Набережные Челны посетил легендарный летчик, Герой России Владимир Ильич Шарпатов. В 1995 году его самолет совершил принудительную посадку в аэропорту Кандагара в Афганистане. Командир лайнера и его экипаж пробыли в плену год и 13 дней. Затем совершили побег и были удостоены государственных наград. Именно его персонажа сыграл в фильме «Кандагар» Александр Балуев.
В Кандагар всего совершил 17 рейсов
Сегодня Владимиру Ильичу 81 год, бодрый и улыбчивый он вышел на сцену малого зала ДК «КАМАЗ», где собрались пенсионеры и молодые люди, чтобы послушать его воспоминания. В Челны он приехал к юбилею КАИ.
Он рассказал, что летать за границу начал в 1991 году, побывал в 65 странах. В январе 1991 года, когда он летал в Джидду - это город рядом с Меккой, видел, как американцы начали бомбить Ирак и Кувейт. Тогда французы спросили у Шарпатова, сколько ему платят за полеты над территорией военных действий.
«840 долларов в месяц», - ответил он.
«Наши летчики бы за эти деньги к самолету даже не подошли», - ответили они.
В июне 1995 года вместе с экипажем из Казани командир начал выполнять полеты в Афганистан. Половина территории страны уже была захвачена талибами.
Несколько лет он совершал рейсы в зоны военных действий по заказу швейцарской фирмы, которая занималась грузовыми авиаперевозками по всему миру. Всего он совершил 17 рейсов в Кандагар.
Захват и плен
3 августа 1995 года самолет ИЛ-76 вез в Афганистан патроны. При пролете над Кандагаром диспетчер назвал их борт и потребовал посадку по причине досмотра груза. Владимир Шарпатов ответил, что пункт назначения у него другой, садиться он не может.
Диспетчер снова приказал садиться, иначе по самолету открыли бы огонь. На территории иностранного государства летчик обязан выполнять команды органов, управляющих воздушным движением. Экипаж сел, его встретили вооруженные люди, стали разгружать самолет. Владимира Шарпатова повели на допрос. А потом взяли экипаж в плен, разместили в кладовках во дворе гостиницы губернатора Кандагара.
Владимир Шарпатов рассказал, что экипаж начал его обвинять в том, что он не отказался от этого рейса, будучи командиром. Кстати, пленники после освобождения ни разу не встречались.
Спали они на бетонном полу, кормили их плохо.
«К нам два раза прилетала делегация Министерства иностранных дел России, талибы согласились нас отпустить и даже поклялись на Коране. Но делегация больше не появилась, и мы остались в плену», - вспоминает Шарпатов.
У пленников было радио. Однажды они услышали сообщение, которое могло стать для них последним.
«Слышим, как какой-то журналист говорит: «Правительственные войска северного альянса ведут наступление на Кандагар. В 70 километрах от него захватили город, наступление идет с целью освобождения российского экипажа». А ведь талибы это тоже слушают. Так что после этих слов они могли сразу нас расстрелять или перепродать. Но наступила ночь, и только после этого нас подняли, посадили в джипы, вывезли на окраину Кандагара. Думал, будут расстреливать. Но мы поехали дальше, в пустыню, там нас перепрятали, привезли на ткацкую фабрику. Потом через три дня пригнали обратно в тюрьму. До сих пор мечтаю плюнуть в этого журналиста», - говорит Владимир Ильич.
Спасение
Талибы просили Шарпатова научить их летать. Он ответил, что не имеет таких навыков, но подогрел их интерес, объяснив, что транспорт дорогой, самолет стоит 34 млн долларов, из-за жары у него загустеет масло, двигатели выйдут из строя. Пленники убедили талибов в необходимости проведения технических работ. Тогда их стали возить на аэродром раз в два-три месяца. Потом сменился начальник тюрьмы: им стал молодой мулла, с которым можно было общаться по-английски, ездить на техработы стало проще.
«Утром 16 августа нас подняли в 5 утра. В этот раз мы решили тянуть ремонт до обеда. Решили, когда они пойдут молиться, мы взлетим», - говорит Шарпатов.
После обеда их стало еще больше.
«Мы решили, что взлетать будем в любом случае, разобьемся, так разобьемся. Даже самые трусливые были согласны», - вспоминает Шарпатов.
Потом все талибы опять ушли молиться, в кабине осталось три автоматчика. Но наши летчики все равно решили взлетать.
«Талибы очухались, один спрашивает: «Мы летим что ли?» Инженер говорит – тренируемся. 40 минут я шел над пустыней, на высоте 50-70 метров, чуть в смерч не взлетел», - добавляет Владимир Ильич.
Через 40 минут талибов спустили в грузовую кабину, связали по рукам и ногам и пристегнули к сиденьям. Пересечь границу удалось благодаря тому, что ранее экипаж узнал разрешающие пароли для пролета границы Ирана и Эмиратов.
Когда они ночью прилетели в Казань, их встретил Шаймиев. После возвращения им обещали встречу с Ельциным, но члены экипажа не пошли, потому что считали, что Ельцин их бросил.
Вопросы из зала
- Ваши первые слова после долгой разлуки с близкими?
- Слов не хватало, был комок в горле. Объятия и все.
- Кто в вашей семье еще выбрал профессию летчика?
- Два моих сына стали летчиками. Старший освоил больше типов самолетов, чем я. У обоих высшее образование. В 37 лет старший ушел на пенсию, сейчас занимается бизнесом. Младший сын летает в Москве, Грефа возит на американском самолете. Он переплюнул меня - Антарктиду видел.
- Какие впечатления у вас о фильме «Кандагар»?
- Когда ко мне приехал режиссер фильма, я два дня рассказывал ему во всех подробностях о Кандагаре. Меня удивило, что он на диктофон не записывал, делал лишь небольшие заметки на листочке. Через два года я узнаю, что снимается фильм. И мою роль, якобы, должен был играть Никита Михалков, но он снимал свой фильм и отказался, тогда взяли Балуева.
Прочитал сценарий. На 80 процентов фильм по тем событиям, которые были, но в жизни было гораздо хуже.
Владимир Шарпатов считает, что если бы не этот фильм, возможно, о нем бы мало кто знал. Его нервная система осталась в Кандагаре, но такова цена звания «Герой России».
Фото: Евгения Катушенок
