Знаменитого директора Москонцерта вспомнил в личном Telegram -канале юморист, актер и писатель Ефим Шифрин. «Я побаивался ее, хотя знал, что она нежно меня любила. Вы знаете этот тип женщин: сигарета во рту, такая уже комичная тучность, и за спиной во всем гротесковом блеске — Раневская. Единственный их образец, лекало, по которому они и шили свои безразмерные юбки, и пестовали свой особый юмористический словарь. Афоризм на афоризме, и поди теперь разберись: что им однажды самим упало на язык, а что они приготовили с вечера, чтобы выдать за экспромт наутро», — так начал свой рассказ Шифрин. Его «Раневскую» звали Тамара Исааковна Герзон. Эту женщину помнят все, кто служил в Москонцерте с 1950-х годов до ее ужасной кончины, в пожаре от непогашенной сигареты, отметил юморист. Те, кто пытался дружить с ней из корысти, не выигрывали ничего: в Колонном зале ей были нужны не друзья, а артисты, подчеркнул он. «Рассказывали, что Хазанов (Геннадий Хазанов — советский и российский артист эстрады, актер театра и кино, телеведущий. — Прим. «Мосленты»), которого она определила третьим номером в каком-то важном концерте, поинтересовался: "Не рано ли?" Ответ был быстрым и резким: "Тогда пойдешь после концерта!"» — поделился Шифрин. Артист вспомнил и знаменитую историю про плакат с членами Политбюро, который висел в коридоре Москонцерта. «Какой-то заказчик посетовал на то, что Тамара Исааковна составила концерт для его учреждения из артистов, которых никто не знает. Она тут же повелительно вытащила его к портретной галерее мафусаилов, из которых состояла тогда партийная верхушка страны, и спросила: "Вы знаете кого-нибудь из них?" Испуганный дядька в страхе залепетал: "Не знаю". Тамара Исааковна победно взглянула на него и сказала: "И я не знаю. Но я же им верю"», — рассказал он. Ранее Шифрин осудил комментирующих новости коллег. Свое послание в соцсети артист начал со строчек Ахматовой: «Я научила женщин говорить. Но, боже, как их замолчать заставить?».
