Для освобождения планеты борьбу следует вести не с США, а с транснациональными корпорациями
Если рассматривать мировые процессы с позиции ленинской теории империализма, то мы увидим, что государствами-империалистами являются те страны, в которых к власти пришёл финансовый капитал. Правящий класс всегда использует государство как инструмент. И империализм возникает именно тогда, когда специфическая форма правящего класса буржуазии становится настолько сильнее всех остальных прослоек буржуазного класса, что полностью подчиняет себе рынок в рамках национального государства.
После этого финансовый капитал стремится идти дальше и захватывать новые горизонты. Процесс этот происходит параллельно в нескольких частях света, что и приводит к эпохе империализма. Но сущностно, государства-империалисты лишь проводят политику в соответствии с интересами империалистических кругов, представленных финансовым капиталом.
Империалистические круги после Второй Мировой войны были вынуждены консолидироваться для противостояния социалистической угрозе. Как внешней в лице СССР и социалистического блока, так и внутренней в лице возросшей роли коммунистических партий Европы и США. Побитые Второй Мировой войной империалисты Европы обратились к американских капиталам для возвращения своих прежних сил, что поставило США на место лидера консолидированного империализма или же ультраимпериализма. Но этот же процесс перевязал национальные экономики друг с другом, привёл к появлению глобального рынка, на котором стали доминировать самые крупные представители транснационального капитала.
В сегодняшней повестке много уделено борьбе с США. Но США, равно как и государства-империалисты в прошлом, являются лишь выразителями воли правящих кругов ультраимпериализма. Если раньше это был национальный финансовый капитал, то теперь имеет место быть транснациональный финансовый капитал. Крупнейшие международные корпорации имеют обороты в триллионы долларов — под час больше, чем у некоторых крупных стран. В английском языке уже появилась аббревиатура GAFAM, обозначающая по первым буквам крупнейшие IT-гиганты мира. Только их совокупная капитализация достигает 7.22 триллионов долларов. Сколько средств остаётся в теневом секторе, представить сложно.
Крупнейший транснациональный капитал лишь формально привязан к юрисдикции того или иного государства. Имея столь колоссальные ресурсы, контролируя большую часть глобального рынка, этот капитал может менять место своего пребывания. В настоящее время в качестве своей штаб-квартиры ввиду логики развития исторических процессов он выбрал США. Но поражение США на международной арене не будет означать поражение транснационального капитала как доминирующего фактора современного мира. Транснациональный капитал силён постольку, поскольку сохраняется взаимозависимость национальных экономик друг от друга - глобальный рынок. Соответственно коммунисту необходимо выступать против глобального рынка в той форме, в которой он существует сегодня, потому как он сложился для единственной цели — консолидации империализма под контролем крупнейших мировых хищников.
Уровень коррупции в СССР 1920-1950-х был беспрецедентно низок. Это несмотря на то, что царская Россия по уровню должностных преступлений уверенно лидировала. Французские и английские тресты регулярно покупали тех или иных весьма высокопоставленных чиновников для проведения своей экономической политики. Не меньше подкупы были развиты и внутри страны, когда те или иные обладающие капиталом граждане могли продавить нужное решение через пару чашек кофе в кабинете городового. В раннем же СССР с этой проблемой быстро расправились, и тому есть несколько причин.
Главная из них – огосударствление крупной промышленности, за которой последовала и огосударствление мелкой. Не секрет, что крупные коррупционные махинации всегда проходят именно в зоне крупных же прибылей. Нет большого резона коррупционеру пытаться нарушать закон ради незначительных сумм. В системе, когда государство не отдаёт важные проекты на откуп частникам, а самостоятельно рассчитывает силы, место частной руке вора не находится. Естественно, и контролировать бюджетные вопросы в таком случае куда как легче, ведь перед проверяющими органами лежит вся отчётность по сделкам, вплоть до копеечки.
Вторым немаловажным фактором был низовой рабочий контроль. Системы по типу Рабкрина не позволяли даже государственным служащим играть с обществом в тёмную. Дельцов припирали сразу с двух сторон – и сверху и снизу. В таких условиях воровать и сложнее, и опаснее, если учесть, что коррупция ещё и каралась куда как строже, чем сегодня. Это было вызвано необходимостью подготовить страну к жесточайшему противостоянию. В нашем же случае жесточайшее противостояние уже имеет место быть, однако действительно готовиться к нему никто не собирается.
Современная Россия идет по пути смягчения преследований разного рода коррупционеров. Отменяются или декриминализуются статьи, выйти после крупной взятки можно довольно быстро, а в некоторых случаях и вовсе человека сажать не будут. Разве что на показ народу могут сцапать пару тройку человек, но и те в основном являются лишь пешками в игре более высокопоставленных господ. Коррупция, как сорняк – если не бороться, уничтожит всё поле. В сталинском СССР с ней боролись и её почти не было. В современной России её подкармливают в ущерб «культурным растениям». Потому и удивляться тому, что она достигла небывалых размеров, не приходится.
