…У Мишуткина стоял хуй. Это вроде было и прекрасно в его годы. Жена илюбовница довольны. Но сейчас это было весьма некстати – он стоял затрибуной и задвигал умные вещи про войну и мир, про признаниенепризнанных и про права бесправных. Шло ни много, ни мало, одно иззаседаний форума стран «большой двадцатки». Время, отведенное порегламенту на приветственную речь, заканчивалось, а хуй все стоял, ипадать не собирался. Мишуткин успел поприветствовать представителейСША, Великобритании, Японии, Германии, Франции, Италии, сказал теплыеслова в адрес всех присутствующих, понадеялся на взаимопонимание и напродуктивность предстоящих встреч. На бумаге слова уже закончились иМишуткин впервые в жизни позавидовал Фиделю, способному пиздеть, непереставая, несколько часов подряд. Понятно, что прерывать Мишуткинаникто бы не стал, но, задержавшись лишнее время на трибуне, он вполнемог бы подорвать свой имидж остроумного и лаконичного политика. Выходиз-за трибуны со стоящим хуем, под объективы камер десятковаккредитованных журналистов, конечно бы прибавил популярности средиженского электората. Но зато журналюги, уж точно бы не постеснялись наэпитеты и комментарии в адрес Мишуткина, и на завтра весь мир бы знал,что он оконфузился...
