Заботясь о других, мы в первую очередь заботимся о себе. Тот, кто это осознает и честно готов в этом признаться, мне намного симпатичнее
когда полезно думать о других, а когда — о себеМы привыкли думать, что альтруизм — благородное качество. Однако в последнее время много говорят о том, что нужно развивать здоровый эгоизм. Что же важнее — наши собственные желания или потребности другого?ТРЕНД «ЖИТЬ ДЛЯ СЕБЯ»Моя лента в соцсетях состоит в основном из психологов. Поэтому в ней много призывов «идти за собой», «жить для себя», «быть собой». Не искушенному психологией читателю может даже показаться, что нет более эгоистичных существ, чем психологи. Настолько, кажется, перекошен у них фокус внимания в сторону важности собственной персоны. А как же другие люди? Кто о них подумает?Попробуйте в среде неофитов психологии сказать что-то вроде «И в этот момент я решила, что я сделаю для мамы все, что ей нужно» или «Когда моим близким нужна помощь, я не могу отказать им в заботе». Есть большой риск получить в ответ осуждение, насмешку или нравоучение: они сами о себе должны позаботиться, займись собой.Как будто бы действительно участие в жизни близких равнозначно невротическому поведению. Возникает вопрос: а если благополучие моего окружения влияет на ощущение собственного благополучия, тогда как? «Тогда это созависимая позиция, — заявят молодые психологи, — ее нужно изживать».Некоторые психологи и правда считают, что радеть о близком — чуть ли не предательство себя и своих интересовДля людей заботиться о других — это насущная необходимость, долг, ответственность, возможность почувствовать себя хорошим, добрым, нужным. Такое поведение очень поддерживает и одобряет общество. Поэтому, начитавшись того, что пишут психологи, «просто люди» начинают подозревать, что те лишь «плохому научат», разрешат быть эгоистами.Я не поддерживаю любые крайние позиции в этом вопросе. Не всякая забота о ближнем — проявление созависимой позиции, иногда это просто готовность и желание помочь, когда есть возможность, без мазохизма или предательства себя. С другой стороны, не всякий персонаж, отлично умеющий о себе заботиться, будет образцом психического здоровья.Наши близкие — важная часть нашей жизни. Их состояние, настроение, ощущения нам не безразличны. Качество нашей жизни не может не зависеть от того, какое оно у них. Переживать за близкое окружение и вкладываться в их жизненный комфорт — значит вкладываться в свой личный комфорт и спокойствие. Это прививка от тревоги, чувства вины, страха потери.ТИПЫ ЛЮДЕЙЯ придерживаюсь мнения, что никакого чистого альтруизма не существует. Заботясь о других, мы в первую очередь заботимся о себе. Тот, кто это осознает и честно готов в этом признаться, мне намного симпатичнее, чем тот, кто говорит, что ему самому «ничего не надо, лишь бы у вас все было хорошо».1. СозависимыеСреди первых случается, что благополучие близких становится слишком большой частью психической жизни человека — это мешает ему почувствовать себя отдельным, даже если он отлично осознает желание перестать зависеть от других. Вот именно для таких, как он, и существует этот, «поддерживающий эгоизм», посыл от психологов:«повернитесь к своей жизни»,«найдите себя»,«перестаньте заниматься другими, займитесь собой».При этом у психолога, как правило, нет задачи сделать из бедолаги эгоиста, профессионал просто укрепляет право своего клиента на организацию чуть большей автономии, чем у него была ранее. Без этой автономии очень трудно ощутить себя… отдельным и живущим.Но перейти от созависимой позиции к более автономной совсем не просто, и одними лозунгами, призывами и даже тренингами не обойтисьКак правило, требуется достаточно непростая и небыстрая работа над личной историей и психикой. Такой человек, даже после курса психотерапии, не перестает заботиться о близких — просто он научается вкладываться и в себя самого. И делает это осознанно, прямо, ответственно и желательно с полным правом.После проработки созависимой позиции с такими людьми становится легко. Они вызывают у меня уважение. Рядом с ними спокойно еще и потому, что вместо навязчивой заботы и «служения» они учатся говорить прямо:«Тебе помочь?raquo;«Я переживаю за тебя. Я что-то могу для тебя сделать?raquo;Они не будут бросаться на помощь «из благих намерений» или чтобы показать свою добропорядочность — совершенно не замечая вас при этом.2. Убежденные в собственной высокодуховностиНо есть другая категория людей. Они убеждены в собственной высокодуховности на том основании, что будто бы совсем не думают о себе и только беспокоятся о близких, бедных, народе, человечестве. Отлично могу понять, но сами они вызывают у меня подозрение и скуку.Их позиция — либо «мне самому ничего не нужно», либо «делай добро, и оно к тебе вернется». Я не раз встречалась с тем, как эти прекрасные и щедрые люди не замечают, как именно удовлетворяются их личные потребности — увы, не прямо, а неосознанно и манипулятивно, часто за счет чьих-то вложений и усилий.Одна такая очень добрая женщина, например, при каждом посещении утаскивала из нашего офиса приличное количество пакетиков чая — видимо, считая их «ничьими». Как вы понимаете, не жалко чая, но ничьим он точно не был. Или другая — пустив жить к себе домой дядю-алкоголика, обижалась, если родственники не давали ей большую сумму в долг: «Банки же берут огромные проценты за кредит!»Энергия для жизни не берется из ниоткуда. Человек потребляет и нуждается не только в материальном, но и в эмоциональном взаимообменеИ если человек не пополняет свои ресурсы еде, пище, тепле, доме и заботе, он либо все равно делает это — не очень осознавая и вытесняя, — либо разрушается и погибает.Люди, склонные считать себя высокодуховными, не исключение. Просто зачастую им трудно признать, что они тоже много получают от других людей, в том числе — от своего самоотречения. Им кажется, что они самые альтруистичные и щедрые люди на свете, а на самом деле с ними трудно, потому что совершенно непонятно, какой окажется плата за такое служение и в какой момент они решат ее взыскать.Часто хочется сказать им: «Высокая духовность — не саморазрушение, свидетелями которого вы нам предлагаете стать. Другие могут обихаживать себя сами, дайте им такую возможность. Разрешите им проявить свою человечность, доброту и хотя бы иногда позаботиться о вас».В конце концов, потребность быть добрым и участливым есть у многих людей, но она почему-то экспроприируется «высокодуховными». Если долгое время у них не просыпается хоть какое-то право и необходимость позаботиться о себе, достаточно скоро опека об этом человеке ляжет на плечи его близких. И сколько у них будет чувства вины за то, что они, сами того не желая, «довели почти до могилы» того, о ком вполне могли и хотели позаботиться, но им не дали шанса. Не все могут позволить себе роскошь принять чужую заботу.3. ЭгоистичныеЕсть еще и третьи, которые уверены, что их личные потребности могут и должны затмевать потребности социальные: «Мне важнее всего — я сам. Если я в чем-то нуждаюсь, надо отодвинуть все и всех, а каково это им — их забота».Часто, к сожалению, эта категория трудящихся по каким-то причинам путает уважительную позицию в отношении своей и чужой автономии и хамство. Им кажется, если они опаздывают, меняют планы, причиняют другим людям эмоциональную боль и живут, не обращая внимания на то, как именно их поступки воспринимаются окружением, — это здоровое поведение.Если при этом люди обижаются, расстраиваются или возмущаются — их проблемыЭто заблуждение приводит к бесконечным раздорам, разрыву значимых и незначимых связей, одиночеству. Любители таким образом отстаивать себя часто сетуют на то, что все вокруг «нездоровы», думают только о себе (а не о них) и не хотят понять и принять их, таких прогрессивных и продвинутых, с их потребностями и нуждами. И забывают, что истинное принятие диалогично, уважительно и обоюдно.ОТНОШЕНИЯ С ДРУГИМИ ЛЮДЬМИУ проблемных типовВсем трем категориям очень тяжело воспринимать наличие пары. Они так устроены, что их психика как будто способна удержать только один объект. А в паре люди способны к принятию, конфронтации или диалогу.У первых (созависимых), на первый взгляд, существует только значимый Другой. Его постоянное — невозможное в реальности — благополучие дает хоть какой-то шанс созависимому заняться своей жизнью. На деле Другой достаточно быстро замещается тревогой и вездесущим контролем созависимого и пропадает как автономная единица.Вторые (высокодуховные) тоже думают о Другом. Себя они как бы исключают и отодвигают свои потребности в неосознаваемое — на самом деле не очень прямым способом удовлетворяют какие-то свои потребности.Для третьих есть только они сами. Учесть одновременно потребности или переживания еще и Другого — уже слишком сложно.У здорового типаКонечно, есть еще и воспитанные в правильной связанности с другими, в уважении к чужой и своей автономности, в достаточной эмпатии, в семейных и родовых правилах. Для них нет противопоставления в вопросе «что важнее — забота о себе или о другом?raquo;. У них получается естественным образом ежедневно совершать этот выбор.При этом они не охвачены намерением «быть хорошими» или «контролировать нерадивых и неспособных»У них изначально нет ощущения, что они или какие-то другие люди плохи, что им нужны какие-то специальные усилия для того, чтобы «улучшиться» или измениться. Они просто есть. И рядом с ними живут другие: близкие, далекие, важные и не очень. И учитывать их желания и потребности так же естественно и просто, как свои собственные.Ирина МлодикПсихолог, автор книг по детской психологии и психотерапии
