Прошлый год выдался неудачным для фонда Канадской пенсионной программы. Но об этом сложно догадаться после прочтения
годового отчета менеджеров фонда, Инвестиционного совета CPP (CPP Investment Board).
Отчет, состоящий из почти 80 000 слов, содержит только лишь хвалебные оды и описание того, как благодаря титаническим усилиям своих сотрудников и изощренным инвестиционным стратегиям своих менеджеров, фонд принес бенефициарам CPP 8% прибыли на инвестиции.
Это, конечно, правда: в прошлом году рынки активов в целом бурно росли. Будучи инвестиционным менеджером, вам пришлось бы приложить немало усилий, чтобы не получить значительную прибыль. Действительно, базовый портфель фонда, состоящий из глобальных акций и канадских облигаций, за год вырос на 19,9%.
Что это значит? Это означает, что если бы менеджеры фонда перестали пытаться выбирать акции и просто купили бы индексированные ETF, как и все мы (стратегия, известная как пассивный менеджмент, которую мог бы реализовать среднестатистический школьник), они бы заработали на своих инвестициях в прошлом году в два раза больше.
Однако это не новость. Новость не в том, что в последнем финансовом году фонд отставал от своего контрольного показателя. Новость заключается в том, что теперь фонд отстает от него в среднем за весь 18-летний период, с тех пор как ранее небольшой, недорогой фонд, который в основном просто покупал индексы, полностью посвятил себя активному управлению.
Фонд признает это, но только на 39-ой странице отчета, где говорится, что фонд заработал «- 0,1% в годовом исчислении, что составило - $42,7 миллиарда с момента начала стратегии активного управления в 2006 году» относительно базового портфеля. Действительно, учитывая то, что с тех пор фонд зарабатывал 7,7% ежегодно, базовый портфель увеличивался на 7,8%. (Все цифры основаны на
годовых отчетах CPPIB за 1999–2024 годы).
Это ошеломляющий, хотя и предсказуемый результат. «Предсказуемый», потому что большинство фондов, которые используют стратегию активного менеджмента, отстают от рынка, особенно после включения комиссий. Это не потому, что их менеджеры глупы. Это потому, что для того, чтобы превзойти средний показатель, даже самый умный менеджер должен каким-то образом превзойти всех остальных умных менеджеров. В общем, это отмывание денег.
Но тогда «активное управление» не совсем отражает трансформацию CPPIB после 2006 года. По сути, он превратился в гигантский хедж-фонд, выбирающий акции, занимающий места в советах и тяжело погружающийся во все более эзотерическую смесь активов: недвижимости, частного капитала, инфраструктуры и бог знает чего еще.
В результате численность персонала фонда резко возросла: с примерно 150 сотрудников в 2006 году до более чем 2100 на сегодняшний день. Расходы также увеличились, особенно гонорары, выплачиваемые внешним инвестиционным менеджерам: с $36 миллионов в 2006 году до $3,5 миллиардов в 2024 году, то есть почти в сто раз.
В целом, если сложить комиссии за управление, операционные расходы и транзакционные издержки, расходы фонда сейчас превышают $5,5 миллиардов в год – в общей сложности более $46 миллиардов с 2006 года. И если бы компания придерживалась стратегии пассивного управления (измеряемой базовым портфелем), она могла бы заявить, что все это того стоило.
Управляющие фонда также обогатились. Пять самых высокооплачиваемых руководителей фонда сейчас получают в среднем почти в $4 миллиона в год, что почти в пять раз больше, чем в 2006 году. Выплаты персоналу в среднем превышают $500 000.
Все это может на самом деле преуменьшать серьезность ситуации. Во-первых, предполагается, что базовый портфель, выбранный фондом самостоятельно, с его сочетанием 85% акций и 15% облигаций, несет тот же риск, что и реальный портфель фонда. Если фонд на самом деле более рискованный, тогда он должен не просто соответствовать базовому портфелю, но и ловко превосходить его показатели (поскольку более рискованные инвестиции, как правило, приносят больше прибыли).
Когда актив выходит на рынок, мы имеем довольно хорошее представление о том, сколько он стоит, сколько на нем можно заработать, и какова степень волатильности или риска. Но большая часть портфеля фонда сейчас инвестируется в такие активы, как мосты и торговые центры, которые редко, если вообще когда-либо, продаются.
CPPIB любит рекламировать это как преимущество: вместо того, чтобы гоняться за краткосрочной прибылью, он может, в силу своего «уникального мандата», инвестировать в долгосрочную перспективу. Может быть и так. Но если через несколько лет выяснится, что эти активы не имеют той ценности, о которой заявлял фонд, будет слишком поздно, не так ли?
Подписывайтесь на наш
Telegram-канал, чтобы всегда оставаться в курсе событий.
