Эмоционально выясняли отношения, любили и хулиганили на сцене Камерного герои сразу трех пьес Пьера Бомарше. Приглашенный режиссер Надя Кубайлат, известная воронежским зрителям по постановке «Вечер с Чарльзом Буковски», взялась за крупную форму и подключила к процессу почти всех артистов сразу двух трупп театра – драматической и танцевальной.
Режиссер объединила в одну постановку «Безумный день» пьесы о плуте Фигаро – «Севильский цирюльник, или Тщетная предосторожность», «Безумный день, или Женитьба Фигаро» и «Преступная мать, или Новый Тартюф». Как пояснила Надя, сперва она планировала воплотить на сцене только самый известный текст драматурга, но, перечитав всю трилогию, поняла, что не стоит вырывать одну пьесу из контекста общей истории.
– Этот подход дал мне возможность поработать с бесконечной событийностью комедии, – пояснила режиссер.
Разминка в спектакле
Первое действие – музыкальное, и оно рассчитано на погружение в комедию, разыгрываемую персонажами. Прежде чем посадить зрителей в кресла, Надя Кубайлат решает инсценировать иммерсивное действо, позволив зрителям передвигаться по фойе и наслаждаться представлением как бы изнутри. Среди зрителей начинают появляться люди в гриме, ярких париках и странных костюмах. Под струнный квартет, расположившийся под лестницей, они начинают петь, разминаться, вести диалоги с самими собой…
Тем, кто уже видел первую работу Кубайлат, может показаться, что она взывает к новому формату в искусстве: вновь она разрывает так называемую «четвертую стену» в театре, используя вовлечение, и вновь в ее спектакле – «Безумном дне» – играет живая музыка. Только теперь перед зрителями не два исполнителя, а четыре. Но на деле режиссер продолжила традиции площадного театра и комедии дель арте, заложенные в Воронеже на десятом Платоновском фестивале (спектакли Юрия Муравицкого «Двенадцатая ночь, или Как угодно» и «Lе Тартюф. Комедия»).
Уже на сцене гипсокартонные стены соседствуют с массивными занавесами с лепниной: «внутренность» этого сценического пространства в совокупности с карикатурностью персонажей и их одеждами начинает напоминать эстетику Муравицкого в его «новом Тартюфе» (а в театре на Таганке их теперь два: Любимова и Муравицкого – прим. авт.). Позже персонажи Кубайлат начинают проходить сквозь стены, разбивая их собой – как в «Lе Тартюф», и словно сталкиваются с полтергейстом: усаживаются на пол и смывают макияж, но их периодически «потряхивает», будто кто-то управляет ими, как марионетками.
Побег от реальности
– Вместе с актерами на репетициях мы много размышляли на тему жанра, в котором получился спектакль. Мы искали какой-то очень конкретный способ существования, где комедия – это не просто весело и смешно, а некий путь отказа от трагедии. В этом пути, в этом побеге от реальности рождаются образы, персонажи, сюжет, – рассказывает режиссер Надя Кубайлат.
Видимо, поэтому главным акцентом постановки стала фраза Фигаро: «Я тороплюсь смеяться, потому что боюсь, как бы мне не пришлось заплакать». От юмора и легкости первой части во второй режиссер постепенно «загоняет» артистов в нарочитую усталость, которая выражается в ломаных движениях и плаксивом голосе, и уже откровенных конвульсиях в третьей.
Художник по костюмам Анна Кострикова считает, что только благодаря подобным приемам и карнавально-праздничным костюмам и получилось существование этой истории, ведь сами произведения сложены из довольно жутких жизненных ситуаций.
– В какой-то момент персонажи настолько устали смеяться, что им уже не хочется продолжать эту комедию. Ее надо остановить, но маски на лице, костюмы на артистах, зрители в зале – представление продолжается. Это такое преодоление, – говорит Кострикова.
– Все, что играется, это вроде смешно, но на самом деле очень грустно. По этой причине артисты все время находятся в таком мощном режиме. Надо быстро-быстро все делать, надо все успеть, – рассказывает художник-постановщик Денис Сазонов.
В постановке задействован почти весь «звездный состав» Камерного. Фигаро исполняет Андрей Новиков, графа Альмавива – лауреат премии «Золотая маска» за лучшую мужскую роль Камиль Тукаев, Сюзанну – Яна Кузина, Бартоло – Юрий Овчинников и т. д. И каждый имеет под своей маской тайну, которая будет разгадана в конце. Сам плут и интриган Фигаро представлен в новом ракурсе в постановке Кубайлат – в непривычном для театральной сцены свете.
Понять и принять
За эстетикой площадного театра – более активная деятельность зрителей: это и непосредственное участие, и разрыв «четвертой стены», и новые формы, и просто более смелые реакции на происходящее на сцене. Но к тому азарту, с которым режиссер проиллюстрировала безумство, творящееся в мире, воронежский зритель оказался, пожалуй, не совсем готов. И хотя основная художественная мысль о том, насколько могут быть разрушительны иллюзии, вполне ощутима, форма, через которую она передается, превращает комедию в депрессивную драму. После такого смеяться не захочется.
Ирина ЛАЗАРЕВА
Фото Алексея Бычкова
Кстати
Посмотреть премьерный спектакль Камерного театра «Безумный день» зрители могут 13 и 31 января, 5 и 22 февраля.
