Девушка смотрела в окно. Люди что-то говорили, суетились, спорили, повышали голос, а девушка просто молча смотрела в окно. Иногда люди менялись, приходили новые, уходили старые, но девушка сидела всё также, не меняя позы и не отводя глаз от окна. По её прекрасному лицу было не понятно, что происходит в этой симпатичной головке: грустные ли мысли её посещают, или она чему-то радуется. Никто не мог этого понять, никто. Все сходились только в одном: девушка была прекрасна. Она была не то, чтобы совсем юна, но всё же достаточно молода для того, чтобы сидеть здесь, в этом месте. Девушке шло всё: и молодость, и длинные пепельно-чёрные волосы, и большие, всегда как будто немного испуганные глаза, постоянно смотрящие куда-то вдаль, в окно, и даже полуоборот головы, позволяющий рассмотреть легкий, едва заметный румянец на щеках.
Он смотрел на неё и не мог налюбоваться. А девушка не замечала его и всё так же смотрела в окно. О чём она думает? Что происходит в этой прекрасной голове? У него не было ответа на эти вопросы, но он очень хотел, чтобы она хоть раз посмотрела на него своим внимательным взглядом, а может быть, даже улыбнулась. За её улыбку он бы отдал многое. Да что там за улыбку. Он бы отдал всё, что у него было, за один легкий поворот головы в его сторону. Но девушка смотрела в окно и, казалось, не замечает никого вокруг. Обнадёживало его только одно: она не замечала не только его. Он уже успел навести справки у таких же безнадёжно влюблённых и узнать, что девушка сидит здесь уже давно, и никто так и не смог произвести на неё впечатления. Каждый день она приходит сюда в одно и то же время, смотрит в окно, а потом уходит куда-то, непонятно куда. Он не знал, живёт ли она одна, с родителями или уже давно воспитывает двоих сыновей, а по вечерам варит щи для любимого мужа. В этой девушке, её строгости, красоте, её взгляде в окно была вечная загадка, которую ему и никому в этом помещении было не суждено разгадать.
Он попробовал быть решительнее. Повысил голос, вступил в дерзкий спор с одним из мужчин, также смотревших на девушку с восхищением, стал активно жестикулировать, но это не сработало. Девушка смотрела в окно, и её красивое лицо не выражало никаких эмоций. Он окончательно разволновался и, желая хоть как-то привлечь её внимание, обратился непосредственно к ней. Она так и не повернула головы и не удостоила его хоть каким-нибудь ответом. Девушка смотрела в окно…
Может быть, она глуха или слепа, думал он. Но тогда она не могла бы каждый день приходить сюда, в это место и вот так вот смотреть вдаль, в окно. К тому же слепота наверняка испортила бы её лицо, а оно было прекрасно. Наверное, у неё какое-то горе, проблемы в семье, а, может, наоборот она думает о чём-то столь возвышенном, что не хочет обращать внимания на него и таких же страждущих. Он не знал, в чём причина её отрешенности и уже понимал, что ему так и не дано этого узнать.
Мужчина был немолод, во всяком случае, гораздо старше прекрасной девушки, и хорошо понимал, что не нравится такому типу женщин. Все его попытки сблизиться с ними почему-то заканчивались провалом. В общем-то, он даже понимал почему: обычно успеха у таких женщин добивались мужчины статные, красивые, одетые в форму, четко, практически по-военному чеканящие фразы, любящие даже говорить о любви по бумажке, а он, к сожалению (впрочем, обычно он считал это своим достоинством) не обладал всеми этими качествами. Те редкие исключения, которые всё-таки имели место в его относительно долгой жизни, так или иначе подтверждали эти грустные выводы, а все романы с красивыми девушками, молчаливо смотрящими в окно, заканчивались папами этих девушек, которые почему-то совсем не любили таких мужчин, как он, и цинично разрушали возведённый им в своём сердце воздушный замок, нагло били по протянутым девушками рукам и запрещали им когда-либо ещё заговаривать с ним. После таких разрывов он всегда впадал в депрессию и неделями не хотел выходить из дома, но потом всё всякий раз повторялось по кругу…
За этими мыслями он не заметил, как за окном стемнело, и наступил вечер. Девушка смотрела в окно. Внезапно она молча встала, одёрнула мантию и также молча ушла. Её красивое лицо снова не выражало ничего. Он посмотрел ей вслед, собрал документы в портфель и тоже вышел из помещения. Завтра он вновь придет сюда и будет вновь пытаться привлечь внимание этой девушки, которая казалась ему такой красивой, но такой беспросветно недоступной. Впрочем, он знал, что по делу будет ещё не менее 10 заседаний, а, значит, какие-то шансы на успех у него всё же имеются. И он не сдастся, пока она не повернёт к нему голову и не улыбнется. И тогда… тогда он улыбнется ей в ответ. И пусть потом её сердитый папа разрушает воздушный замок. В этот раз они построят такой замок, который будет не так-то просто разрушить. По крайней мере, он попытается его воздвигнуть. Пусть даже она откажет ему, но он сделает всё, что в его силах, и даже больше…
