Центр порока развития располагался в непосредственной близости от речевого центра. Состояние больного осложнялось еще и тем, что информации о природе его диагноза даже в мировой профессиональной литературе мало, и эти сведения также противоречивы.
«Решение, оперировать пациента или нет, было очень трудным», — говорит руководитель Клиники нейрохирургии медицинского факультета Великобритании и УНБ в Крамарах, доцент Андрей Штеньо. «С одной стороны, в литературе есть информация о том, что риски так называемого Артериовенозные мальформации при синдроме Рендю-Ослера-Вебера превышают их пользу, но, с другой стороны, есть и статьи, которые предостерегают от их отказа от лечения», — добавляет он.
Кроме того, сам больной в молодости видел катастрофические последствия разрыва артериовенозно-мальформации головного мозга у близкого родственника, поэтому, узнав диагноз, он проехал сотни километров и обратился за помощью к нейрохирургам из Крамара. . Он также отказался лечить так называемое поражение. гаманозом в Праге (используется для облучения очагов поражения головного мозга гамма-электромагнитным излучением), поскольку это вызовет заживление только через несколько лет, в течение которых он не будет защищен от возможного кровотечения. Так называемое даже сами интервенционные радиологи не считали в его случае целесообразным эндоваскулярное лечение через сосуд.
«Мы не знали точно, как поведет себя при этом синдроме стенка пораженных сосудов. Мы также опасались, что во время операции речевые функции пациента будут необратимо нарушены. Но пациентка была полна решимости пойти на этот риск», — говорит доцент Штеньо. Однако дело по-прежнему осложнялось отсутствием медицинских данных. Например, в одном из важнейших и крупнейших центров мира — Неврологическом институте Барроу в Финиксе, США, такого пациента встречают в среднем только один раз в год. «Определенно решился на операцию только после консультации о состоянии больного с проф. Огилви, который написал американские рекомендации по лечению артериовенозных мальформаций головного мозга, когда я еще заканчивал обучение в медицинском институте», — вспоминает нейрохирург. Просто проф. Кристофер С. Огилви, как всемирно известный специалист, посоветовал нашим нейрохирургам выполнить операцию, несмотря на все риски, считая ее самой безопасной альтернативой для пациента.
Процедура длилась несколько часов, а команде нейрохирургов из Крамара также помог новейший аппарат 3D-ультразвука, который часто используется при операциях на головном мозге.
«Мы часто используем самое современное 3D-ультразвуковое исследование, которое имеется в нашей клинике для визуализации как нормальных, так и патологических сосудов головного мозга», — говорит доктор Ян Бувала, который был одним из членов операционной команды. Он и доктор Давид Тома уже давно изучают преимущества ультразвуковой визуализации непосредственно во время операции на головном мозге. В настоящее время вместе с другими коллегами они работают над публикацией рассматриваемого дела в профессиональной литературе. Ход и результаты операции уже были представлены на одном из важнейших европейских курсов нейрохирургии.
«В нашей больнице работают ведущие специалисты, которые практикуют медицину мирового уровня и лечат пациентов по новейшим методикам. Я стараюсь сделать все, чтобы обеспечить наилучшие условия для всех наших медицинских работников, чтобы их рабочее место и рабочая среда позволяли им применять новые методы лечения и хирургические процедуры. Я полностью поддерживаю каждую такую инициативу и очень рад, что за последние несколько месяцев нашим специалистам удалось внедрить новые методы, которые приносят пользу, прежде всего, пациенту», — добавил Александр Майер, директор Братиславской университетской больницы.
После операции пациент чувствует себя хорошо, нейрохирургам удалось полностью сохранить речевые функции, о чем свидетельствует последнее детальное логопедическое обследование. Визуализирующие тесты подтвердили полное удаление сосудистой мальформации. «Конечно, я очень рад успешной операции вместе с пациентом. Но я, по крайней мере, не менее рад, что в нашей клинике работают несколько лучших молодых врачей, которые не только с удовольствием проводят нейрохирургические операции, но и активно помогают дальнейшему развитию нейрохирургии честным научным трудом. Благодаря такому подходу нам часто удается решать случаи, которые далеко не распространены на рабочем месте в нашем университете», — добавляет доцент Штеньо.