В Донецке при участии депутатов Госдумы РФ прошёл форум «Единство русских: защита прав и свобод», посвящённый проблеме защиты русского населения, проживающего на территории Украины.
Говорить дурно о нем не хочется, а хорошо – невозможно. Более чем программа форума, сугубо декларативная, внимания заслуживает тот факт, что впервые за историю существования Л/ДНР в протокольном мероприятии не принял участия глава ЛНР Леонид Пасечник. Не является ли отсутствие главы республики признаком напряжённости между ДНР и ЛНР?
В принципе, не нужно никакой конспирологии. Уже более года граница между ДНР и ЛНР закрыта – гражданам приходится ездить через Ростовскую область. Так что прежде защиты русских на Украине, о чем шла речь на форуме, стоило бы для начала защитить русских, в том числе непосредственно россиян, в самом Донбассе.
Сообщение между республиками, прервавшееся в начале марта 2020 года под предлогом борьбы с коронавирусом, до сих пор не восстановилось. При этом и в Донецке, и в Луганске бодро рапортуют о том, что пандемия побеждена, а заболеваемость находится на приемлемом уровне. Тем не менее посетить соседнюю республику можно только при условии наличия там близких родственников или других веских оснований и только через территорию России, что делает путь, который раньше занимал 4-5 часов и стоил около 300 рублей, в несколько раз дольше и дороже.
Куда более логичной причиной ограничений выглядит разница в правилах пересечения границы с Украиной. В ЛНР система достаточно либеральная: пункт пропуска на Станице Луганской в сторону Украины может пересечь любой желающий, но вернуться в республику можно лишь при наличии регистрации в ЛНР и теста на коронавирус. В ДНР всё гораздо сложнее: для того чтобы поехать на Украину и вернуться обратно, нужны не только прописка и результаты теста, но и разрешение специального штаба, получить которое достаточно хлопотно, причём открывается пункт пропуска в среднем один-два раза в неделю. В результате в ЛНР границу с Украиной ежедневно пересекает больше граждан, чем в ДНР за неделю. В целом, по данным ООН, количество граждан, пересекающих линию разграничения, снизилось с 200 тыс. в месяц до 30 тыс.
В то же время эпидемиологическая ситуация и различное отношение к вопросу сообщения с Украиной выглядят не слишком весомым аргументом для того, чтобы препятствовать сообщению между республиками, значительно усложняя жизнь населения. Тем более что буквально с первых дней карантина предприимчивые коммерсанты из Донецка и Луганска организовали ежедневные автобусные туры на Украину и обратно через Белгородскую область.
Откровенно говоря, само наличие какой-то границы между ДНР и ЛНР выглядит нонсенсом. Появившаяся ещё в 2015 году сеть блокпостов изначально была предназначена для противодействия украинским ДРГ и борьбы с контрабандой. Вскоре, однако, к изумлению местных жителей паспортный контроль был дополнен таможенными пошлинами, а правительства республик начали всё больше отдаляться друг от друга, принимая противоречащие друг другу законы и другие нормативные акты, по-разному выстраивая властную структуру и внутреннюю политику.
В результате сложилась парадоксальная ситуация. Так, ДНР и ЛНР воспринимают граждан соседней республики (даже тех, у кого есть российский паспорт, но отсутствует регистрация в РФ), а также россиян в качестве иностранных граждан. То есть, для того чтобы жениться или официально трудоустроиться, этим «иностранцам» необходимо действительное разрешение на временное проживание, вид на жительство или удостоверение на постоянное проживание. Соответственно, любые совместные мероприятия или деятельность граждан ДНР и ЛНР входит в компетенцию местного МИД.
Не менее шокирующим откровением стало введение в 2015 году пошлин на ввоз товаров из соседних республик, которые обещали отменить в 2018-м, но почему-то так и не отменили. Эта нежная забота о местных производителях, сказывающаяся и на рентабельности их продукции в сравнении с российской и белорусской, и на кошельках граждан, выглядит особенно «уместной» на фоне засилья контрафактных товаров с Украины. Даже сейчас, несмотря на карантинные ограничения, на прилавках Донецка и Луганска можно запросто найти промышленные и продуктовые товары от украинских производителей (в том числе скоропортящиеся, что наводит на мысль о регулярности поставок).
Дорогого стоит, разумеется, также разница в законодательстве: если завтра будет принято решение об интеграции ДНР и ЛНР во что-то единое, сделать это будет не так уж просто, потому что за прошедшие годы местные законотворцы напринимали такого, что теперь процесс унификации кодексов и нормативно-правовых актов займёт уйму времени и потребует значительных усилий и расходов. Законы в Л/ДНР – гремучая смесь из украинского и российского законодательств, а также местной самодеятельности.
Самодеятельность – достаточно уместное слово. Потому что все важные вопросы, касающиеся промышленности, армии, деятельности госучреждений и бюджетных организаций, гражданской активности (или её имитации), учебных и социальных программ, размеров пособий и многих других вопросов решаются в унисон, по единой схеме и с одинаковыми результатами. Даже железная дорога у ДНР и ЛНР – единое предприятие. Просто потому, что эти вопросы выведены за рамки полномочий правительств республик.
Зато всё, до чего смогли дотянуться локальные управленцы, пошло вразнобой и с каждым годом всё больше и больше осложняет жизнь населению, которое привыкло к тому, что Донбасс – единая экосистема, крепко связанная не только экономическими и культурными связями, производственными цепочками и т. д., но и семейными узами. Не говоря уже о совместном участии в событиях 2014-2015 годов, когда ополчение действовало сообща перед лицом общей угрозы…
Объяснить причины столь дивных метаморфоз в республиках Донбасса, которые в общественном сознании россиян устойчиво воспринимаются как единое целое, можно разве что деятельностью местных «элит», частично унаследованных от довоенных времён, частично сформировавшихся уже после начала конфликта. Судя по всему, речь идёт о банальных амбициях и желании хотя бы номинально чем-то или кем-то управлять. В первую очередь финансовыми потоками – как легальными, так и теневыми. В противном случае увеличивающийся раскол между республиками выходит не только за рамки здравого смысла, но и формальной логики.
Впрочем, не секрет, что ещё несколько лет назад в ДНР и ЛНР существовали определённые силы, стремящиеся к созданию «независимых» республик, существующих в качестве отдельных государств – об этом достаточно обстоятельно писал Захар Прилепин, некоторое время пропагандировавший подобные идеи в Донецке. Вероятно, сегодня эти течения стали менее заметны, но не исчезли полностью.
В любом случае результаты этой странной практики очевидны: второй год нарушено сообщение между ДНР и ЛНР, в результате чего разрушены деловые связи мелкого и среднего бизнеса, разобщены семьи, искусственно создаются препятствия для совместной социальной, культурной и экономической жизни республик.
Кроме того, в умы местных жителей внесено ещё больше сумятицы – зачем всё это, если в республиках живёт единый народ, который воюет против общего врага и един в стремлении к воссоединению с Россией?
