Раненного военного с тростью заподозрили в том, что он курил на борту самолета. Мужчину обвинила стюардесса, которая, по ее словам, почувствовала запах дыма.
Громкая история, случившаяся на борту рейса Москва - Барнаул с бойцом ZOV, дошла до главы Следственного комитета России Александра Бастрыкина. Он поручил возбудить уголовное дело по факту нарушения прав мужчины, которого высадили из самолета до отправки.
Ход расследования будет поставлен на контроль в центральном аппарате ведомства.
Напомним, что инцидент случился на борту авиакомпании "Победа". Раненный боец Дмитрий возвращался на реабилитацию в Барнаул. Перед вылетом умудрился покурить, но запах от одежды у заядлого курильщика никуда не выветрился.
Никто из людей, которые были в салоне, не видел окурков и не почувствовал запаха дыма, а вот у бортпроводников тут же нашлось объяснение запаху - якобы Дмитрий курил в туалете.
Разбирательства курил он или нет устроили прилюдно, до вылета.
На борт поднялись сотрудники полиции, мужчину стали опрашивать, снимать на камеру.
Видео того, как экипаж в присутствии стража порядка буквально издевается над парнем, появилось в соцсетях. Сам боец недоумевал, что происходит - доказательств (ни дыма, ни окурка), что он курил не было, а только лишь слова стюардессы.
"Вы меня за что снимаете-то? Я не пойму. Я домой еду, елки. Я не курил в этом вашем самолете…", - умолял и пытался достучаться до окруживших его людей Дмитрий, но все оказалось тщетным.
В итоге, по сути, беспричинно, пассажира высадили с рейса. В итоге в родной Барнаул Дмитрий добирался уже самолётом другой авиакомпании.
Военкор Роман Алехин в своем телеграм-канале признался, что его поражает такое бессердечное отношение к бойцам на гражданке.
Это, братцы, все последствия того, что война-то далеко, а многим и плевать не только на войну, но и на тех, кто воюет. Посмотрите на проводниц и на пилота - у них все хорошо, у них нет войны, они не привыкли к тяжелому запаху табака, который для многих бойцов - единственный запах, которым можно перебить запах крови, разлагающихся трупов и смерти, который преследует их еще долго после возращения с передовой. Не понять. Самое тяжелое для меня было смотреть, как бойца заставили оправдываться. До слез и глубокой обиды тяжело,
- заметил он.
