, убив своих родителей, перед судом пытается добиться снисхождения, потому что он сирота. Конец эпохи Лукашенко возможен не только с его смертью, говорит Чалый, проводя исторические параллели. — Есть другие варианты, в том смысле что смерть диктатора может наступить от естественных причин, а может быть от не очень естественных причин. Тираны заканчивают по-разному. Например, никто до конца не уверен, помогли ли Сталину или он сам умер так вовремя, когда началась новая волна репрессий, которая удивила всех, даже его ближайшее окружение. Все думали: вот война закончилась, сейчас-то и заживем. А у него там снова появились и «безродные космополиты», и «убийцы в белых халатах», и чего только не было. Или как было с одним из среднеазиатских правителей, когда, по официальной версии, он умер в собственной постели, однако его личный врач почему-то сбежал за границу. То есть разные варианты есть. Но вообще для Лукашенко сделали классный вариант (с ВНС), дескать, дедушка, иди ты уже на свою любимую позицию —рассказывать байки-сказки, как я там когда-то с Чингисханом на короткой ноге, и все в том же духе. Все было готово (к транзиту). Но он в какой-то момент побоялся этого перехода из одного кресла в другое. Теперь уже ничего не сделаешь, дальше по накатанному, дальше действительно только культ личности и все остальное, — полагает Чалый.
