В финском языке существует короткое и емкое слово "сису". Дословный перевод — "умри, но сделай". Нужно обязательно выполнить задание, чего бы это ни стоило, и при этом делать вид, будто бы ничего такого не происходит. До середины прошлого века у финнов было толерантное отношение к переработкам и сверхурочному труду любого вида. И финн не будет стесняться достичь результата любыми средствами. Одним из таких был военный Аймо Койвунен. На родине его почитают как национального героя. Потерявшись в советском тылу, он принял амфетаминовые таблетки, чтобы выжить, подорвался на мине, две недели ничего не ел и прошел 400 километров до первых финских патрулей. Так нам рассказывают официальную, полумифическую версию финские СМИ. Заметка о его подвиге вышла в 1978 году в пропагандистской националистической газете Kansa Taisteli (в переводе "Как сражался народ"). Сергей Харламов восстанавливает реальную картину событий, в которой есть место и смеху, и безысходности, и сочувствию.
Расклад сил
Финские пулеметчики в начале Второй мировой | Фото: CCO
К зиме 1944 года финские подразделения, выступавшие на стороне немцев, начали нести массовые поражения от развернувшейся в полную силу советской военной машины. У Финляндии не было своего воздушного флота, не было производства танков, да и не все поддерживали окопавшихся в стране фрицев. Это было делом времени, когда СССР разгромил бы остатки финской армии и, не останавливаясь, прошел бы дальше на запад.
Пожалуй, наиболее боеспособным корпусом к концу войны оставались разведотряды — не очень многочисленные полупартизанские военные объединения, чьим главным преимуществом перед противником была хорошая физическая подготовка и доскональное знание болотистой карельской местности. В зимнее время эти отряды вставали на лыжи. На лыжне финны чувствовали себя отлично — в те времена финским детям клали лыжные палки буквально в пеленки.
Задачами части отрядов в феврале-марте 1944 года были диверсии в лесах Лапландии, под Кандалакшей. Они должны были докладывать обстановку в командование 200-тысячного корпуса СС, дислоцированного в Финляндии. Но, надо сказать, информирование было бесполезной затеей: за 3 года немецкие части так и не освоили тактику пересечения болотистой и лесистой местности в тех краях, и немецкая армия, на счастье советского севера, завязла.
В тот день боевой задачей 53-ей и 54-й диверсионно-разведывательных групп была проверка сведений о строительстве военного аэродрома прямо у линии фронта. Однако финские разведчики в составе пары десятков человек напоролись на такую же группу советских военных. Советский отряд быстро обратил противника в бегство, группа рассыпалась, и финны по одиночке стали выбираться на базу. Тут-то и начинается история субсержанта Аймо Койвунена.
Груз Койвунена
Аймо Койвунен | Фото: личный архив сына
Койвунену в то время было 24 года. К этому моменту он уже успел поучаствовать в "Зимней" советско-финской войне, дослужился там до звания капрала (субсержанта). В 1941 году он сам записался в разведывательный отряд к капитану Илмари Хонканену, известному по инциденту в Петровском Яме. Хонканен во время Зимней войны был в составе разведывательной группы, забравшейся слишком далеко в тыл советской Карелии. Отряд в поисках складов снабжения стратегического военного объекта набрел на военный госпиталь, и финны расстреляли медперсонал и раненных солдат. Непонятно, как можно было перепутать госпиталь и склад, но финны до сих пор выгораживают своих соотечественников, будто бы те не знали, во что стреляют.
В любом случае факт таков: Койвунен попал к опытным и жестким воякам. По заветам "сису" все разведывательные отряды плотно сидели на препарате "Первитин", практически чистой метамфетаминовой добавке, прием которой позволял дольше передвигаться по заснеженным лесам, хотя и больно бил по здоровью. Койвунену доверили нести запасы препарата на весь отряд — всего около 30 таблеток.
Аймо Койвунен (справа) | Фото: личный архив сына
Откуда таблетки
Откуда в таком количестве у военной разведки Финляндии взялся амфетамин? Ответ простой: нацистская Германия. Если углубляться, то благодаря исследователю Норману Олеру общественность узнала, что в Германии в массовом порядке для военных нужд производили кокаин, амфетамин, героин и морфин. В основном, конечно, для медицины на поле боя, для снятия болевых синдромов и шоков. Но, согласно документам личного врача Гитлера Теодора Морелля, высшее руководство активно баловалось и другими препаратами.
Несмотря на то что наркотики были запрещены с приходом к власти НСДАП, фармацевтическая компания Temmler Werke продолжала эксперименты с амфетаминовыми миксами. Благодаря их работе немецкие спортсмены широко применяли амфетамин на Олимпийских играх в 1936 году. Эксперименты в войсках тоже давали интересные результаты. Полевыми исследованиями занимался доктор Отто Ранке, директор Института общей и оборонной физиологии.
Фабрика Temmler | Фото: Temmler Pharma GmbH & Co KG, Marburg
Так появился метамфетамин под розничным названием "Первитин", который Ранке затем рекомендовал к использованию в регулярных войсках. Его поставляли в авангардные части перед совершением многодневных марш-бросков, чтобы солдаты не чувствовали усталость. Для захвата Франции солдатам Рейха официально поставили 35 миллионов доз. Таким способом удавалось держаться на ногах до 50 часов.
Военному руководству было плевать, что без таблеток у солдат начинался период жесточайшего отказа: ощущение тяжелого похмелья, сдавленность в груди, высокая температура, учащенное сердцебиение. После длительного применения наступало истощение, человек терял в весе и умирал. После первого года выдачу "Первитина" начали сокращать, а образовавшиеся излишки стали поставлять союзникам. Так метамфетамин оказался в распоряжении финской армии.
"Первитин" | Фото: Wikimedia
"Героический" бред
Отступая от наседавших советских разведчиков, финские ДРГ рассредоточились. Аймо Койвунен вынужден был прокладывать для отряда лыжню. Это тяжело, и Аймо решил использовать таблетки, которые были у него в кармане. В пылу сражения в карман попал снег, все слиплось, и перепуганный, преследуемый советским отрядом Аймо закинул всю пригорошню — пятикратное превышение допустимой дозы.
Сначала он почувствовал резкий прилив сил и пошел легче, но затем голову застлал туман, начались галлюцинации. Шедшие с ним сослуживцы отобрали у него патроны, а то как бы чего не вышло. Судя по всему, когда Аймо стало совсем плохо, они его бросили или он сам от них отбился в бреду. Он пришел в себя спустя сутки в тылу врага, на расстоянии 100 километров от места встречи с товарищами. Но он продолжил галлюцинировать и впадать в панику.
Лыжные учения финских разведчиков | Фото: Waralbum
В таком состоянии он попал на минное поле, подорвался и повредил ногу. Неделю он не мог ходить и так и лежал в воронке от мины на какой-то доске. Позже он решил начать двигаться в сторону финской границы. К тому моменту он уже весил 43 килограмма. Его все еще не отпускали галлюцинации, и он шарахался от любого движения в лесной чаще. Еще через неделю скитаний и рациона из коры, шишек, промерзших ягод и пойманного голыми руками воробья он набрел на финский патруль. Когда его доставили к медику, его пульс составлял 200 ударов в минуту. Что же было во время основного "марш-броска", трудно вообразить.
Воспоминания и последствия
Как и многие, Аймо не сильно любил рассказывать о военном прошлом своим детям. Сын Мика узнал о его похождениях из случайного разговора отца с другом. Он убедил его написать рассказ под названием "Первитинный патруль". В измененном, более "красочном" виде именно этот рассказ и был опубликован в газете в 1978 году. Съеденный воробей превратился в кукшу — птицу-символ Лапландии.
Финское отношение к наркотикам с того момента претерпело сильные изменения. Исследователь Микко Юликангас уверен, что абсолютное большинство финских военных было подсажено на наркотики вермахтом. Это привело к плачевным последствиям и смерти многих вполне здоровых людей. Наркомания, по мнению финского исследователя, — инвалидность военного времени. Как минимум 13% от всех финских военных впоследствии потребовалось лечение от наркотической зависимости, а многие просто не заявляли о проблемах.
Юликангас также приводит полицейскую статистику, согласно которой наркотики, предназначавшиеся армии, затем попали на черный рынок. Медики выносили таблетки из складов и затем продавали на улицах Хельсинки. Сколько миллионов доз попало в свободный оборот, никто не считал.
Койвунен не участвовал в военных действиях после инцидента, завел семью и умер своей смертью в 1989 году. В сентябре 1944-го война для Финляндии закончилась: финны по договору с Москвой вывели солдат вермахта из страны. Наркотические стимуляторы солдатам больше не дают.
Благодаря этой странной истории у финнов есть национальный герой, который олицетворяет их главный принцип "сису" — сделать что-то любой ценой. Даже если дело это заключается в простой попытке остаться в живых.
