Третья карабахская война завершилась капитуляцией Нагорного Карабаха. Политики и политологи начали спорить о том, кто виноват. В пылу полемики они все чаще проводят параллели между Нагорным Карабахом и Абхазией.
Я не буду лезть в геополитику и рассуждать об интересах Запада и России на Кавказе, скажу только, что Абхазия не просто признанная Россией страна – Россия единственная страна, которая гарантирует нам безопасность. Это в Абхазии все прекрасно понимают, поэтому политика у нас совершенно одновекторная, и никаких поисков альтернативного союзника не существует. Более того, вбросы об антироссийских настроениях – это не более чем попытки нашего коррумпированного руководства манипулировать обществом в личных интересах.
Вот эти, казалось бы, понятные и находящихся на поверхности вещи упорно игнорируют политологи, рассуждающие об Абхазии. После событий в Карабахе аналитики, никогда не бывавшие в Абхазии и совершенно не понимающие процессов, происходящих в нашей стране, начали верстать нам новую повестку, подгоняя ее под чьи-то интересы. Так, из старого сундука опять достали «турецкое влияние». Логика вещателей проста: в Турции проживает большое количество абхазов – значит, в Абхазии сильно турецкое влияние.
Последний такой «аналитический» прогноз прозвучал из уст российского политолога Карине Геворкян, и я возьму ее цитаты просто потому, что они похожи на стандартную установку. Итак, российский политолог утверждает, что американцы готовят план дестабилизации Грузии, который позволит Турции ввести в Грузию 10-тысячный контингент для охраны нефтепроводов Баку-Джейхан. Далее она утверждает, что грузинские власти этого очень опасаются и готовы участвовать в российских проектах, открыть транспортные коридоры Север-Юг и Запад-Восток через территории Абхазии и Грузии. Далее следует фраза, которая, собственно, и привлекла мое внимание, так как повторяется все чаще, но не соответствует действительности: «Этому препятствует Абхазия, где за последнее время очень серьезные позиции завоевала Турция», – говорит она.
Начну с тезиса о том, что транзиту грузов мешает Абхазия. «Мешает» – ключевое слово, которое политолог никак не объясняет, но оно создает имидж страны, в которой живут сплошные дикари, мешающие развиваться всем вокруг. Так вот, в феврале 2021 года парламент Абхазии обратился в Госдуму России с заявлением о том, что республика готова на равноправных условиях участвовать в проекте по открытию железнодорожного сообщения через Абхазию. Затем была создана комиссия при президенте, которая прорабатывала планы открытия железнодорожных транзитных путей и высказалась за привлечение Абхазии в качестве страны-транзитера.
Теперь посмотрим на Грузию. В 2023 году создан российско-грузинский деловой совет, где обсуждался вопрос открытия железнодорожного транзита «в рамках маршрута Шелкового пути», через Абхазию и Грузию. Грузины тут же поставили условие – отозвать признание Россией Абхазии и Южной Осетии. Вот заявление председателя правящей партии «Грузинская мечта» Ираклия Кобахидзе: «Мы принимаем решения в соответствии с принципами, которые отражают наши национальные интересы. В настоящее время этот вопрос не находится в приоритете, поэтому я не считаю целесообразным его актуализацию», – заявил Кобахидзе.
А теперь циферки. По данным разных источников, реконструкция абхазской железной дороги по маршруту Псоу-Ингур обойдется от 400 до 100 млн долларов, а срок окупаемости исчисляется десятилетиями. И, возможно, что это как раз тот случай, когда надо говорить не о том, кто «за» и кто «против», вбивая дополнительные клинья, а об экономической целесообразности данного проекта, но политологи предпочитают направить указующий перст на Абхазию.
Еще интереснее вторая часть этой фразы, произнесенная «между прочим». В Абхазии за последнее время очень серьезные позиции завоевала Турция, вещает политолог, как истину в первой инстанции.
Давайте разбираться. Да, в Турции проживает большая абхазская диаспора. Да, численность абхазов в Турции после окончания русско-кавказской войны превышает численность абхазов в Абхазии. Большая часть населения Абхазии была депортирована в Турцию в XIX веке. И это самая большая трагедия разделенного абхазского народа. Да, этнические абхазы, принявшие гражданство Турции, помнят о своих корнях и во время грузино-абхазской войны воевали за освобождение Абхазии от грузинской оккупации. Да, первый президент Абхазии Владислав Ардзинба считал, что репатриация положительно скажется на восстановлении Абхазии (к сожалению, этого не произошло). Но все это про абхазов, проживающих в Турции, а не про влияние Турции на Абхазию. Контактов на официально уровне нет, и опять, к сожалению, потому что Турция является соседом Абхазии, и экономические связи с этой страной, без сомнения, стали бы положительным фактором. Но президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган регулярно выражает свою поддержку Грузии в вопросах, связанных с Абхазией и Южной Осетией. Не так давно абхазский МИД отреагировал на очередное заявление Эрдогана и призвал его «отойти от использования ангажированных и шаблонных заявлений о поддержке мифической территориальной целостности Грузии». Думаю, что президент Турции это заявление внешнеполитического ведомства Абхазии не читал.
А если оглянуться назад? В январе 2016 года Абхазия присоединилась к санкциям России против Турции. Премьер-министр Артур Миквабия подписал распоряжение в соответствии с российско-абхазским договором о союзничестве и стратегическом партнерстве, предусматривающим проведение скоординированной внешней политики Республики Абхазия и Российской Федерации. И дело не в том, что в Турции случился обвал лиры на этом фоне, а в том, что влияние Турции – это миф, придуманный грузинскими политологами, который подхватили и понесли как знамя российские аналитики. При этом почему-то не заметили влияния Турции на Россию или России на Турции – уж как кому угодно.
А теперь последний тезис российского политолога Геворкян. «Влияние абхазской общины Турции на нынешнее руководство в Абхазии велико», – говорит она, пытаясь создать ощущение глобальной взаимосвязи. Давайте «на пальцах», может быть, так будет понятнее. Недавно в Абхазию приехала делегация представителей абхазской диаспоры в Турции. Они, как и во время войны, поддержали протест своих соотечественников, собрав подписи абхазов Турции против застройки Абхазии апартаментами. От встречи с представителями диаспоры уклонились все ветви власти – президент, спикер и так далее.
Или, может быть, в Абхазии много турецкого бизнеса? Ну, не больше чем в Грузии или Краснодарском крае России. Поэтому очевидно, что недобросовестные измышления политологов, использующих Абхазию в своих текстах, – то ли какое-то модное веяние, то ли стандартная рекомендация, создающая дополнительную напряженность в обществе.
Один из пользователей социальной сети считает, что это продуманная политика, «направленная на подготовку идеологической базы обоснования необходимости разбавления абхазов инородцами-христианами с целью снижения на них влияния диаспоры, состоящей из мусульман». А это уже серьезные опасения, связанные с демографией, и это очень болезненная тема для Абхазии.
Конечно, мне не нравится слово «влияние», но так устроен мир – малые государства всегда ищут «больших» союзников. Армения – признанная мировым сообществом страна – могла себе позволить поиски альтернативного союзника. У Абхазии таких вариантов нет, и поскольку главным дестабилизирующим фактором остается Грузия, то и гарантий безопасности немного – сотрудничество с Россией и переговоры с Грузией. Может быть, российским политологам в нынешней сложной ситуации есть смысл прекратить искать черную кошку в темной комнате, преподнося Абхазию как турецкий вилайет и проводя параллели между Абхазией, Нагорным Карабахом, Приднестровьем, ДНР и ЛНР? Ситуация везде разная, а такие ничем не подтвержденные прогнозы только уменьшают доверие и к политологам, и к СМИ в целом.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Подписывайтесь на нас в соцсетях
Facebook
Telegram
Instagram
X (Twitter)
Youtube
