В начале декабря Архангельск посетили эксперты петербургского отделения международной экологической организации «Гринпис». Цель визита – продвижение проекта раздельного сбора мусора.
Специалисты «Гринпис» изучили опыт Архангельска и Северодвинска в этом вопросе, организовали круглый стол с участием представителей мэрии столицы Поморья и областного правительства, а также встретились с общественностью и провели публичную лекцию для всех желающих. О проблемах переработки отходов в Архангельске, стране и мире мы побеседовали с руководителем петербургского отделения «Гринпис» Дмитрием Артамоновым.
Северодвинск удивил
– Наш проект направлен в первую очередь на развитие переработки, а переработка отходов невозможна без раздельного сбора, – поясняет Дмитрий. – Есть мифы, что всё могут разобрать роботы или что отходы можно отправить в космос. Это не так. Без раздельного сбора ни в одной стране проблема отходов не решается.
Работа ведется на разных уровнях. Принят новый федеральный закон, но в большей степени ситуация зависит от того, что происходит на уровне регионов, потому что, в целом, решение проблемы отходов находится в ведении субъектов или муниципальной власти. Поэтому мы пытаемся широко работать именно с регионами.
Нам удалось посмотреть раздельный сбор в Архангельске и Северодвинске, а также побывать на предприятиях, где сортируется мусор, поговорить с руководством.
– Насколько вас впечатлили наши успехи?
– Порадовало, что в регионе есть два крупных города, где реально действуют проекты по раздельному сбору. Есть площадки для раздельного сбора мусора, неплохо организованные с учетом российских реалий. И в Архангельске, и в Северодвинске мы наблюдали, что жители участвуют в процессе. Пока мы осматривали баки, видели, как люди подходят и выбрасывают отходы: один пакет со смешанным мусором – в один контейнер, и дополнительно пачка бумаги – в другой.
В Северодвинске процесс налажен лучше. Там, как говорят, поддержку оказывает местная власть, отдел экологии. Мы встречались только с самой компанией, которая обслуживает баки и осуществляет досортировку. Должен признать, в Северодвинске отбирается очень большой ассортимент вторичного сырья. Это один из наиболее развитых городов по количеству видов вторсырья, которые реально дальше используются.
Основная суть раздельного сбора – отделить вторсырье от отходов, которые могут портить вторсырье. Суть не в том, чтобы было десять или двадцать бачков. Главное – сохранить ценность вторсырья. Можно вместе собирать бумагу, пластик, стекло, но не мешать с пищевыми отходами и прочим мусором. Даже в самых развитых экономиках, где существует раздельный сбор, все равно есть процесс досортировки.
Каждый из видов вторсырья делится. Например, существует 11 видов макулатуры: картон, газетная бумага, смешанная бумага. У пластика огромное количество разновидностей. Стекло делится на прозрачное-непрозрачное. Объем досортировки в Северодвинске удивил. Местное предприятие нашло рынок сбыта для огромного спектра отходов, даже для некоторых видов вторсырья, которые во многих регионах считаются неперерабатываемыми.
– Где сортируются отходы?
– Сортировка бывает двух видов: площадочного типа или конвейерного. Площадка – это ангар, куда приезжает мусоровоз со вторичным сырьем, и работники вручную сортируют отходы. Все это действенно, только если у вас отдельно собрано вторсырье без общего мусора. В Северодвинске как раз работает такая площадка.
На Архангельском мусороперерабатывающем комбинате – конвейер. Но туда везут, в том числе, и общий мусор. В этом случае из всего объема удается «вытащить» максимум двадцать процентов на переработку, остальное идет на свалку. Когда же приходит мусоровоз с раздельных баков, то выбирают до 90 процентов.
Менталитет не при чем
– Пищевые отходы тоже нужно собирать отдельно?
– Пока они идут с общим мусором. Когда налажен раздельный сбор, особенно опасных отходов (батарейки, ртутные лампы), тогда имеет смысл внедрять отдельный сбор пищевых отходов. Они могут использоваться для получения удобрений – для сельского хозяйства, либо для выработки газа – а это топливо.
– Сколько контейнеров должно стоять у каждого дома для организации качественно раздельного сбора мусора?
– Минимальный раздельный сбор – это два бака. В один выкидывается общий мусор, во второй – все вторичное сырье. Есть города и страны, где по десять баков стоит. Прозрачный пластик – в один бачок, темный пластик – в другой. Это зависит от инфраструктуры, как налажена досортировка, насколько люди свыклись с этой идеей. Для России на первом этапе не должно быть большого количества бачков, чтобы сразу не создать людям много проблем.
– Может быть, нам наш менталитет мешает?
– Я не думаю, что у нас какой-то особенный менталитет. Раздельный сбор работает не только в странах типа Германии или Швеции. Он есть и в Латинской Америке, Азии. Более того, он работает в России. У нас есть много городов, где осуществляется раздельный сбор. Правда, пока нет ни одного, где бы это было законодательно закреплено, где продумана вся логистика, инфраструктура. Но проектов по раздельному сбору масса. Если баки обслуживаются нормально, правильно поставлены, вывозятся регулярно, люди в этом участвуют.
Согласно результатам соцопросов, в Санкт-Петербурге больше половины людей, у которых стоят баки, говорят, что они раздельно собирают мусор. На самом деле, конечно, цифра чуть меньше. Но где-то процентов 20-30 начинают участвовать сразу. И этого достаточно, чтобы все дальше развивалось. В той же Германии или Швейцарии, где сейчас практически 100 процентов населения участвует в раздельном сборе, когда все начиналось, цифры были невелики. Всего 15-20 процентов, но за ними потянулись остальные. Никакой принципиальной разницы нет между нами и другими странами. Принципиальная разница в том, как организуется раздельный сбор со стороны власти и бизнеса. От этого очень сильно зависит качество и собираемость.
Свалки должны уйти в прошлое
– Экологи постоянно бьют тревогу – архангельская свалка давно исчерпала свой ресурс. Раздельный сбор решит эту проблему?
– Это типичная ситуация для всех регионов. Не решит завтра, но в перспективе решит. Можно посмотреть на ту же Европу, есть страны, которые уже на ближайшие годы поставили цель добиться нулевого захоронения отходов. Сейчас доля возврата отходов в производство в Германии – 65 процентов, в Сан-Франциско, который считает самым прогрессивным городом по переработке, – до 83 процентов. В России – от трех до пяти процентов. Соответственно, 95 процентов идет на свалку. Если мы доведем переработку до 80-90 процентов (а цифра будет постепенно увеличиваться, потому что появляются новые технологии переработки), будет постоянно сокращаться объем, который вы отправляете на свалку. Сейчас в российских условиях порядка 70-80 процентов того, что в мусорном ведре, может быть переработано. Предприятия есть, у вас с удовольствием купят и макулатуру, и пластик, и стекло, и алюминий. Но для этого нужно, чтобы где-то это было собрано.
Закон пробуксовывает
– Как в России приживается практика раздельного сбора мусора?
– Очень по-разному в разных городах. Наиболее прогрессивными являются Питер и Москва, просто потому что там давно запущен процесс. В Питере раздельный сбор появился в 2006 году, в Москве чуть позже, но тоже достаточно давно. Рынок уже в какой-то степени заинтересован во вторсырье. Хотя он никем не поддерживается. Даже наоборот, у нас очень смешная ситуация в стране. До сих пор вы платите тариф за сбор отходов. Бюджет платит за утилизацию. Если вы владеете предприятием, которое забирает отходы и везет на свалки, то вы получаете деньги с тарифа за каждый кубометр отходов. Если вы организовали раздельный сбор, и этот же кубометр отходов отправили на переработку, вы эти денежки не получаете. У вас будет только то, что вам заплатили предприятия за вторсырье. В этой системе раздельный сбор менее выгоден, он нерентабелен. Логика нарушена.
Есть игроки на рынке, которые не заинтересованы в раздельном сборе и ведут определенную работу против этого. У вас есть МУП «САХ». Для них отходы – это мусор, от которого нужно избавиться. Они не готовы перестраиваться в соответствии с новыми тенденциями. Когда раздельный сбор массово продвигается, законодательство меняется в лучшую сторону, и экономика будет выстроена так, что выгоднее будет заниматься переработкой, тогда предприятия со старым мышлением окажутся в минусе, будут терять объемы.
– Получается, необходимо избавиться от консервативных МУПов, поставить все на коммерческую основу?
– От них не надо избавляться искусственным способом, они сами вымрут, если не будут в состоянии изменяться. Сейчас принят новый федеральный закон об отходах, который декларирует очень правильные вещи. Но чтобы этот закон заработал, под него должно быть принято больше тридцати подзаконных актов – постановлений Правительства РФ. Закон принят год назад, но пока вышел только один нормативный акт и далеко не самый важный. Все декларации не работают. Если обязательство по раздельному сбору будет прописано в постановлении, неважно МУП вы или ГУП, вы должны будете ему следовать. Если вы не в состоянии – уступите место другим, есть конкуренция, монополия не установлена.
Корпоративное лобби
– Сколько времени может занять принятие нормативных актов?
– Мы тоже задаем этот вопрос. Правительство работает отвратительно, полностью выбилось из графика. 32 постановления должны были выйти. Прошел год, появилось одно. Либо это намеренный саботаж, либо просто некачественная работа.
– Может быть, существует какое-то лобби на федеральном уровне?
– Лобби есть. Тема отходов разносторонняя, там очень много интересов, коммерческих, криминальных и так далее. По отдельным направлениям лобби очень сильное. Важный момент, который должен был ввести закон, это так называемый экологический сбор, который должны будут платить все производители продукции. Его сумма зависит от того, насколько легко утилизировать вашу продукцию. Вы можете не платить этот сбор, если сами организовали систему переработки вашей продукции.
Так или иначе, компании не заинтересованы в введении таких сборов. Это повысит стоимость их продукции, заставит заниматься переработкой. Сбор должен был заработать с 1 июля этого года. Из-за лоббирования введение сбора отложено пока до 2019 года, по факту, может, и на более поздний срок.
