Николай Петрович Ракицкий — один из тех ученых, с которых Михаил Булгаков списывал своего профессора Преображенского. Булгаков и Ракицкий были хорошо знакомы, поэтому не исключено, что какие-то черты Николая Петровича действительно достались профессору, хотя Ракицкий не выращивал новых людей, а пересаживал растения на новую почву.
Филолог и философ по образованию, полученному в Киевском университете Святого Владимира, Ракицкий сумел окончить еще и сельскохозяйственную академию в Баварии, и к 1917 году уже был молодым ученым. В двадцатых годах он занимался исследованием экономических ресурсов Крыма, в 1922-м вместе с женой переехал в Москву, а четыре года спустя перебрался в Тарусу, где получил в свое распоряжение заброшенный пустырь, на котором построил дом и разбил сад.
Как сотрудник ведомства, занимавшегося защитным лесоразведением, Ракицкий много путешествовал по стране, из всех поездок он привозил растения, которые стремился акклиматизировать к условиям Тарусы. Сад становился все более пышным и разнообразным: в 1939 году, судя по дневниковым записям, в нем росли аралия манчжурская и канадская ель, румелийская сосна и конский каштан, и еще много, много других деревьев и кустарников: одной только сирени у Ракицкого было десять сортов. Сиреневым клином можно было любоваться из гостиной, а окно кабинета открывалось в аллею чубушников — разновидность жасмина.
В 1979 году Николая Петровича не стало, жену, писательницу Софью Федорченко, он похоронил двадцать лет назад, и сад остался бесхозным. За полвека полностью зарос и был бы, скорее всего, просто вырублен следующим владельцем… если бы не ковидный карантин. Как в русской поговорке — не было бы счастья, да несчастье помогло. Дом и сад Ракицкого попали в хорошие руки благодаря карантину. Дизайнер Жена Жданова, новая хозяйка дендрария, рассказала «Культуре», как это произошло.
— У моей мамы здесь дача, мама построила в Тарусе домик, который я, как специалист, помогала оформлять. И так случилось, что в пандемию, когда было страшно и непонятно, что будет и как, я забрала сюда детей, и мы два месяца сидели у мамы на даче.
Как-то мы с Сережей, моим младшим сыном, вышли прогуляться вдоль берега реки, и, спускаясь по тропинке, услышали итальянскую речь. Тропиночка узкая, не встретиться нельзя, и, сделав еще несколько шагов, мы встретили Марко Бравура, итальянского художника-мозаичиста, который гулял со своим другом Фердинандо. Перемолвились несколькими словами, возникла симпатия, он пригласил нас в мастерскую и подарил свою книгу. На следующий день я пришла к нему со своей книгой, дальше я познакомилась с Исмаилом Ахметовым, предпринимателем, коллекционером мозаики и меценатом, он провел меня по домам известных художников, которые живут в Тарусе… Я поняла, что сообщество, в котором я оказалась, мне очень близко и мне хочется продолжить общение и остаться в Тарусе.
Открываю Циан, и вижу две фотографии. На одной — старинные изразцы, я сразу их оценила, на второй — заросший сад. Я стала гуглить, и вижу — дом советского ученого-агронома, объект культурного наследия, продается. В тот же день я посмотрела сад и сразу почувствовала его магию, как будто сделала шаг в прошлое. Через два дня я приняла решение, еще через день оформила покупку.
— Что было в доме, когда вы в него вошли?
— Месиво из предметов, скопившихся за несколько десятилетий. Первое, что я сделала, — устроила генеральную уборку. Пригласила своих коллег-искусствоведов, мы вместе сделали опись всего, что нашли. Предметы, не связанные с жизнью Ракицкого, мы безжалостно удалили и стали смотреть, что у нас есть аутентичного. Нашли кровати, столики, кружева, зеркала, все это требовало реставрации. Коллекцию кружева мы восстанавливали больше года, много людей пришлось вовлечь, потому что материал очень сложный.
Женя Жданова человек энергичный, из тех, у кого в руках все горит, поэтому дом через год был приведен в порядок. Стены и потолки отчистили, кружевные накидки заняли положенное им место на столах и столиках, а рядом с изразцовой печью встало старинное кресло — одно из двух, которые Ракицкий и его жена купили у владельцев цветаевского дома. Второе сейчас стоит в Тарусском краеведческом музее.
Сад восстанавливается так же кропотливо: первым делом все деревья переписали, при участии фитопатологов определили их состояние. На самых старых установили динамические и статические стяжки, которые помогают им удерживать напор ветра. По дневникам Николая Петровича проследили историю сада — какие растения и в каком году в него были подсажены. Нашли фотографии, на которых он изображен во всем великолепии — молодым и цветущим.
В своей второй жизни сад Ракицкого будет так же хорош — его проектированием занимается петербургское ландшафтное бюро «Мох», которое всегда стремится подчеркнуть естественную красоту природы. Кто хочет увидеть пример — может дождаться лета и заглянуть в «Новую Голландию». «Мох» вырастил там реющий в воздухе Сад трав — цветник из злаков и многолетников.
На сад у Жени Ждановой большие планы — он и в прошлом году, когда его еще только-только расчистили, превратился в площадку для нескольких серий лекций и мастер-классов. Даже забор стал выставочным пространством — на нем Женя вывесила напечатанные на керамике изображения картин, которые Ракицкий подарил тарусской художественной галерее. К сожалению, для того чтобы рассказать о Ракицком-коллекционере, в этой статье просто нет места, нужно писать еще одну. 200 полотен из своего собрания он подарил городу — среди них был и Поленов, и Айвазовский, и другие первоклассные мастера.
Нынешней весной и летом в саду опять будет много событий. У Жени масса проектов, некоторые из них поддержал Фонд президентских инициатив. В саду будет построена сцена Зеленого театра — для камерных концертов и творческих вечеров. Впереди — творческий фестиваль «Флирт цветов» и фестиваль дизайна и ремесел «Жизнь под открытым небом», иммерсивный спектакль «Алиса в стране чудес» и теневой театр, мастер-классы по сервировке и вечерние лекции вокруг телескопа. А еще ботанические настольные игры, лекции о русских народных промыслах — Таруса ведь была известна как город мастеров, гончаров и вышивальщиц.
Может быть, в программу войдет и лекция — или, скорее, рассказ о жене Николая Петровича Ракицкого, Софье Федорченко, которая перед революцией была известной писательницей, автором книги «Народ на войне», составленной по записям, которые она сделала в годы Первой мировой, как сестра милосердия. Сейчас ее имя забыто, а когда-то оно было известно на всю Россию. Может быть, вместе с возрожденным садом вернется имя той, для кого Николай Петрович его выращивал. Программа возвращения имен уже запущена: по обращению Жени управление города приняло решение переименовать Безымянный переулок, с которым граничит сад, в улицу Ракицкого. Это решение поддержали все жители Тарусы. Не исключено, что скоро адрес дома и сада изменится: не улица Шмидта, 38, как сейчас, а улица Ракицкого, дом 1.
Фотографии с официального сайта Сада и дома-музея Н.П. Ракицкого в Тарусе.
