В 2001 году потребовалось буквально несколько часов, чтобы психологически сломать вначале американцев, а затем и весь Запад, вполне параноидально относящийся к любым попыткам ущемления личных прав и свобод. Демонстрация падающих Башен была немного испорчена странностями вокруг повреждений Пентагона и еще более странным четвертым лайнером, который то ли пропал, то ли героические пассажиры спасли мир, ликвидировав ценой собственной жизни террористов. Но эти досадные мелочи были ничто перед величественной картиной обрушения и пыли, накрывшей Нью-Йорк, а потому картину долакировали письмами с белым порошком через некоторое время, на чем острая фаза ломки сознания была завершена.
Борьба с международным терроризмом встала в повестку дня, логика борьбы была по-военному чёткой: кто не с нами, тот террорист или их пособник. А чтобы было наглядно, вторглись в Афганистан (впрочем, противник был не слишком впечатляющ, поэтому через полтора года пришлось усилить впечатление вторжением в Ирак).
В общем, известная история, незачем ее подробно расписывать.
Суть этой истории проста: для того, чтобы трансформировать текущую систему отношений и ценностей, достаточно одного мощного кризиса (возможно, с некоторым афтешоком), который и позволит перевести систему в новое положение равновесия. Ничего необычного: любое развитие происходит через кризисы и катастрофы. Социальное развитие — в том числе.
Сегодня всё то же самое. Просто иначе. Сейчас роль бородатых террористов исполняет неведомый вирус, а жертвы, похороненные под обломками Башен — это убитые в ходе «пандемии». Здесь, конечно, можно разбираться: сколько человек были убиты самой болезнью, а сколько — борьбой с ней, но я о другом. Башни в конце концов упали, пыль осела. Пришло время фиксировать результат действий то ли террористов, руливших самолетами, то ли тех, кто рулил террористами, рулившими самолетами.
Так и сейчас. Рано или поздно «пандемия» исчерпает свой ресурс страха. Да и врать напропалую уже просто невозможно: даже вконец отмороженные начинают задаваться странными вопросами. Логика подсказывает, что скоро нужно закрывать эту самую «пандемию» и фиксировать достигнутый результат.
Безусловно, он не будет и не мог быть стопроцентным. Наверное, он таковым и не задумывался. Заявленная вначале планка в 60, затем в 70 и даже в 80 процентов вакцинированных по всей планете не взята, и это, несомненно, слегка огорчает тех, кто рулил теми, кто рулил самолетами этой пандемии. Но и 50 процентов — это очень хороший результат. И его теперь предстоит удержать.
В этом плане на вопрос: что произойдет, когда пандемию объявят завершившейся, можно точно ответить, что никакого возврата к допандемийному состоянию не произойдет. «Не для тебя мама цветочек растила». Катастрофа уже случилась, а одно из ключевых свойств любой катастрофы — принципиальная невозможность возвращения в докатастрофическое положение. Точка невозврата пройдена, новое положение устойчивости достигнуто.
Что значит: удержание положения?
Во-первых, у Шваба и Ко уже есть три миллиарда уколотых. Это ресурс. Разве драг-дилер, посадив пол-района на свой товар, выйдет и скажет им: всё, ребята, таблеток больше не будет? Абсурд. Никто созданный рынок не отдаст. Они будут пестовать его и постепенно расширять. Первая фаза закончилась, но сам себя он не расширит. Поэтому вакцинированных будут продолжать кошмарить, тем более, что паспорта «здоровья» уже розданы, теперь только ставь в них новые отметки.
Второе, что нужно понимать: созданная система, где главный документ — это «зеленый паспорт», нуждается в поддержании административных и правовых механизмов, которые будут использовать этот «паспорт» в качестве основного документа. А потому система ограничений, апартеида и сегрегации останется и ее будут цементировать все новыми и новыми уложениями. Создавая новую норму, новую нормальность.
Проще говоря — вне зависимости от того, продолжается «пандемия» или ее объявят завершенной, не изменится ничего. Достигнутые рубежи будут оборонять, укреплять и расширять.
И главное — о расширении. Оно теперь вряд ли будет носить столь кризисный характер. 80 процентов привить не удалось, но даже 50 достаточно, чтобы переходить к планомерной работе.
Идеология изменится. Она, в общем-то, уже меняется. Теперь клич: "победим болезнь" постепенно трансформируется в лозунг: "никогда снова". Под вывеской «не допустим новую пандемию» все меры по превентивному вакцинированию неизвестно чем от неизвестно чего не только останутся, но и будут расширяться. Будет создан целый перечень потенциальных угроз, с которыми будут бороться в профилактическом порядке. И неважно, угрозы реальные или мнимые. Важно то, что только уколовшись рекомендованными вакцинами, человек получит очередную пометку в своем паспорте и право на еще полгода «нормальной» жизни. А есть ли на дворе «пандемия» или нет — это вообще неважно. Тем более, что сезонные вспышки были и будут всегда, и легким движением руки их всегда можно интерпретировать как возвращение страшного и ужасного коронавируса. Уж кого-кого, а врачей с нулевой моралью и штатных пропагандистов хватит всегда — они-то и объяснят правильные вещи.
«Отказники» будут сегрегироваться и далее. Никто их в покое, конечно, не оставит. Тем более, что вакцинированные будут вымирать гораздо более быстрыми темпами по причине существенного ослабления своего здоровья, а значит — невакцинированные — главный ресурс пополнения численности уколотых и лояльных. А кто же отказывается от ресурса?
Для нас главный вопрос: а что у нас? Да то же самое и будет продолжаться. Война войной, а уколы по расписанию. Другой вопрос, что всё и так на пределе, и административный ресурс выбран с избытком. Поэтому отставание от Запада будет продолжаться. Пока оно составляет полгода-месяцев восемь. К концу 22 года Россия отстанет от Запада не менее чем на год по всем мероприятиям. Возможно, еще сильнее, так как уже начинает подходить к концу срок годности сертификатов, а значит — этих людей нужно будет колоть снова и снова. Тут первичная вакцинация идет еле-еле, а на подходе — уже бустеры.
Законы о QR-кодах отложены, но никто от них отказываться не намерен. Скорее всего, их отложили не в приступе страха перед реакцией населения — кремлевским вообще на это плевать. Это шантаж того же Запада: вот не договоримся с вами — не будем играть в ваши игры. Правда, и Запад, и кремлевские прекрасно понимают, что это только шантаж. За которым нет ничего. Чтобы отказаться от участия в проекте «новой нормальности», нужно выдвинуть свой. А как ты его выдвинешь, если все твое имущество — у них? Тут же конфискуют. Российская знать — добровольный заложник, и никуда она не денется. Поэтому возвращение к QR-кодам — это вопрос не протестов населения, а договоренностей с Западом.
Ну, и главное. Я уже говорил о том, что для российской номенклатуры критической точкой может стать весна-лето этого года. Речь идет об административно-управленческом коллапсе. Он проявляется уже повсеместно. Недееспособность «вертикали» трудно скрывать. И здесь не только проект «новой нормальности», здесь вся совокупность вопросов управления.
Пока номенклатура ждет послания Путина в феврале. Где он в очередной раз попытается сформулировать главный вопрос — вопрос о власти. В 20 году он попытался провести трансферт, но две задачи - «новую нормальность» и трансферт — хилая вертикаль не осилила. Пришлось откладывать трансферт. Теперь же, после Казахстана, вполне может встать вопрос о том, что его не будет вообще. Риски слишком велики.
Проблему это не снимает. Трансферт был необходим для создания управляемого кризиса, в ходе которого произойдет перераспределение власти (а значит, и собственности). Российская модель — банкрот. Банкрот уже достаточно давно, в 19 году оно зашло в терминальную стадию. Выход из банкротства без переформатирования системы только один: перераспределение. Кого-то нужно убрать, а его ресурс поделить между оставшимися. Кстати, как раз это в Казахстане и происходит. И точно по той же причине.
Трансферт — это шанс для второго эшелона российской знати. Трансферт как кризис позволит перераспределить собственность во втором эшелоне и даже немножечко откусить в первом. Но Казахстан уже показал, что никакого управляемого трансферта создать невозможно: даже если он на первом этапе пройдет согласованно, возникшая система будет неустойчивой. И рано или поздно, но рухнет. А тогда перераспределять будут всех, и в первую очередь — высшую знать.
Поэтому, скорее всего, будет объявлен курс на поддержание стабильности. И те, кто рассчитывал на свой шанс, его не получат. Революция сверху отменяется, но противоречия остаются. Значит, начнется брожение внутри знати и подготовка к мятежу. В каком виде он будет происходить — вопрос интересный, но несущественный. И времени на «раскачку» почти нет, так как вся система пребывает в совершенно разобранном состоянии, развал и распад идут по нарастающей. И где-то к лету он достигнет кульминационной точки.
Теоретически Кремль может сыграть на опережение, создав рукотворный мятеж, победить его, бросить кости побежденных на съедение остальным и тем самым сбросить давление в котле. Но, думаю, что как раз этого не произойдет — чтобы организовывать проектные мероприятия, нужна какая-никакая управляемость. А ее уже нет. Поэтому Путин и его клика будут плыть по течению. В надежде, что рванет — но когда-нибудь попозже.
Вот, как мне кажется, выглядит происходящее сегодня и на ближайшие пять-шесть месяцев. Дальше построить модель, думаю, невозможно — и глобальная, и российская системы находятся в слишком хаотизированном состоянии. Это накладывает ограничения на любые вероятности в любых моделях.
