Банк России продолжил дискуссию со сторонниками использования элементов «китайского пути» в регулировании валютного рынка на фоне его растущего разделения на сегменты. В очередном Обзоре рисков финрынков, опубликованном на сайте регулятора, ЦБ посвятил отдельную врезку структуре операций на биржевом и внебиржевом валютных рынках, подробно обосновав свою позицию против введения «мембраны» по китайскому образцу.
Архитектура валютного рынка существенно изменилась с февраля 2022 г., отмечает ЦБ в своем докладе. На внебиржевом рынке доля торгов «токсичными» валютами снижается, но продолжает существенно преобладать в структуре торгов – в отличие от биржевого рынка. В сентябре доля доллара США и евро в общем обороте внебиржевого рынка составила около 69,2%, а юаня – 25,9%.
«Таким образом, биржевой сегмент валютного рынка становится рынком торговли валютами дружественных стран (прежде всего юанем), тогда как внебиржевой сегмент по-прежнему ориентирован на торги «токсичными» валютами», – пишет ЦБ.
Внебиржевой рынок играет важную роль для курса рубля, поскольку значительный объем предложения и спроса на валюту формируется за счет клиентских сделок российских банков с «токсичными» валютами, а также межбанковских трансграничных сделок, говорится в обзоре. Нетто-предложение валюты обеспечивают иностранные нефинансовые компании, в том числе зарубежные трейдеры, в рамках оплаты российского экспорта в рублях. Доля их операций в структуре нетто-продаж иностранной валюты основных групп участников выросла с 24% в январе до 89% в августе 2023 г.
«Значимым фактором предложения иностранной валюты на рынке являются также нетто-продажи российских нефинансовых компаний. Однако в апреле, июле и августе 2023 г. нефинансовые компании стали нетто-покупателями иностранной валюты, что явилось одним из факторов ускоренного ослабления рубля в эти месяцы. Переход нефинансовых компаний от нетто-продаж к нетто-покупкам был обусловлен повышением их спроса на валюту в эти периоды», – отмечает ЦБ.
Помимо российских нефинансовых компаний, нетто-спрос на валюту формируется иностранными банками из дружественных стран. Спрос на валюту за рубли на офшорном рынке через трансграничные операции российских банков полностью транслируется в курс рубля. Это позволяет поддерживать единое курсообразование на внутреннем и внешнем рынках, обеспечивать свободную конвертируемость рубля.
«Установление ограничений на покупку валюты за рубли для иностранных банков привело бы к искусственному сдерживанию внешнеторговой деятельности, что спровоцировало бы рост внутренних цен, замедление структурной трансформации и темпов роста экономики», – полагает Банк России.
В обзоре ЦБ не говорится о том, кто и какие именно ограничения на операции иностранных банков предлагает ввести, но содержательно его комментарии отсылают к запущенной недавно министром экономического развития Максимом Решетниковым дискуссии о «мембране» для снижения волатильности на валютном рынке (хотя и само Минэкономразвития в публичном поле никак не конкретизировало свои предложения, ограничиваясь только общими заявлениями).
«Сейчас многие смотрят на опыт Китая... Мы изучаем опыт разных стран, потому что ни один опыт нельзя скопировать, я думаю, все это прекрасно знают, везде различаются условия», – комментировала глава ЦБ Эльвира Набиуллина. В Китае, например, управляемый курс, множественность процентных ставок, ограничение на движение капитала, отметила глава ЦБ. «Кто нам предлагает вот это использовать, наверное, забывают посмотреть, что Китай уже несколько десятилетий, два десятилетия как минимум, пытается либерализовать движение капитала, финансовые рынки и так далее. Зачем нам двигаться назад, я не понимаю», – заявила председатель ЦБ. Министр финансов Антон Силуанов позднее поддержал позицию ЦБ по этому вопросу, в схожем ключе высказались и руководители двух крупнейших банков страны – Герман Греф (Сбербанк) и Андрей Костин (ВТБ).
Между тем рубль продолжает падать. На 10 октября Центробанк установил официальный курс на уровне 101,36 руб. за доллар.
