В этой статье мы продолжим рассказ о Жане-Викторе Моро, который одно время считался соперником самого Бонапарта (начало смотрите
здесь).
Вначале поговорим об обстоятельствах, которые привели к изгнанию этого генерала из Франции.
Кадудаль и Пишегрю против Бонапарта
Несмотря на то, что в 1802–1804 гг. Франция и Британия формально находились в состоянии мира, англичане оказывали всемерную помощь эмигрантам-роялистам. Среди таковых оказались не только аристократы, вождем которых был обосновавшийся в Англии брат Людовика XVI Карл, герцог д'Артуа (будущий король Карл X), но также энергичные и талантливые простолюдины. Самыми известными среди них были Кадудаль и Пишегрю.
Жорж Кадудаль – сын мельника и несостоявшийся священник, был вождем бретонских шуанов.
Georges Cadoudal, портрет работы неизвестного мастера, Musee Carnavalet, Paris
Напомним, кстати, что слово Chouannerie происходит от Chat-huant – неясыть. Это прозвище крестьян местного аристократа Жана Коттро, действовавших на территории департамента Мэн и Луара (сейчас – Майенн).
Шарль Карпентье. «Шуаны в засаде»
Кадудаль установил связь с английскими эмигрантами, которые при поддержке британских солдат в июне 1795 года высадились в Киброне. Но генерал Лазар Гош разгромил объединенные силы шуанов, эмигрантов и англичан.
Генерал Лазар Гош, памятник на полуострове Киброн
В 1799 году вернувшийся из Британии Кадудаль вновь поднял восстание в Бретани. В октябре мятежники захватили Нант и некоторые другие города, но в январе 1800 года они были разбиты генералом Брюном. После этого Кадудаль организовал два покушения на Бонапарта – в декабре 1800 года и в августе 1803 года.
К заговору против Наполеона примкнул и генерал Жан-Шарль Пишегрю.
Этот выходец из крестьянской семьи, родившийся в провинции Франш-Конте, начал служить еще в королевской армии, воевал против англичан в Северной Америке, где французский корпус графа Рошамбо поддерживал восставшие колонии. При Людовике XVI дослужился лишь до унтер-офицерского чина. А вот его карьера в армии республиканской Франции была просто блестящей.
Шарль Пишегрю пользовался расположением Сен-Жюста и Робеспьера, и даже удостоился официального звания «Спаситель Отечества». В 1793 году он командовал Рейнской армией, затем возглавил Северную, проведя в 1794–1795 гг. блестящую боевую кампанию во Фландрии. Именно Пишегрю поручил 8-му гусарскому и 15-му пехотному полкам провести уникальную операцию по захвату расположившегося в заливе Зёйдерзее у Хелдера голландского
флота. Посадив рядом с собой по одному пехотинцу, гусары в ночь на 23 января 1795 года по льду подошли к вмерзшим в лёд кораблям. Затем вместе с ними они взяли на абордаж 5 линейных кораблей, 3 фрегата, 5 корветов и несколько торговых судов, на которых оказалось 650 пушек.
Леон Морель-Фатио. Захват голландского флота у Хелдера
В сентябре 1795 года объединенная Рейнско-Мозельская армия Пишегрю захватила Мангейм. Но затем он вступил в переговоры с роялистами и не поддержал действия наступавшей на Дюссельдорф армии Журдана, которая результате вынуждена была отойти на левый берег Рейна. Заподозренный в измене, в марте 1796 года Пишегрю подал в отставку, но был избран в Совет Пятисот и даже стал его председателем.
В это время он был одним из лидеров промонархической партии Клуба Клиши, одержавшей победу на выборах 1797 года. После переворота 18 фрюктидора (4 сентября 1797 года), устроенного Баррасом и Ожеро, Пишегрю был арестован и отправлен в Гвиану. Уже в следующем 1798 году он сумел бежать и некоторое время служил в штабе российского корпуса Римского-Корсакова, разбитого Андре Массеной в битве у Цюриха (25–26 сентября 1799 года). Затем обосновался в Лондоне.
Роялисты надеялись убить Наполеона, а роль председателя переходного правительства, которое должно было организовать возвращение Бурбонов, они отвели Моро. Кадудаль высадился во Франции в августе 1803 года (и сразу организовал покушение на Бонапарта). В январе 1804 года в Париж прибыл и Пишегрю. Моро, который не изменил своим республиканским взглядам, при встрече с Пишегрю и Кадудалем от сотрудничества с заговорщиками отказался. Скоро вожди роялистов были выданы сообщниками и арестованы. Пишегрю, по официальной версии, повесился в тюремной камере, Кадудаль закончил жизнь на гильотине. Моро был арестован и осуждён на 2 года за то, что не сообщил о своей тайной встрече с лидерами роялистов.
Некоторые авторы утверждают, что во время процесса несколько раз были заменены солдаты караула – потому что прежние начинали сочувствовать подсудимому. Приговор вызвал неудовольствие Бонапарта, который сказал, что Моро наказан так, будто несколько носовых платков украл (2 года тюрьмы за несколько носовых платков – это, конечно, сильно). Но Моро при этом лишился более миллиона франков, квартиры в Париже (в ней потом разместился Бернадот) и замка Гросбуа (Гробуа), перешедшего к Бертье. Однако общественное мнение было на стороне Моро, и потому Бонапарт решил избавиться от чересчур популярного генерала, заменив тюремное заключение бессрочной высылкой из страны.
Эмиграция генерала Моро
В Америку супруги Моро отправились через Испанию, причем по дороге, в Кадисе, Эжени родила дочь Изабель. Крестным отцом этого ребенка (по доверенности) стал… австрийский эрцгерцог Карл-Людвиг-Иоанн Гогенцоллерн. 4 июля 1805 года Моро, его жена, двое детей и секретарь генерала Френьер на корабле «New York» отправились в Филадельфию. Это судно дважды останавливалось англичанами для досмотра. Во второй раз капитан британского корабля пригласил Моро для представления офицерам своей команды, поднял тост за его здоровье, а также приказал салютовать из пушек при отбытии генерала.
25 августа 1805 года Жан-Виктор Моро прибыл в США, где был очень хорошо принят и властями, и публикой. Президент Томас Джефферсон предложил ему должность директора военных училищ, но Моро вежливо отказался. Некоторое время он жил в Филадельфии, но потом устроился в арендованной им усадьбе Моррисвилль. Занимался в основном охотой и рыбалкой. Его утонченной жене Америка и «малоцивилизованные» американцы очень не нравились. Под предлогом болезни она вместе с дочерью в 1812 году попыталась вернуться во Францию (в Бордо), но получила приказ выехать из страны. Пришлось перебираться в Лондон, где Эжени находилась до реставрации во Франции власти Бурбонов.
А Жану-Виктору Моро периодически поступали предложения заезжих роялистов, от которых он неизменно отказывался.
18 июня 1812 года началась англо-американская война, продолжавшаяся до 18 февраля 1815 года. В США ее часто называют Второй войной за независимость. На стороне Британии тогда выступили многие индейские племена. В 1813 году президент США Джеймс Мэдисон предложил Моро пост главнокомандующего американской армией. Однако, узнав о гибели Великой армии Бонапарта в России, Моро решил вернуться в Европу. Наполеон, видимо, очень хорошо знал характер опального генерала, потому что сказал после возвращения в Париж:
«Рано или поздно Моро окажется в стане наших врагов».
Александр I, который со времен Аустерлица не слишком доверял русским генералам, еще с 1806 года вынашивал идею пригласить Моро в Россию и назначить его командующим своими войсками. Теперь же инициатива приглашения исходила от бывшего генерала республиканской Франции и маршала империи Бонапарта, а в тот момент – кронпринца и регента Швеции Жана-Батиста Бернадота.
По его рекомендации русский император предложил Моро должность военного советника в главном штабе армий новой антинаполеоновской коалиции. Принять это предложение было тем легче, что жена и дочь Моро, как мы знаем, в это время уже находились в Европе, а его адъютант Ж. Б. Рапатель поступил на русскую службу и давал самые положительные отзывы. А тут еще и в американской усадьбе Моро случился пожар, сгорели библиотека и записи, которые он делал на протяжении многих лет. К тому же генералу сообщили, что в России находится много пленных французов, которые якобы готовы идти «освобождать Францию от тирании Бонапарта».
Эта идея Моро очень понравилась, он писал, что «не скрывает отвращения от самой мысли о вступлении в отечество с чужестранной армией», но вот с французами – это другое дело:
«Пленные французы в России должны быть в отчаянии и дышать мщением. Если значительное число сих несчастных согласится под моим предводительством выйти на берега Франции, ручаюсь, что свергну Наполеона… Я готов идти во Францию с французскими войсками».
Переговоры с ним вел П. П. Тугой-Свиньин (дальний родственник М. Ю. Лермонтова), который организовал его отъезд на бриге «Ганнибал» – 25 июня 1813 года. В дороге он нарисовал портрет Моро:
Генерал Моро на портрете Свиньина
В середине августа 1813 года генерал Моро прибыл в штаб-квартиру Александра I, где был представлен прусскому королю Фридриху-Вильгельму III и австрийскому императору Францу I. Александр очень хотел сделать Моро главнокомандующим коалиционными войсками, но этому воспротивились австрийцы и пруссаки. Да и сам Моро, видимо, понимая, что именно его союзники будут обвинять в любой неудаче, на столь высокий пост не претендовал.
Союзникам он тогда дал оказавшийся очень ценным совет:
«Не атакуйте французскую армию там, где находится Наполеон, нападайте только на его маршалов».
Уже на следующий день Александр I и Моро выехали к войскам. 13 (25) августа 1813 года русско-австрийская армия под командованием Шварценберга подошла к Дрездену. Наполеона здесь не было, так как он в это время преследовал прусскую армию Блюхера. Увидев перед собой несколько французских колонн, Моро предложил немедленно атаковать их, но Шварценберг отказался, решив дожидаться подхода всех частей.
Говорили, что Моро тогда в ярости бросил свою шляпу на землю и сказал:
«Я теперь не удивляюсь, что Вас всегда били на протяжении семнадцати лет!»
В результате к Дрездену успел подойти Наполеон. А уже через 2 дня Моро получил смертельное ранение у этого города. Случилось это во втором часу дня 15 (27) августа: одно из ядер раздробило бедро его правой ноги и оторвало левую ступню.
Кстати, до сих пор кое-где можно прочитать легенду о том, что именно бывший артиллерийский офицер Бонапарт навел орудие и выстрелил «по группе разодетых господ».
А вот как описывает данный эпизод в труде «
История царствования императора Александра I и Россия в его время» генерал-лейтенант и военный историк Модест Богданович:
«В первом часу пополудни Моро, заметив, что неприятель обратил огонь батареи, стоявшей у Мощинского сада, против многочисленной свиты союзных монархов, предложил государю переехать на другую высоту. Как для этого надлежало двигаться поодиночке через низину, по узкой тропинке, то государь, обратясь к Моро, сказал: «Поезжайте впереди, а мы за вами». В тот самый миг, когда он, опередив государя на два шага, продолжал рассказ о своей рекогносцировке и произнес слова «поверьте моей опытности», он был поражен ядром, которое оторвало у него ногу и, пролетев сквозь лошадь, раздробило другое колено».
Paul Lehugeur. La mort du general Moreau
Место смертельного ранения Моро на картине Ф. Тойберта, 1815 г.
Памятный знак на месте смертельного ранения Жана-Виктора Моро, современное фото
Это кольцо было изготовлено из осколка ядра, убившего генерала Моро
Утверждают, что, упав на землю, Моро прошептал:
«Я – среди врагов Франции… они убили санкюлота, друга народа…»
Лейб-медику Якову Виллие пришлось ампутировать раненому обе ноги.
Местный крестьянин после поражения союзников и отступления их армии принес сохранявшему верность Наполеону саксонскому королю Фридриху Августу I сапог Моро, снятый с его правой ноги. Тот отправил этот «трофей» в штаб императора, как доказательство тяжелого ранения одного из генералов противника. Увидев этот сапог, сшитый не в Европе, а в США, здесь догадались о прибытии генерала Моро.
21 августа (2 сентября) мучения жестоко страдающего от ранения Моро закончились. Умер он в Лауне, который сейчас находится на территории Чехии. В предсмертной записке жене Моро написал:
«Шельме Бонапарту опять повезло. Он и здесь оказался счастливее меня».
А его последними словами были, как утверждают:
«Мне не в чем себя упрекнуть».
(За исключением, видимо, того, что он погибает от французского ядра, полученного в сражении против французов).
После возвращения Бурбонов, Моро (как и Кадудалю) посмертно было присвоено звание маршала Франции.
Александр I отправил вдове генерала письмо с выражениями соболезнования:
«Везде в России найдете вы к себе сочувствие, и если вам угодно у нас поселиться, я употреблю все способы украсить жизнь вашу, поставляя себе священным долгом быть вашим утешителем и подпорою… Дружба моя к вашему супругу распространяется за пределы гроба, и я не имею другого способа, хотя отчасти изъявить ее, как сделав что-либо для благоденствия его семейства».
Однако после возвращения Бурбонов отказался от приглашения в Петербург, передав ее попечению Людовика XVIII. До смерти 1 декабря 1821 года вдова генерала-республиканца жила в Париже, получая от русского царя пенсию в 12 тысяч франков и пользуясь привилегиями звания жены маршала.
Жан-Виктор Моро был похоронен с отданием воинских почестей в петербургской церкви Святой Екатерины (это один из пяти католических храмов Санкт-Петербурга). Его похороны обошлись русской казне в громадную по тем временам сумму – 21 454 рубля 40 копеек.
Храм Святой Екатерины Александрийской, Невский проспект, Петербург
Могила генерала Моро в церкви Святой Екатерины Александрийской. Здесь имеется надпись на французском языке: «Дорога к вечности. Он жил на этой земле для того, чтобы умереть на пути, ведущему к бессмертию». После пожара 1947 года этот склеп недоступен для посещения.
Совсем рядом, на другой стороне улицы, находится Казанский собор, где погребен М. И. Кутузов. А на другом конце Невского проспекта находится Александро-Невская лавра, здесь можно увидеть могилу победителя Жана-Виктора Моро – Александра Суворова.
А сердце Моро похоронено на кладбище Шартрез-де-Бордо. Здесь же была погребена и его супруга.
Интересно, что и адъютант Моро – Ж.-Б. Рапатель, также нашел свою смерть во время сражения с соотечественниками. 25 марта 1814 года в битве при Фер-Шампенуазе, где потерпели поражение маршалы Мортье и Мармон (после этого союзники подошли к Парижу). Рапатель был застрелен окруженными французскими солдатами, которых он с белым платком в руках пытался уговорить сложить
оружие.
В. Тимм. Сражение при Фер-Шампенуазе
