В октябре 1993 года в украинском городе Кировоград произошло событие, которое, казалось, не могло бы заинтересовать широкую общественность: скончался от инсульта 72-летний электрик РЭС Александр Ильин. В узких кругах этот человек был известен как умелый реставратор и переплетчик, однако жил он всегда очень скромно.
А через пару месяцев произошла сенсация – в ветхом домике бывшего электрика нашли уникальную коллекцию произведений искусства и старинных книг. По оценке специалистов она оказалась самой значительной из всех частных коллекций в Европе.
Знакомые рассказывают, что подпольного коллекционера можно было принять за бомжа: носил он чаще всего робу или засаленный пиджак, тулуп, кирзовые рабочие ботинки. В руках всегда сетка-авоська. Зубов у него не хватало, но его это не заботило. Питался бесплатно, потому что работал электриком в тресте столовых. Впрочем, другие коллекционеры знали, что деньги у Ильина на редкую вещь всегда найдутся.
Ильин был «мастер на все руки» и выполнял множество частных заказов – от починки розеток до реставрации бесценных икон и старинных фолиантов. Заходя в любой дом, мужчина сразу оценивал обстановку и, если видел редкую вещь, аккуратно начинал торговаться. Ради этого частенько ездил по селам, искал старинные раритеты. Основным приемом коллекционера был следующий: выполняя заказы по реставрации, он брал плату не деньгами, а ценными старинными вещами. Так, постепенно, его коллекция пополнялась и разрасталась. Кроме бесценных старинных книг в ней были рукописи русских классиков Пушкина, Гоголя, Грибоедова, Лермонтова, ювелирные изделия, в том числе и работы Фаберже, старинные иконы.
Конечно, собрать бесценную коллекцию, стоимостью в миллионы, только честно обмениваясь и покупая, невозможно (сначала называлась цифра в миллиард долларов, но затем специалисты ее снизили до сотен миллионов). По поводу начала, ядра уникального собрания, существует несколько версий. Одна из самых фантастических легла в основу художественного фильма «Синдром дракона» - якобы коллекция была нелегально собрана несколькими советскими партийными и государственными деятелями и сотрудниками КГБ, а Ильин являлся лишь ее хранителем.
Более достоверным выглядит следующее объяснение: известно, что Александр Ильин по матери происходил из знатного рода Римских-Корсаковых, которые еще с середины XIX века коллекционировали культурные раритеты. Часть этой коллекции после революции удалось сохранить. Борис Ильин, отец подпольного миллионера, мог увеличить собрание сначала в гражданскую войну – он участвовал в подавлении антисоветских восстаний и в экспроприации и дворянских усадеб и церковного имущества, а затем и в Великую Отечественную, выменивая драгоценности у нуждающихся людей.
Сын Александр рос среди прекрасных предметов старины, буквально как в музее. Вероятно, он с детства впитал любовь к прекрасному, но только в его случае эта страсть приобрела уродливую, чрезмерную форму. Мужчина на всю жизнь остался одиночкой. На вопрос, почему не женится, обычно отвечал: «Как я могу привести сюда кого-то чужого?» Коллекция была его единственной радостью, а единственной горячей любовью - старинные книги.
Сутками гениальный реставратор мог работать, восстанавливая старинный фолиант. По воспоминаниям знакомых, он часто копался на помойках – искал старые женские сапоги, чтобы из мягкой кожи сделать переплеты, а в старых примусах находились детали из тонкой меди, подходившие для чеканки. Мог мастер изготовить и очень долговечную позолоту по технологии с использованием цианистого калия, ради книг не боялся работать даже с сильным ядом.
Друзей у подпольного миллионера не было, но с коллегами по страсти, коллекционерами и антикварами, он общался. Один из таких знакомых поделился позднее с журналистами рассказом Ильина о событиях 1961 года. Тогда, перед закрытием Киево-Печерской лавры, Александр Борисович реставрировал Евангелие для ее настоятеля. В качестве платы, как обычно, попросил несколько старинных книг и получил ключ от библиотеки.
В это время Лавру оцепили войска, не давая священнослужителям выносить ценности, а неприметный мужичок в засаленной робе несколько дней ходил туда и обратно, не привлекая внимания. Под тужуркой Ильин за каждый заход уносил по бесценному изданию: он считал, что спасает книги от уничтожения. По свидетельствам специалистов, в коллекции Ильина нашлись 114 экземпляров из Лавры. Всего в собрании числилось около семи тысяч томов. Из них особо ценных - примерно третья часть.
К концу жизни единственной родней Ильина остались племянник и племянница. Они были посвящены в тайну коллекции, но документа о наследстве дядя не оставил. После смерти в букинистическом магазине один из знакомых-коллекционеров заметил ценнейшую книгу, которая раньше принадлежала Ильину. Зная о том, что коллекция недавно умершего реставратора должна в принципе представлять ценность, он сообщил об этом в милицию. Заинтересовавшиеся органы прислали к дому пару человек и несколько коробок…
Мирослава Егурнова, ныне хранитель коллекции Ильина в музее, тогда заходила в дом одной из первых:
- Обстановка казалась очень бедной, - рассказывала она, - кругом грязь, засаленная плита, облезлые стены… И тут же - раритетные шкафы, набитые редчайшими книгами. На столе - ржавая миска и рядом кружка с серебряными ложками XIX века. А над плитой - икона в серебряном окладе, которой нет цены. На участке был второй дом, на который не сразу обратили внимание. Уже собирались уезжать, но кто-то решил проверить, что там. Открыли дверь - проем до потолка заложен пачками макулатуры. А за ними оказалась комната, где настоящие раритеты были свалены в кучи в пыли и грязи. То же и на втором этаже, где у Ильина была мастерская. У меня аж дух захватило! Пришлось вызывать грузовики.
Коллекцию изъяли, сославшись на то, что она представляет государственную ценность и нуждается в уходе и правильном хранении, ведь фактически племянники не были даже наследниками своего дяди. Похоже, что подпольный коллекционер не переживал о будущем бесценного собрания, или, как говорили люди, знавшие его, совсем не думал о собственной смерти.
В любые времена для людей, увлеченных искусством, главной ценностью является возможность заниматься любимым делом. Так, в тяжелые времена Французской революции, художник, который хранил кровь Наполеона и зуб Вольтера, стал первым директором Лувра.
