Темпеста Дана Клауд репортажи с пикета United Auto Workers у центра распределения запчастей GM в Ранчо Кукамонга, Калифорния.
Эта статья была впервые опубликована на Буря.
Днем 26 сентября я посетил пикет UAW в центре распределения запчастей GM в Ранчо Кукамонга, Калифорния. Рабочие там принадлежат к местному отделению 6645. Поскольку в центре работают всего шестьдесят человек, и они дежурят на линиях пикетов посменно, в тот день в очереди шло всего около шести человек. Я подробно поговорил с пятью рабочими о забастовке, ее причинах и целях, которых они надеются достичь.
Все согласились с тем, что самой большой проблемой является многоуровневая структура заработной платы, которая начинается и ограничивается зарплатами новых сотрудников, которые становятся несправедливо низкими по сравнению с зарплатами сотрудников, работающих на долгосрочной основе.
Сотрудница, попросившая, чтобы ее звали Сарой М., работает сборщиком на предприятии. Хотя она проработала там шесть лет, она зарабатывает всего 17 долларов в час, а максимальная сумма, учитывая, что она занимает более низкий уровень, составляет 25 долларов. «Мы здесь, чтобы избавиться от уровней», — сказала она.
Майкл Рид, водитель машины, сказал мне: «У вас есть люди, которые делают то же самое, что и я, водят машину. Они могут платить людям, которым около 37 лет. [dollars an hour]а другой человек получит 24. Вы не хотите делать ту же работу, что и кто-то там, и получать половину своей зарплаты».
Рабочие подчеркнули, что многоуровневая система не только несправедлива, но и разделяет рабочую силу. Чарльз Донс, рабочий со стажем 46 лет, сказал мне: «Традиционно, когда тебя нанимали на работу и проходили 90-дневный испытательный срок, ты приравнивался к парню, у которого было пять лет». Вы все были одной семьей. Теперь неравенство в оплате труда создает врожденное противоречие».
Пикетчики открыто обвиняли компанию в напряженности, создаваемой многоуровневой системой. Лу Варга, президент Local, прокомментировал: «Это что-то вроде стратегии «разделяй и властвуй». Они используют все возможные тактики, чтобы разделить нас. Уровни несправедливы в принципе. Но они также отделяют людей друг от друга».
Фрэнсис (фамилия не указана) повторил эту мысль: «Дело в том, что нельзя, чтобы люди выполняли одну и ту же работу и получали разные деньги, потому что тогда возникает небольшая враждебность. Это просто несправедливо».
«Уровни несправедливы в принципе. Но они также отделяют людей друг от друга».
Еще один вопрос, который подробно обсуждался, – это требование профсоюза о сорокапроцентном повышении заработной платы по всем направлениям в контексте жертв, принесенных рабочими во время финансовой помощи 2009 года. Рид объяснил: «Во время экономического кризиса у них возникли финансовые проблемы. Они забрали много вещей. И затем они развили это, увеличив количество уровней».
Сара М. сказала: «Возможно, мы никогда не достигнем того, что было до банкротства. Мы вернули им вещи, чтобы помочь им. Затем они ввели многоуровневую систему страхования и попытались лишить нас страховки. Это твердое «нет».
Чарльз Донс, давний сотрудник компании, объяснил: «Мы бастуем за вещи, которые мы им дали, чтобы помочь им, когда компания переживала трудности». Мы просто хотим их вернуть». Он выразил это так:
Как будто у тебя есть зять. Эй, он хочет начать бизнес. Он борется, поэтому вы одолжите ему немного денег. Его бизнес развивается, и теперь он приносит прибыль, но он никогда не возвращает вам долг. И каждый раз, когда вы приходите к нему домой, он задергивает шторы и выключает свет. Так компания относится к нам с 2009 года.
Он добавил: «С тех пор автомобили добились больших успехов, но наша зарплата — нет». Сейчас я зарабатываю на 3,87 доллара больше, чем в 2007 году. С учетом инфляции это большое сокращение зарплаты.
Фрэнсис описал цель забастовки: «Все, что мы хотим, — это получить одинаковую заработную плату. Тогда каждый мог выжить. Та же зарплата и повышение, соизмеримое с тем, что получает начальство. Эти ребята получают, сколько, сорок процентов? Мы хотим, чтобы парень, который зарабатывает 18 долларов в час, получал сорок процентов.
UAW применяет нетрадиционную стратегию ударов, получившую название «стоячая забастовка». В отличие от сидячих забастовок 1930-х годов и массовых забастовок других забастовок, профсоюз вызывает рабочую силу постепенно, увеличивая количество бастующих предприятий каждую неделю. Когда уляжется пыль, мы узнаем, было ли это нововведение хорошей идеей. Но рабочие на ранчо Кукамонга, похоже, одобряют это.
Одной из причин, по которой они поддержали эту стратегию, является ее экономическая целесообразность для профсоюзов и рабочих. Выход рабочих на один завод, скажем, на завод запчастей, влияет на заводы, которым нужны эти детали. Рабочие второго завода простаивают — их увольняют. Но поскольку формально они не бастуют, они могут претендовать на страхование по безработице, а не обременять забастовочный фонд. «Вы все еще создаете перерывы в работе», – сказал Донс.
Кроме того, к пикетам бастующих в поддержку выходят работники других еще не пострадавших объектов.
Вторая причина думать, что забастовка может сработать, заключается в том, что она оказывает постепенное давление на компании, давая им возможность торговаться на каждом этапе.
Сара М. отметила: «То, как [union president Shawn Fain] если бы он находился, мы могли бы продержаться гораздо дольше. Это также отличие от того, что они ожидали: удар по всем трем компаниям одновременно, так что все они пострадают». Она добавила, что эта стратегия дает им возможность поступать правильно по отношению к работникам, поскольку забастовки «все больше и больше влияют на прибыль».
Фрэнсис сказал, что они пока не причинили компаниям серьезного вреда, потому что не все работники уволились одновременно. Но в какой-то момент он сказал: «Вы должны наказать их — я думаю, это можно назвать наказанием — потому что они не зарабатывают деньги».
— Эти ребята получают сколько процентов, сорок? Мы хотим, чтобы парень, который зарабатывает 18 долларов в час, получал сорок процентов».
В целом, рабочие местного отделения 6645 полны надежд на исход забастовки. Сара М. сказала, что забастовка профсоюза означает, что кто-то поддерживает вас и защищает ваши права.
Доунс сказал: «Мы будем здесь столько, сколько потребуется. Потому что это справедливое дело, и оно касается не только UAW, но и всех рабочих. Все устали от эксплуатации. Каждый.
Пока работники «Большой тройки» изо всех сил пытаются выжить, их боссы загребают огромные прибыли. Это грубое неравенство лежит в основе забастовки.
Рид объяснил: «Зарплата совсем не хорошая. Я сам не могу позволить себе такую стоимость жизни, особенно в Калифорнии»:
У меня есть дети, поэтому я хотел бы в будущем отдать их в школу. Пусть они закончат колледж. Вот почему я прихожу на работу, улыбаюсь им, веду их в школу, получаю то, что они хотят. Мне нужно начать планировать будущее прямо сейчас. И я не смогу этого сделать, если у меня не будет того, о чем просит профсоюз.
Фрэнсис прокомментировал другого работника:
Он хотел пойти и получить кредит. И это после того, как он пробыл здесь год. Он может получить только до 200 000 долларов. В Калифорнии невозможно купить дом за 200 000 долларов. Если вы не можете заработать достаточно денег, чтобы купить дом или даже жить в этом штате, тогда вам придется заняться чем-то другим… Вы видите здесь этих ребят, маленьких ребят, которые ждут, чтобы купить дом. Они хотят. Они не могут.
Донс сказал, что он также не мог бы позволить себе купить собственный дом, купленный в 1999 году, если бы ему пришлось это сделать сегодня. Рабочие также прокомментировали иронию того, что GM заставляет их покупать автомобили собственного производства, но не платит им за это достаточно.
«В космосе есть миллиардеры. И они говорят нам, что мы не можем повысить нижний предел нашей зарплаты».
Напротив, они призвали компанию ссылаться на бедность. Варга заявил:
Они повысили себе сорок процентов, а их зарплаты исчисляются миллионами. Как они это оправдывают? Потому что, когда вы устанавливаете шкалу заработной платы, вы платите себе столько, сколько хотите. Они говорят: «Ну, у меня для тебя ничего не осталось». Я все отдал. Да, себе
По этому поводу Донс рассказал историю:
У меня была подруга, и мы с ней поссорились. Она говорила мне, что компания должна сделать [a] прибыль, они должны заплатить это, они должны заплатить то, они должны купить это, они должны сделать это. И я сказал: «Эй, эй, эй». Прибыль — это то, что у вас осталось после того, как все это было сделано. Прибыль будет после того, как будут оплачены все счета». И у них остались миллиарды. За последние четыре года они повысили себе зарплату на сорок процентов.
Он продолжал:
Наблюдать за тем, как те, кто находится на вершине корпоративной лестницы, зарабатывают миллионы, а затем говорить вам: «Ну, мы не можем позволить себе платить вам больше». Но я могу позволить себе иметь пять яхт. Пять. У меня может быть три особняка. Не один. Я могу отправиться в космос». В космосе есть миллиардеры. И они говорят нам, что мы не можем повысить нижний предел нашей зарплаты.
В момент падения микрофона он заключил: «Итак, помните Марию-Антуанетту?» Что она говорит о крестьянах? ‘Позволь им съесть пирог.’
«Итак, мы устали от торта; теперь мы хотим стейк».
источник: www.rs21.org.uk
