Хранители татарского мира: от Камчатки до Калининграда. Часть 1-я: Дальний восток
«БИЗНЕС Online» запускает новый проект, посвященный всероссийской переписи населения – 2021, он получил название «Хранители татарского мира: от Камчатки до Калининграда». Мы будем рассказывать читателям о жизни татарских общин в различных регионах России устами самих активистов. Где татары удивляют собственным гастрономическим брендом, кому удается убедить местные власти в предоставлении грантов, а кто отчаянно ждет преподавателей татарского языка на постоянную основу? Начинаем мы с востока, с ДФО, татар здесь немного, однако и общероссийские проблемы налицо.
Меньше месяца остается до начала Всероссийской переписи населения, к которой готовятся и многочисленные татарские организации по всей стране. Татары — вторая по численности этническая группа в стране, это важно и в культурном, и политическом смысле. При этом в самом Татарстане живет 2 млн татар, то есть менее 50% от общероссийской численности в 5,3 миллиона человек. Чем же живут соплеменники за пределами родной республики? «БИЗНЕС Online» решил поинтересоваться этим у татарских активистов по всей стране.
Начинаем мы с востока Российской Федерации — ДФО. В него входят 11 регионов, в трех из которых нет официальных татарских организаций. Такое положение на Чукотке и в Еврейской автономной области можно понять, здесь живет менее тысячи татар. А вот у Амурской области потенциал заметно выше (больше 3 тыс. татар), парадоксально, но именно в этом регионе в свое время высаживался целый руководящий легион из РТ, во главе с местным губернатором Николаем Колесовым.
Таким образом, в центре нашего внимания 8 субъектов федерации, входящих в состав ДФО. Мы даем слово лидерам татарской общины регионов, а также приводим краткую характеристику дел в конкретном субъекте по «татарскому вопросу», которую получили из разговоров с ответственными сотрудниками ВКТ в Казани.
«Когда рассуждают о финансовой помощи из Казани, я говорю, ребята, у нас общественная организация, мы все общественники и никто вас финансировать не будет, ищите сами, пишите на гранты, определенные субсидии просите, но под определенные программы государства, а так вам никто давать не будет — ни Татарстан, ни Москва, и я, в том числе, — сказал в разговоре с „БИЗНЕС Online“ председатель Дальневосточного конгресса татар, член нацсовета „Милли шура“ Рустам Абдуллин. — Спасибо большое, что Татарстан нам дает возможность пользоваться своим брендом, что мы татары, имеем возможность пользоваться брендом „Татарстан“. И мы этим гордимся, этим пользуемся, стараемся не подвести и оправдать доверие. К нам всегда приезжают лучшие артисты, топ-менеджеры региона — министры, вице-премьеры Татарстана. Наш Дальневосточный конгресс татар вошел в Евроазиатское региональное отделение Всемирной организации „Объединенные города и местные власти“, мы сейчас работаем на международном уровне. Президентом консультативного комитета местных органов власти (United Nations Advisory Committee of Local Authorities, UNACLA) при организации объединенных наций является мэр Казани Ильсур Метшин».
(На картинках указана численность татар в регионе согласно переписи-2010, а также приводится место по числу жителей, представляющих различные этнические группы).
Мнение ВКТ: Бурятия является примером, хоть там татар меньше 7 тысяч. есть региональная автономия, ее возглавляет Сажида Баталова, она является председателем ассамблеи народов Бурятии, как в РТ Фарид Мухаметшин. Очень много работы проводится. Побеждает во многих грантах. На границе с Монголией в Кяхтинском районе есть село Усть-Кяхта, куда ссылали татар, сейчас там есть татарский культурный центр –старое деревянное здание, сейчас решается вопрос о построении нового.
Сажида Баталова:
— Мы инновационные, поэтому мы в брендах, мы в проектах, мы первые по этнокультурным проектам в России. Самое главное — центральная мечеть работает уже 10 лет, мы все-таки мечеть сделали всем миром. Во-вторых, начали в этом году строительство Забайкальского исламского культурно-просветительского комплекса «Иман» на базе мечети. Маленький халяль-квартал, который открыли, это было тоже моя идея.
Далее, байкальский сабантуй идет уже 15 лет, проект именно байкальский, потому что сейчас начали делать и сибирский сабантуй и дальше. Потом байкальский чач-чак с кедровыми орешками выпускаем, у нас свой гастрономический бренд есть. Кроме этого у нас этнокультурные комплексы, проект «Алмагачлар» президенту РТ понравилось — сажать деревья на сабантуй. Раньше татар не знали, но за 15 лет мы изменили ситуацию. Нас мало, но мы в тельняшках, нас 6,8 тысяч человек, ассимиляция большая… С 1939 по 1959 годы татары приехали сюда из Поволжья, именно из Татарстана, чуть-чуть Башкирия. Была всесоюзная программа переселения, в Поволжье был голод, они здесь от него спаслись, выжить-то выжили, но язык забыли, понятно, что-то поколение еще знает, а вот современное нет, много смешанных браков. Татарстан далеко и тут национальная республика, много таких проблем, поэтому здесь мы стали другими методами действовать, более интересными, яркими проектами, поэтому нас знают.
У нас есть «Байкал-Идель» — школа танца, уже 11 лет будет, сделали такой бренд — слияние двух вод. Не знаем родного языка, значит будем танцевать, не можем танцевать — чак-чак байкальский состряпаем с кедровыми орешками, чтобы у нас было что-то свое интересное, вкусное, зрелищное, вот так выживаем.
У нас был имам татароговорящий, Айрат хазрат, четыре года отработал, выпускник казанского РИУ, он отработал и уехал. Имам-татарин — это важная тема, у него были хорошие отношения с властью. У нас, конечно, татар очень мало в мечеть ходит, однако председатель мусульманской религиозной организации Басыр Нургалиев — татарин из Казани, остался здесь после службы в армии, он у нас молодец. Социальную работу ведем, бабушкам помогаем, ифтары развозили…
Мнение ВКТ: Забайкальский край опять возрождается, в Чите с приходом нового руководителя, офицера в отставке, выходца из Балтасинского района Тагира Аглямова оживилась жизнь татар, работает историческая мечеть в составе Забайкальского ДУМ, который возглавляет Алмаз хазрат из Челнов. Но, в целом, регион проблемный.
Алмаз Салахов:
— Особых проблем нет, мусульмане, а это не только татары, живут очень дружно: азербайджанцы, узбеки, киргизы, дагестанцы. Все вместе делаем. Татар не так много, большинство прихожан — представители Средней Азии. У нас в Чите есть Тагир Аглямов (глава татарской общины Забайкальского края, — прим. ред.), который занимается объединением татар, он проводит различные мероприятия. Еще живы ссыльные татары, о их очень мало, большинство уже умерло, стараемся помочь оставшимся.
До 2010 года у нас в мечети работали курсы татарского языка, их проводил наш прихожанин, но он переехал сейчас в Омск. В 2011 году здесь имамом был Ришат хазрат, с 2012 года я работаю, мы построили медресе, мечеть была отреставрирована, начали вновь проводить уроки татарского языка. Я в свое время обращался во Всемирный конгресс татар, чтобы прислали преподавателя, но до сих пор этот вопрос не решается. ВКТ нам и учебники прислал, я сам начал преподавать, но ведь это должен делать, наверное, специалист с высшим образованием по татарскому языку. Я преподавал, насколько знаю предмет, но на этом все и закончилось. Желающие изучить родной язык есть, нужен только учитель. Кстати, это проблема не только Читы, но и многих регионов России.
Мнение ВКТ: На Камчатке татары есть, проводят сабантуи.
Алекс Хайрутдинов:
— Проблемы, наверное, они как у всех дальневосточников. Все у нас упирается в финансы, если какие-то мероприятия проводить, тот же самый сабантуй, все финансы, финансы. Чтобы татарский язык преподавать, нужно учителю платить деньги, а откуда мы возьмем эти деньги? В Татарстан мы много раз обращались, но я, если честно, отчаялся. Своими силами сабантуй проводим и маленькие мероприятия, на ураза-байрам стариков собираем, день пожилых людей, бабушек поздравляем с 8 марта, дедушек с 23 февраля, вот такие маленькие празднички проводим. Молельный дом у нас есть, мечети нет, местное правительство просим, чтобы нам землю выделили, а они все футболят и футболят нас. Все так плохо, все так тяжко.
Имам был татароязычный, местный, мы его специально отправляли в Казань в медресе, он его закончил, но оказался ненадежным имамом, начал заниматься всякой ерундой, старики сказали он «шайтан», и его ноги здесь не будет. Короче, мы с ним распрощались и сейчас у нас имам дагестанец, хороший такой адекватный парень, мои бабушки-дедушки довольны. Многие татары уезжают, все стареют, всех в родные края тянет, видимо. Молодежь татарского не знает. У меня жена — татарка, хоть я и здесь женился, в общем, кто ищет родную кровь, тот всегда найдет. Есть тут у нас девчонки-татарки, есть тут у меня ребята-татары, из Челябинска, Ижевска, один поехал в Челябинск и привез жену-татарку, а ижевский вообще из Башкирии привез. Даже есть русские из Казани, которые едут в Казань и привозят жен-татарок.
Спонсоры? Есть тут ребята-татары, которые бизнесом занимаются, они сразу «а что там, зачем». Когда деньги спрашиваешь — «я не татарин», а не спрашиваешь — «я татарин». Даже когда на Всемирный конгресс татар приглашают, а нам туда лететь столько денег надо! Билеты на сегодняшний день стоят 80 тысяч рублей в один конец, это же бешеные деньги! И за такие деньги в Казани посидеть, послушать… Мне этого не надо, мне не интересно.
Мнение ВКТ: В Магадане есть наша организация «Алтын-ай», которую возглавляет молодой руководитель Рафаэль Фатыхов, но и проблемы есть, люди уезжают, татар все меньше. Они просят себе татарского имама. Им нужен тот, кто был бы не только муллой, но и обучал татарскому языку, культуре.
Рафаэль Фатыхов:
— По последней переписи у нас проживает около 2 тысяч татар, активность очень маленькая, этому способствует отдаленность от материка, плюс у нас нет имама-татарина. Грантовой поддержки от Татарстана нет. Я два раза подавал в ВКТ, и два раза мы ничего не получали. Больше подавать смысла не вижу. Проводим сабантуи, правда, из-за пандемии два последних года нам запрещают. Я регулярно езжу на собрания, которые проводит Конгресс татар, ставлю проблему: нам нужен человек, преподаватель татарского языка, готовы его содержать, но не находят. Молельный дом у нас есть. Процентов 90 молодежи языком не владеют, а те, кто приехали, общаются друг-другом. Еще до революции первым нашел золото для промышленной добычи здесь наш соплеменник Бари Шафигуллин, приезжали татары и для других целей.
Мнение ВКТ: В Приморском крае много и городов, и организаций, религиозных центров. В Артеме, Владивостоке, Уссурийске живут татары. В Находке сабантуи проходят, есть мечеть.
Тахир Ибашев:
— По переписи у нас 10 тысяч татар и 2 тысячи башкир в Приморском крае, но я прихожу к выводу, что нас больше. С кем ни говоришь, у многих корни татарские. В 2016-м мы получили краевой грант, все были в шоке, как так, городская организация, которая никогда их не брала. В 2020 году взяли президентский грант на этномузей татарской и башкирской культуры и традиций. У нас свой офис больше 300 квадратных метров, сделали там ремонт. В основном за свой счет все делаем, материальной помощи от Татарстана и Башкортостана недостаточно. Хотелось бы получить средства для проведения в следующем году 30-го по счету сабантуя. Молельная комната у нас есть, выделена земля под мечеть. В офисе будем проводить мастер-классы по приготовлению национальных блюд, вечера, посвященные Мусе Джалилю, Габдулле Тукаю.
Мнение ВКТ: В Республике Саха также татары активизировались, хотя их немного — около 8 тысяч, многие из них живут в Якутске. Было решено открыть офис татарского центра культуры, там работает мечеть. В этом году прошли дни Саха (Якутии) в Татарстане, в составе делегации прибыли и татары. В Якутске должен пройти сабантуй.
Игорь Халилов:
— Наша община «Туган як» реорганизована в 2016 году из татаро-башкирского центра «Якташ», наши друзья башкиры решили отделиться. Сейчас готовимся к переписи населения, у нас здесь очень много смешанных браков, где один из родителей по национальности татарин или татарка. В свое время мы тут открывали школу на базе Дома дружбы народов по изучению татарского языка, но в связи с пандемией сейчас она не работает. После приезда Василя Шайхразиева в марте нам выделили помещение под офис в центре города, сейчас занимаемся его обустройством. У нас есть мечеть, основателями и строителями которой были наши соплеменники, я состою в общине с 1997 года, сейчас она самая большая мечеть на Дальнем Востоке, имам по национальности ингуш, есть потребность в имаме-татарине, потому что сейчас молодежь начала ходить в мечеть.
Проблемы, наверное, как у всех, мы же общественная организация, — финансы. В этом году получили грант в размере 500 тысяч рублей, нам выделили место для проведения сабантуя, там проводится национальный якутский праздник Ысыах, получили и сейчас занимаемся благоустройством. У нас есть национальное татарское кладбище, которому 300 лет — места на нем закончились, сейчас власти выделили землю под мусульманское кладбище. От Татарстана помощи в материальном плане нет, есть поддержка в виде литературы и так далее. Хорошо было бы ввести льготное поступление наших татарских детишек в казанские вузы. Сейчас мы зарегистрировали ТД «Татарстан», через который будем пытаться зарабатывать деньги для нашей общественной организации.
Есть проблема — татары, выйдя на пенсию возвращаются к себе на родину, молодежь в основном русскоязычная, там как их мамы и папы не говорят по-татарски. А есть татары в Олёкминском районе, потомки ссыльных татар, они полностью ассимилировались, в Амгинском районе очень много татар проживают и разговаривают на якутском языке.
Мнение ВКТ: На Сахалине есть и учебно-культурный центр «Туган тел», и региональная автономия, есть городская автономия.
Закия Валитова:
— Согласно переписи у нас живет порядка 5 тысяч татар, но по нашим подсчетам здесь живет уже шестое поколение татар, то есть, наверное, 25 тысяч наберется. Молодежь татарского языка не знает, в единичных случаях, достигнув 40 лет, хотят учиться, мы обучаем, причем на общественных началах. У нас в каждом районе есть свои активисты, в этом году открыли этнографический музей имени Габдуллы Тукая, сейчас все туда стараются прийти. Наш президент приезжал, продлил договор с Сахалинской областью. У нас есть детский ансамбль «Татарстан», провели 10-й раз детский сабантуй. А взрослый областной сабантуй пройдет 25 сентября в 15-й раз.
Первые татары приехали на Сахалин в 1930-е, а вот после войны массово стали переезжать из Дубьяз, Атнинского района, тогда только мечеть не дали строить. Сейчас есть, но, к сожалению, татары туда не ходят, хотя имам-татарин тоже есть. Мы под эгидой Союза мусульманок Сахалинской области проводим разные конкурсы, я в 2017 году взяла землю под кладбище. Татарстан очень нам помогает, мы гранты получаем, проводим праздники — День республики Татарстан, например, к переписи населения готовимся. ТАИФ нам помог, книги прислал, сейчас они в библиотеках — пользуются спросом, их даже берут срочники, контрактники из военных частей. Мы рады, что у нас есть Татарстан, а вот марийцам, чувашам тяжело приходится, они говорят, мол, у нас нет свой организации, можно к вам прийти, мы же соседи все-таки. Тут у нас и татары, и мишаре, как я, и башкиры, — мы все единый народ.
Мнение ВКТ: Татарские организации там есть, сабантуи проводятся, есть трудности с изучением татарского языка.
Сарвердин Туктаров:
— У нас более 7 тысяч татар по статистике, но я думаю их больше 10 тысяч, другое дело, что они потеряли язык, традиции.Мы проводим сабантуи в первую субботу июля в Комсомольске-на-Амуре, в воскресенье в Хабаровске, приезжают артисты из Казани. Помощь из Казани есть, Василь Шайхразиев приезжает минимум раз в год в ДФО, в последний год в Якутске был, его приезд — уже помощь нам, чтобы с местными властями находить общий язык. Я лично в министерстве образования РТ договорился, и они нам то ли 300, то ли 500 кг книг прислали, сейчас у нас полный шкаф учебников, другой литературы. Но нет преподавателей татарского языка. Был имам из Башкирии Радифулла хазрат, он преподавал, а потом уехал к себе. Но у нас народ тоже, сначала просит, просит, а как найдем человека, то сами не ходят на занятия, дескать, времени нет, то-се.
