- Александр Игнатьевич, вам чаю, кофе или какао?
- Как вам будет угодно, Андрей Владимирович.
- Павел Давидович, сюда садитесь. И вы, Анна Андреевна, – лучше на диван, вам тут удобнее будет.
Небольшое помещение залито светом. Кроме дивана кресло, пара стульев. Небольшой столик — почти пустой, потому что мы с главой центра "Дом друзей" Ланой Журкиной заболтавшись, честно забыли в ее офисе мешок пирожков. Но никто не жалуется на сушки и карамельки: встреча важнее.
Занимаю кресло. Вокруг на стульях и диване сидят благообразные, довольные, розовощекие, аккуратно стриженые старички и старушка. Добродушно улыбаются, смеются над шутками, сосредоточенно выспрашивают и кивают в такт ответам головами. Элегантные полосатые обои на стенах дополняли иллюзию старосветского приема. Голова приятно кружится, и трудно понять, то ли ты в реальном мире, то ли, как кэрролловская Алиса, сделав глоток напитка, очутился в Стране чудес.
Наблюдаю и слушаю, стараясь слиться с обоями. Последнее выходит не слишком хорошо – на мне нет полосок. Да и участникам программы "Две жизни", населяющим бывший мини-отель интересно пообщаться с новым человеком: если Лана привезла, значит достойна. Для большинства возможность довериться немаловажная и давно забытая составляющая жизни.
Тут надо сделать небольшое отступление и объяснить, что "Дом друзей" – это благотворительная организация, которая много лет помогает самым разным категориям людей в беде: бездомным, выброшенным на улицу по вине мошенников или недобросовестных родственников старикам. Или ушедшим из дома по болезни. Поддержку здесь находят и те, кто приехал из регионов на лечение, но не понимает, куда обратиться. Попавшим в сложную финансовую ситуацию помогают приобрести жизненно необходимые препараты.
Центр работает по нескольким направлением, одно из которых называется "Две жизни". Выросла эта программа из долгих и частых разговоров с никому ненужными одинокими стариками, из обедов с ними, из хождений по инстанциям в попытке вернуть жилье, из обиваний порогов с просьбами восстановить утраченные документы.
Лана Журкина выслушала десятки, сотни таких историй, и всем, кто к ней прибивался, старалась помочь. Особенно тяжело стало бездомным и пожилым во время весенней изоляции: тогда небольшие и дешевые хостелы, принимавшие малоимущих на одну или несколько ночей, стали закрываться. Людям грозила страшная участь замерзнуть ночью, ведь весна была холодной, либо пропасть без вести. Или попросту устать бороться за жизнь.
Меры надо было принимать срочно. И по каждому направлению свои, потому что у каждой категории подопечных команды "Дома друзей" были свои нужды-потребности. Весной Лана перестала спать – не успевала. Не сразу, спустя десятки встреч с чиновниками, писем и звонков в разные организации, решения стали находиться. Сначала благополучно разрешился вопрос с бездомными, среди которых оказались целые бригады рабочих закрывшихся строек: их все же расселили по хостелам. В лучшие (или худшие) дни туда приходило до 1200 человек.
Но была и другая категория — пожилые. Какое-то время они могли перебиться с остальными, но недолго. Эти люди нуждались в постоянном доме.
"Однажды на меня вышли хозяева мини-отеля на окраине. Они были согласны его передать нам, но только... с постояльцем. В отеле уже давно никто не жил, а он не уходил, потому что болел и пойти ему было некуда. Но проживание он оплачивал". Лана согласилась посмотреть место. За одной из дверей, в комнате лежал человек в крайней степени истощения. Увидев людей, Вячеслав Сергеевич шепнул: "Я вас вымолил!"
Не исключено, что так и было, поскольку "Дом друзей" организовал уход за ним: помимо истощения и обезвоживания у Вячеслава была онкология.
Пока едем в гости, слушаю удивительную историю ухода из жизни Вячеслава, странно совпавшую с проблемами в отеле. И как все разрешилось на следующий день после того как Лане удалось отстоять перед чиновниками похороны и прощание с ним по нормальным человеческим законам.
А отельчик стал наполняться людьми. И каждый со своим горем-злосчастием. Даже у администратора, доктора Андрея Пруцких и соцработника Анны Нечаевой были причины переехать в гостиницу на постоянное проживание.
Так и сидим, пьем кофе с какао, насельники к гостье интерес проявляют.
Интересно, конечно, тем, кто побойчее, у кого начала возвращаться чувствительность к сезонным перепадам температуры, появились смыслы в жизни и цель. Словом, ступивших на обратный путь в мир живых.
Остальные подсаживаются поближе к Лане — так безопаснее. Постоянно живущий с ними врач Андрей Владимирович Пруцких объясняет: оказавшимся на улице людям требуется полгода только на восстановление терморегуляции кожных покровов, а чтобы заговорить с чужаком и того больше. И никто не знает, смогут ли все.
Первый из смельчаков Сергей Михайлович. Лана показывает фотографию, каким он пришел. Хихикает – я ли это? На снимке изможденный старик с кожей зеленоватого отлива, руки человека в отчаянии, а теперь рядом со мной сидит элегантный чаровник с сияющими глазами и не менее блистательной улыбкой. С легким грассированием (бонус к новеньким зубам) он сокрушается: "Чего только не было – от малинового пиджака до приключений и поступков, которыми невозможно гордиться".
И ведь не соврал. Как не обманул и в другом – жизнь его была полна такими поступками, что когда он оказался на улице, не к кому стало обратиться за помощью, переночевать негде. А когда из "Дома друзей" позвонили сестре, та, заслышав его имя, бросила трубку. Не сразу Андрею Пруцких удалось ее убедить, что брату действительно нужно только опознание. И она приехала в ЕИРЦ. Едва вошла — всем видом выражая неприступность – Сергей Михайлович со слезами бросился на колени, умоляя о прощении.
Искренность его покаяния произвела впечатление не только на волонтеров, но и на чиновницу, прежде не спешившую с оформлением документов. Теперь у Михалыча не только паспорт, но и пенсия, и походы в поликлинику по ОМС. Он смотрит кино, гуляет по аллеям. В планах научиться слушать аудиокниги, встречи с молодежью, чтобы рассказать о себе — предостеречь: "Хочется принести пользу".
А гуляет он, кстати, не только с соседями. За Сергеем Михайловичем регулярно заходят дамы. А он не возражает. И не исключает теперь для себя ни единой возможности.
В дверном проеме появляется Борис Никифорович. Мнется нерешительно, но все же садится поближе к Лане. Смотрит в основном в пол, отвечает скупо. Вокруг рта скорбные складки: он появился относительно недавно, еще не оттаял, не поверил, что изменения возможны, что они навсегда.
Входная дверь распахивается и появляется Омари Сергеевич. Он космат, нестрижен и сердит. Ио меняться он не планирует. Он бьется за себя с самого сиротского детства, когда после неудачной операции ему удалили почку, и он оказался инвалидом в Детском доме. Он знает, что жизнь — борьба, и если не с чем будет сражаться, у него кончится смысл жизни. Сейчас он добивается точных пенсионных расчетов, в чем ему безропотно помогает соцработник Аня.
А ведь еще совсем недавно Омари не просто был бездомным, его будто бы и не было. Потому что жил он с паспортом гражданина СССР. Теперь все законно. А здесь Омари полноправный хозяин, потому что знает: с него началась программа "Две жизни". С того момента, как его выгнали на улицу из хостела, где он жил бесплатно, выполняя мелкие поручения.
Из своей комнаты после полуденного отдыха вышла застенчивая Анна Андреевна — самая взрослая из насельников. Красивая какой-то внутренней красотой, она все больше помалкивает. И есть от чего: у Анны Андреевны немало вполне обеспеченной родни, но всем им интересна не она сама, только ее жилплощадь. Страшно вообразить, сколько горя принесли бабулечке московские метры, которыми мечтают поживиться все, кому не лень.
Кстати, с паспортом СССР Омари к Лане пришел не единственный. Полностью бесправным оказался и Павел Давидович. Сейчас он высокий, статный, имеет невообразимо элегантный вид со своей окладистой бородой. Долгие годы он жил у своей гражданско жены, ему не пришло в голову, что отношения стоило узаконить. Когда ее не стало, Павел Давидович обнаружил себя на улице. Но теперь и его история приближается к счастливому концу...
Подопечных Ланы Журкиной можно слушать часами — столько у них накопилось. Но нам пора собираться.
По дороге обратно Лана рассказывает о ближайших и дальних планах.
Ближайшие — сбор подарков: "У нас куча заявок на продуктовую помощь в Подмосковье. Планируем в Рождество отвезти обоз помощи. Собираем продукты и ждем желающих фасовать наборы".
Из отдаленных – узаконить позицию выездного врача и найти такое место, где возрастные пенсионеры могли бы жить не по двое в комнате, как сейчас, а по одному. Потому что каждый человек время от времени нуждается в уединении.
Свой дом нужен каждому.
